Бронепоезд. Огненный рейд

Мельников Руслан Викторович

Теперь стало понятно, отчего эти двое прятались под стальной «вуалью».

Глава 41

Твари на миг зависли над бронепоездом, и Егор сумел наконец более-менее разглядеть летающих интродуктов. По раскраске похожи на ос: сами черные, но с ярко-желтыми отметинами. А вот на кого они похожи по строению тела? На многоножек, пожалуй. У которых вместо ног — два ряда длинных узких крыльев. По десятку, наверное, с каждой стороны.

Крылья в сложном и слаженном ритме быстро-быстро рубили воздух, ничуть не мешая при

этом друг другу. Да уж, многокрылы так многокрылы… Впрочем, лапки у тварей имелись тоже — пять или шесть пар, коротенькие, едва-едва приметные под бешено работающей крылатой мельницей.

Что еще? Вытянутые как у гусениц тела, большие головы… Хотя нет, никакие это были не головы. Сплошные огромные жвала.

Налет многокрылов сопровождало тяжелое тягучее гудение на низкой ноте. Так эти твари «жужжали».

— Огонь! — приказал Коган.

Ударили пулеметы. Гранатометы молчали. Какой смысл сейчас палить из них? Все равно что по воробьям из пушек.

Рой распался и ринулся вниз.

Остановить атаку оказалось невозможно. Лишь изредка отдельные твари напарывались на очередь и разлетались на куски, брызжа во все стороны кровью, остатками хитинового панциря и оторванными крыльями. Но такие точные попадания были единичными.

Большей частью пули пролетали мимо стремительно маневрирующих интродуктов, и даже если пулеметчикам удавалось задеть насекомых по крыльям, это все равно не останавливало летающих тварей. Потеря одного, двух и даже трех крыльев не создавала им больших проблем.

Егор тоже попытался сбить из пулемета хоть кого-нибудь. Какое там! Все три выпущенные им длинные очереди ушли в белый свет как в копеечку. Башенная спарка просто не успевала поворачиваться за мельтешащими вокруг многокрылами.

Это было как сбивать пулями… пули.

От автоматической пушки Марины, вертевшейся на противоположном конце вагона и поливавшей интродуктов свинцом, проку оказалось ненамного больше: дистанционно управляемый скорострельный автомат лишь срезал у какой-то твари полкрыла.

Из задранного до упора огнемета навстречу летунам ударила упругая струя пламени. Струя полоснула там, где еще мгновение назад роилась плотная группка насекомых. Однако когда огонь рассек воздух, тварей в этом месте уже не оказалась. Только один недостаточно проворный многокрыл, не успевший вовремя увернуться, превратился в пылающую головешку. Вычерчивая безумные и бездумные зигзаги над бронепоездом и разбрасывая вокруг огненную капель, он заметался из стороны в сторону, а затем сбитым самолетиком врезался в высокую траву.

От огнеметного плевка под насыпью вспыхнул придорожный кустарник. Впрочем, пожара можно было не опасаться: стена леса стояла на изрядном удалении от железки, да и бронепоезд мог при необходимости покинуть эпицентр возгорания. Экипажу сейчас следовало опасаться другого…

Рой насекомых-интродуктов обрушился на броневагоны, как очередь из крупнокалиберного пулемета с бесконечной лентой питания. Теперь сквозь монотонное гудение бесчисленного множества жестких, узких и длинных крыльев снаружи доносился металлический стук, звон и отвратительный скрежет.

Через наблюдательную и прицельную оптику

Егор видел мельтешение черно-желтого хитина и узких полупрозрачных крыльев. Но попасть в тварей, кружащихся так близко, не было уже никакой возможности.

Повозку на соседних путях тоже атаковало несколько многокрылых летунов. Торговцы в тарантасе оцепенели. На какое-то время оба застыли с поднятыми обрезами, словно позабыв, что нужно нажимать на курки.

Металлическая сеть казалась ненадежной защитой, и Егор решил прикрыть провинциалов. Дал очередь по-над сетчатым пологом. На этот раз одна перебитая пополам тварь все же кувыркнулась под железнодорожную насыпь. Остальные набросились на повозку, как голодные оводы.

Вот тут-то и бухнули обрезы торговцев.

В ближнем бою снопы крупной дроби или картечи, выпущенной из обрезанных бердянок и прошедшей сквозь сеть, оказались гор-р-раздо эффективнее, чем пулеметная очередь Егора. Добрая половина напавших на повозку многокрылов попадала на землю.

Другая половина все же влетела в крупноячеистую сеть.

Металлическая сетка задергалась как паутина, в которую вдруг угодил целый мушиный выводок. Затряслась повозка, заволновались лошади. Егор увидел, как мощные жвала вцепились в переплетения стальной проволоки. И как проволока лопалась под этими жвалами, он видел тоже. Однако сеть все же выполнила свое главное предназначение: она задержала тварей, остановила их стремительный зигзагообразный полет и позволила стрелкам поймать в прицел запутавшихся интродуктов.

Грянуло еще два выстрела…

Торговцы, чуть привстав, саданули под углом к защитной металлической плетенке — так, чтобы захватить побольше бьющихся в ней живых мишеней. Рассеивающиеся в воздухе заряды снесли с тарантаса еще часть многокрылов.

Но сверху на сеть уже сыпались новые твари.

Перезаряжать оружие было некогда. Обрезы с дымящимися стволами полетели в сторону. Торговцы схватили другие укороченные ружья, совсем, как оказалось, не случайно лежавшие под рукой. Пальнули снова. Уже почти не целясь.

Прицеливаться времени у провинциалов не было. Да и не нужно это, когда стреляешь почти в упор.

Пара секунд — и еще четыре выстрела из четырех стволов.

Сеть дернулась, как батут. Застрявших в ней интродуктов подбросило в воздух и швырнуло на землю. У торговцев появилась пара секунд на то, чтобы перезарядить оружие.

Дальше они действовали поочередно. Один прикрывал другого, пока тот заряжался. Торговцы не суетились понапрасну и, казалось, даже особенно не волновались. Они просто выполняли привычную работу.

Каждое их движение было экономным и точным. Руки переламывали двуствольные обрезы. Ловкие пальцы вставляли патроны в стволы.

Выстрел, выстрел…

Дробовые заряды сбивали многокрылов с сетки целыми гроздьями.

И еще один выстрел. И еще…

«А мужички-то свое дело знают, — с уважением подумал Егор. — И оружие торговцы выбрали подходящее случаю. Более подходящее, чем использовал сейчас экипаж бронепоезда».

Дальше наблюдать за повозкой провинциалов не было возможности. Егор сосредоточился на защите своего и соседних вагонов.