Броненосцы Петра Великого -ч.3 Петербург
Шрифт:
А вот закрепили эту палку-копалку на поясе необычно — на ремне поперек спины, с тем, чтоб не мешала наклонам, но левой рукой лопатку можно будет легко и быстро выдергивать из парусинового чехла. Самое смешное, что на такое, явно боевое, расположение лопатки никто не обратил внимания, и, скрываясь от начальства, курсанты отрабатывали быстрое выдергивание копательного инструмента из-за спины. Делая вид, что торопятся приступить к рытью окопов. Хмыкнул, пусть тешутся, глядишь, и действительно пригодится. Неужели и на меня когда-то глядели со стороны с аналогичными спрятанными ухмылками? А ведь помнится, в курсантскую бытность считал себя умной и хитрой бестией. Прямо вон как эти парни. Мдя.
Пора от обороны переходить к наступлению. Или отступлению,
Первый наступательный, или штурмовой, строй курсанты отрабатывали всю дорогу до Вавчуга. Теперь на него оставалось только навести лоск и отработать с нормальной амуницией в реальных боевых условиях. Тут, каюсь, подложил ребятам свинью — точнее четыре медные свинки-пушечки. Из них и начали обстреливать штурмовые порядки каменным дробом, заряжая пушки ослабленными пороховыми зарядами. По мере тренировок, постепенно усиливая заряд в пушках, так, что количество травм по мере наработки опыта, не снижалось.
Надо было брать больше Таиных медичек — им тут практики намечалось целое море. Но, увы, все мы крепки задним умом. Нанял дополнительно баб из поселков в помощники медсестрам — перевязки то ладно, но бинты еще стирать надо, кипятить, за поломанными солдатами ухаживать. Да и кровавые разводы на форме отстирывать.
Вновь повезло обойтись без тяжелых травм — на первых порах каменый дроб оставлял только синяки, а позже пехота научилась ходить в атаку без щелей между щитами, и низко наклоняя голову, прикрываясь каской. Ведь это довольно простой рефлекс — увидел дымы пушки перед собой — наклони голову.
При наличии каски стало удобно закреплять этот рефлекс по методу того самого Павлова — всего пара инструкторов позади строя с барабанными палочками для касок, а какой эффект! Симфония просто. Сначала хрюкнет медная свинка, потом звонко звякают камешки по железякам, будто мышиная стайка пробежала по струнам лютни убегая от хряка, и завершающим аккордом — короткое, многозначительное стаккато дубинок по не опущенным каскам. А в случае, когда дроб долетал до инструкторов, что порой случалось, симфония дополнялась гармоничной арией. И зачем, спрашивается, нам музыкальное капральство?
… Ну, славяне, возьмемся помолясь. Капральствооо! Штурмовым строем с левой ииииииии раз!.. Медведи, равнение держать! Лоси, зачинайте круговерть… И раз, и раз, Акиф! Опять ты свою линию не держишь! Влево выскакивай ирод! Не путай внове левое с правым, лось весенний… Плотнее стой! К свинье подходим… И раз, И раз, И …Дрооооб!!!.. Славку подхватите и назад его! Доигрался сучий потрох!!! Клим, Славкин щит подхватывай… Держать равнение! Плотнее!!! Пушкари уже глотку свинье продрали, еще шагов с десяток и угостят нас. Плотнее строй!!! Лоси, чего мажете! Вона, слева от пушкарей еще десяток столбов со снопами стоят, а вы все палите незнамо куда! Да завалите вы эти мишени, чтоб им в аду гореть, а то пушкари от нас не отстанут! И раз, и раз. Разговорчики!!! Чтоб вы так палили, как болтаете!.. Дроооб!!! … Пронесло, слава тебе Господи. И раз, И раз…
Маленькие квадратики почти сотни капральств расчертили поле нового полигона сложной вязью натоптанных дорожек, заметных не столько по утрамбованному снегу, сколько по грязным следам, сходящимся к четырем огневым позициям пушечек, а затем, с облегчением расходящихся от них. Пушкарями работали дежурные капральства, с воодушевлением стараясь обеспечивать своих боевых товарищей тяготами и лишениями. Заодно, осваивая основы канонирского мастерства. Глядишь, к концу обучения любой из капралов сможет хоть разок пальнуть из трофейной пушки.
