Бронированный кулак вермахта

фон Меллентин Фридрих Вильгельм

Самой сложной проблемой оказалась эвакуация местных жителей. Конечно, немецкие военные власти не могли предвидеть такой массовой эвакуации, и для того чтобы справиться с подобной задачей, необходимо было принять особые меры. Прежде всего требовалось так организовать движение населения, чтобы оно не мешало отходу войск. Саперные и строительные подразделения были направлены на строительство мостов и дорог с целью дать возможность этим массам людей следовать без задержек и в полном порядке. Были организованы пункты питания и снабжения, не были забыты и посты медицинской и ветеринарной помощи. Самым важным моментом было регулирование движения этих людских масс. Пока они были недалеко от линии фронта, их передвижение совершалось в ночное время, а если нужно было идти обязательно днем, то беженцев инструктировали, как избегать скопления

и двигаться рассредоточеннее. Обширные поля и огромные леса способствовали успешному завершению этой массовой эвакуации населения. Она прошла без больших потерь и не очень помешала боевым действиям войск. Но надо все же сказать, что такая эвакуация была рискованным делом. В современной войне заранее должны предусматриваться и подробно разрабатываться меры по оказанию помощи гражданскому населению в его эвакуации, ибо в противном случае все передвижения войск будут парализованы.

Важность этой проблемы была доказана во время событий во Франции, когда французское правительство в мае 1940 года объявило об эвакуации всей северо-восточной части страны. В движение были приведены огромные массы людей. Несмотря на наличие густой сети дорог, которые могли бы обеспечить планомерную эвакуацию населения, если бы она была должным образом организована, панически настроенные толпы людей забивали шоссе и дороги и полностью дезорганизовывали работу средств подвоза французской армии и передвижение ее резервов.

Однако вернемся к действиям войск. Прежде всего нужно подчеркнуть важность сохранения в тайне намерения осуществить отход; важно также как можно дольше скрывать от противника отступление и после того, как оно началось. Отвод резервов несложен — им сравнительно нетрудно занять отведенные в тылу позиции в ночное время. Настоящие трудности начинаются, когда с переднего края отводятся войска первого эшелона. Они должны начинать свой отход с наступлением темноты и действовать совершенно бесшумно. Их «первый переход» должен быть как можно длиннее. Нельзя двигаться колоннами больше батальона, причем каждая рота следует так, как если бы она совершала марш самостоятельно. Разведывательная авиация может обнаружить колонны, и поэтому, как только самолеты сбросили осветительные бомбы, всякое движение следует немедленно прекратить. Никаких перебежек к укрытиям — все должно замереть на своих местах. Необходимо, чтобы к рассвету все части уже находились на новых позициях.

Нужно любой ценой воспрепятствовать захвату противником аэродромов и посадочных площадок, но в то же время наша авиация должна иметь возможность пользоваться ими до самого последнего момента, после чего их необходимо полностью разрушить. Это касается не столько зданий, сколько взлетно-посадочных полос. Обычно в распоряжении подрывных групп имеется достаточное количество тяжелых бомб (от 500 кг и более). Подготовка к взрыву требует времени, особенно для закапывания бомб, поэтому в последние часы перед разрушением, когда аэродром заминирован, взлет и посадка самоле-

тов сопряжены с большим риском. После взлета последнего самолета бомбы взрывают, и аэродром, изрытый огромными воронками, напоминает фотографию лунной поверхности с ее кратерами.

Конечно, часто бывало так, что нам не удавалось осуществить планомерного отхода — невозможно хорошо подготовиться к нему, когда после проигранного боя войска думают только о том, чтобы оторваться от преследующего их противника. Так, например, в сентябре 1943 года 48-й танковый корпус оказался в опаснейшем положении: сплошного фронта больше не существовало, и подвижные части русских уже действовали в нашем глубоком тылу. Мы должны были как можно быстрее отойти к Днепру и поэтому шли на большой риск и возможные тяжелые жертвы. Мы не могли прекращать нашего отхода в дневное время, так как положение было слишком серьезным, и те, кто отставал или попадал под удары авиации, были предоставлены самим себе.

В таком отступлении, проводимом при постоянном нажиме противника и в страшной спешке, с командиров не снималась ответственность за сохранение порядка и дисциплины. Частично это зависело от личного примера офицеров и их умения управлять людьми, а частично — от их способности сохранять спокойствие и действовать по какому-то плану. Даже в ходе поспешного отступления можно сделать многое.

Саперы должны охранять и сохранять в исправности все мосты, подготовив их к взрыву; строительные подразделения должны быть в готовности

для восстановления дорог. Ремонтновосстановительные группы с тракторами следует располагать вдоль всего пути отхода, с тем чтобы обеспечить ремонт или буксировку машин, а также очищать дороги от разбитой техники и транспорта. Зенитная артиллерия должна прикрывать перекрестки дорог, важные мосты и дефиле. Если имеется возможность, то для прикрытия главных путей отхода должна быть использована истребительная авиация. Необходимо иметь многочисленные контрольные пункты, установленные на перекрестках дорог, у мостов и узостей. Нужно иметь группу офицеров, в том числе и старших, которые бы отвечали за работу контрольных пунктов. Это важно, так как сержантский состав на контрольных постах не будет иметь достаточного авторитета во время такого отступления.

Возможны, однако, случаи, когда войска не успевают эвакуировать всю технику, автомашины и снаряжение, и тогда каждый командир должен думать о сохранении людей и их личного оружия. Для избежания неразберихи старшие начальники обязаны дать четкие указания о том, какие подразделения должны уничтожить свое тяжелое оружие и транспорт. Именно в подобных условиях большое значение имеет отличная подготовка штабов.

В ходе наших отступлений на Востоке мы не раз подвергались нападениям партизан, хотя такие нападения чаще происходили на центральном и северном участках фронта. К счастью, авиация русских не обладала достаточной гибкостью и хорошей наземной организацией, которая необходима для быстрого использования новых аэродромов и взлетных площадок. Поэтому крупным группам наших войск, быстро двигавшимся в перерывах между налетами авиации, часто удавалось ускользать, хотя эти группы представляют собой прекрасную цель для ударов с воздуха. Плохие дороги, сильные дожди и глубокая грязь, а иногда и глубокий снег сильно затрудняли движение.

В целом, однако, бескрайние просторы России благоприятствовали проведению хорошо подготовленных отступлений. Если войска обладают хорошей дисциплиной и подготовкой, то стратегическое отступление может стать прекрасным средством для того, чтобы нанести внезапный удар по противнику и вновь овладеть инициативой.

Оборона Днепра

27 сентября 48-й танковый корпус оставил плацдарм у Кременчуга и благополучно переправился на правый берег Днепра. Река сама по себе была серьезным препятствием для противника — она имела в этом месте ширину около 400 м, а правый берег был намного выше левого. Но в то же время густые прибрежные камыши позволяли русским сравнительно легко укрывать лодки и маскировать свою подготовку к форсированию реки. Кроме того, в свое время было очень мудро сказано, что «история знает немного случаев, когда водный рубеж оказывался эффективной преградой на пути превосходящих сил противника, ведущего наступление»²⁰¹.

И действительно, 27 сентября нам стало известно, что русские уже форсировали Днепр южнее Киева, в районе Переяслава. Мы получили приказ немедленно ликвидировать созданный противником плацдарм, и с этой целью в наше распоряжение были переданы

7-я танковая и 20-я гренадерская моторизованная дивизия. Двигаясь вверх по реке к русскому плацдарму, мы столкнулись с войсками противника, наступающими в южном направлении. Наши танки, не развертываясь, прямо с ходу вступили в бой, русские в беспорядке отступили к излучине реки и там так прочно закрепились, что выбить их оттуда уже не удалось.

Следующие две недели на нашем фронте было совсем спокойно. Тактика создания «зон пустыни» приносила свои плоды, и русские были еще не в состоянии на этом участке предпринять широкое наступление. 48-й танковый корпус входил в 8-ю армию, которая оборонялась на фронте свыше 300 км от Кременчуга до района южнее Киева. Этой армией командовал генерал Вёлер, а начальником штаба у него был очень способный генерал Шпейдель. В полосе 8-й армии русские имели только один плацдарм южнее Переяслава, против которого и действовал 48-й танковый корпус. Не могло быть сомнений в том, что русские вновь попытаются наступать в этом районе. По данным войсковой и агентурной разведки, на плацдарм непрерывно прибывали подкрепления. Русские навели через Днепр несколько переправ, причем проявили настолько большое искусство в этой области, что сумели построить мосты для переправы войск и лошадей с настилом ниже уровня воды.