Еще два дежурных капральства работали на мишенях, установленных по бокам от брустверов пушек. Толстые бревна, в рост человека, да еще и с насажанными на них снопами промороженной соломы, поднимать, и устанавливать вертикально — было нелегкой работой. Тем не менее, дежурство по полигону считалось, чуть ли не самым желанным нарядом. Даже наряд по столовой вызывал меньше радости. Вот такой парадокс.
Штурмовой строй считал в своих планах основным,
А зачем нам сближаться с супостатом? Ведь у него багинеты весьма даже острые! Совершенно незачем. Нашинковать издали штуцерами и спокойно пойти обедать. Именно эту тактику внедрял как основную. Но, как говорили знатоки своего дела — ситуации бывают разные. И капральства отрабатывали весь спектр возможностей, в том числе и штыковой удар. Но перед ударом, после того, как капральство выходило на дистанцию поражения гранатами и дробовиками — наступали звездные секунды «Медведей», тяжелой пехоты. Точнее, эти секунды наступали бы, кабы завод обеспечивал Медведей оружием в потребных количествах. Но в перспективе …
И, наконец, кто сказал, что штурмовать можно только наступая? Курсанты долго не могли взять в толк — как это может быть, чтоб атакующий строй пятился задом. Очень даже может быть! Даже пришлось демонстрировать на примере штурмовиков, которые этот способ ведения боя освоили, правда, без щитов. Курсанты у меня исполняли роль полка нападающих, бодрым шагом и со штыками наперевес марширующих на пятящееся от них маленькое капральство штурмовиков. Выглядело смешно, но штурмовики непрерывно стреляли и не давали пехоте сблизиться до рукопашной. Даже тупому становилось понятно — в реальном бою полк пехоты таял бы, как кусочек сахара в горячем чае. Единственное, что могло спасти в таком случае пехоту — переход атакующих на быстрый бег для сокращения дистанции. Вот эту ахилесову пяту штурмового строя и закрывали тяжелые пехотинцы. Стрелять с двух рук они не могли, придерживая одной рукой щит, висящий на плечевых ремнях — а вот во вторую руку у них напрашивалось скорострельное неприцельное оружие ближнего боя — Дар и гранаты. И опять все упиралось в производство. Разрывался, бегая между верфью, заводом и полигоном. В своем доме появлялся пару раз в неделю, тем более, что у Надежды вместе с округлившийся фигурой основательно испортился характер. Даже Кузьма теперь предпочитал периодически составлять мне компанию в штабе полка, якобы принося гостинцы. Нет, гостинцы он действительно приносил, и мы их на пару, а порой и на семь-восемь морд, уплетали под самовар и разговоры. Вот только домой Кузьма что-то не очень то и спешил.
Мне бы его проблемы …
А вот ему своих проблем не пожелаю. В конце концов, меня воспитывали в духе гуманизма, хоть и изрядно убитому моей дальнейшей жизнью — но не до такой же степени!
На пехоту мой гуманный подход не распространялся. Ей через пару лет под пули, так что, лучше они сейчас получат маленьким камушком в лоб, чем потом словят сорокаграммовую пулю.
Второй атакующий строй — рассыпной. На самом деле, это не строй, а целая наука. Тут и способ быстро разомкнуть ряды капральства из плотного или штурмового строя, и рваные перебежки, сбивающие прицел, особенно у обычной линейной пехоты. Хотя, с перебежками и прицелом была некоторая неизвестность и доля риска. Дело в том, что текущая тактика обычной линейной пехоты была проста как гвоздь. Палить перед собой и тыкать багинетом. Варвары. Слово «прицелиться» для большинства пехотинцев ассоциировалось только с ругательствами и шпицрутенами. Соответственно, большинство линейной пехоты — стреляло не целясь — порой даже закрывая глаза, чтоб их пороховой дым не разъедал. К тому же, на многих ружьях и прицелов то не было. Излишество. А это приводило к тому, что над полем боя после залпа пехоты пролетала беспорядочная коса смерти, забирая всех, кто вовремя не попрятался, и плевать ей было — прогрессивным ты строем перебегаешь или просто моцион у кустов завершаешь.