Брошенная колония

Шарапов Кирилл Юрьевич

– Блин, вот ты говорливый, помолчи секунду, сейчас место нехорошее пойдет, а потом трепись, сколько влезет.

Надо сказать, место было действительно поганым, и армейцы сюда наведывались постоянно, проверяя его на наличие вредоносных личностей, но все равно раз в месяц здесь на кого-нибудь нападали. Игнат приоткрыл кокон.

– Фарат, вокруг есть люди?

– Пятеро, – тут же прислал образ джинн, – позади моста в засаде двое и столько же прикрывают главного сборщика податей, который вот-вот должен появиться.

Итого пятеро. Фарат добавил воспоминание с клятвой.

– Я помню, – ответил егерь.

Едва багги

въехала на деревянный мост, перекинутый через речку, которую куры переходили по пояс, как на другой стороне появился мужик с дешевой энергетической винтовкой, можно сказать, фактически самопал, их делали лет сто назад, стоили они с десяток чеков серебром, сбоили на каждом пятом выстреле, батареи разряжались быстро, но оставались очень популярными, так как пуля 12 калибра стальная или свинцовая летала далеко и била очень сильно.

Видок остановил багги, подчиняясь жесту бандита, достал трофейный пистолет, положил рядом, прикрыв ногой. Он уже посмотрел оружие, винтовка сейчас совершенно ни к чему, а вот этот коротыш, заряженный мягкими пулями для работы исключительно по живой силе, был идеальным оружием.

– Ты поклялся, – напомнил джинн.

Игнат проигнорировал напоминание, наблюдая за разбойником.

Свен мелко затрясся. В принципе, его понять можно, от таких уродов никогда не знаешь, чего ждать: то ли хотят мзду получить, то ли все, что у тебя есть, а трупы притопить в ручейке под мостом.

– Сиди, не дергайся, – приказал импресарио Игнат, – я все улажу. Чего тебе? – выглянув из окна, поинтересовался егерь.

– Это… – немного растерялся бандит, – плату за проезд.

Вид у него был довольно жалкий, какие-то обноски, морда замотана платком, не походил он на грозного разбойника, вообще не походил.

– И сколько?

– Машинка твоя, вещички, оружие, и можешь проваливать, – выручил первого бандита напарник, вылезая из кустов.

Он был вооружен получше – пистолет, точная копия того, что лежал сейчас рядом с ногой егеря.

– А чего так дорого?

– Да разве дорого? Мы же жизнь не забираем, – возразил второй, видимо, язык у него был подвешен лучше, чем у первого. Тот только лыбился, поигрывая винтовкой.

– Дорого, мужики, – выбираясь из багги с пистолетом в руке, покачал головой Игнат, – очень дорого. Короче так, я вам дам серебрушку, и вы скроетесь с моих глаз. Как вам такое?

– Не пойдет, – подвел итог говорливый. – Ты у нас на прицеле, да и борзый ты.

На этом переговоры закончились. Обостренным природным чутьем егерь уловил тот момент, когда палец бандита нажал на спуск. Пуля свистнула, но поразила лишь пустоту, он слегка ослабил кокон «пассажира», Фарат понял мысленный приказ совершенно верно. Кратковременного ускорения было достаточно, чтобы оказаться среди этого тупого мужичья, которое нужда выгнала на разбой, ведь сразу было ясно, что они не профессионалы. Свистнула еще одна пуля, это уже выстрелили со спины засадники. Вот она-то как раз попала точно в цель, угодив прямо в грудь говорливому, отбросив его назад метра на три.

Фарат не упустил возможность и мгновенно впитал часть покидающей тело бандита жизни, он просто лучился счастьем, и егерь нутром чуял, как «пассажир» стал сильнее.

Игнат же оказался рядом с растерявшимся косноязычным бандюганом, одним ударом разоружив его и заломав руку, использовал как щит, и тут же дважды выстрелил в кусты из-под подмышки своего

прикрытия. Кто-то тихонько охнул и завалился набок, зашуршав ветками.

Джинн снова дотянулся до покойника, но на этот раз егерь ощущал недовольство, похоже, Фарату удалось ухватить совсем немного, далековато было до умирающего.

Игнат мгновенно развернул свой щит, который завопил от боли в вывернутой руке. Но с другой стороны моста больше не раздалось ни одного выстрела, чуткий слух егеря уловил удаляющиеся шаги, парочка незадачливых грабителей драпали, и бежали они быстро, один на секунду показался метрах в ста и тут же скрылся в перелеске.

Видок отпустил руку косноязычного разбойника, не забыв выдать тому мощный пинок, после которого мужик пропахал носом метра два и замер возле капота багги.

– Эй, работник искусства, ты там живой?

– Вроде да, – раздалось из машины.

– Надеюсь, в штаны не накидал? – подколол Игнат. – Отмывать заставлю.

– Да нет, – отозвался Свен, – не успел, а теперь уже вроде поздно.

Егерь одобрительно улыбнулся, он уважал людей с самоиронией и умеющих посмеяться над собой.

Не отводя пистолета с валяющегося и боящегося шевельнуться налетчика, он заглянул в кусты. Третий засадник лежал, скрючившись, из его рта стекала кровавая струйка, похоже, пуля угодила в легкое, а поскольку пистолет был заряжен экспансивной пулей, то дырка на выходе, наверное, вышла внушительная. Скорее всего, он умер еще в падении от шока.

Вернувшись на мост, Игнат связал шнурком руки последнего выжившего разбойника и пошел собирать трофеи. Древнюю винтовку он просто сломал пополам, саданув о перила, и швырнул в речку. Она оказалась еще хуже и древнее, чем он думал. Двухзарядка, похоже, досталась из какого-то схрона, а может, нашли в брошенной деревне. Пистолет говорливого и четыре серебряных чека егерь забрал. А вот оружие третьего стрелка оказалось очень интересным, это был короткий армейский скорострельный автомат, который делали только в княжестве Яр, очень далекое княжество, отрезанное от всех мертвыми землями, со странными традициями нелюбви к чужеземцам и славившееся оружием и наемниками. Жители остальных княжеств рассказывали сказки про это место. Караваны оттуда были редкостью, и представителей князь Яр держал почти везде, его посольства мало интересовались внешней политикой, вечный нейтралитет, скорее, это были торговые представительства. Вот торговали они охотно и всегда честно.

В свободной продаже таких автоматов не было, очень дорого, их закупали для дружин, и то не для всех. Внимательно осмотрев его, Игнат обнаружил минимум две руны. Что-то последнее время на Видока валились сплошные загадки. Такой ствол не продашь, придется сдавать в арсенал. В лучшем случае город даст чекан в виде благодарности. В кармане покойника кроме шести серебрушек ничего больше не нашлось. А вот одежда говорила совсем о другом, он был не разбойником, как остальные, шмотки цивильные, хорошие, добротные, не сказать, что дорогие, сапоги отличные, из тонкой выделанной телячьей кожи с очень интересными пряжками и клепками которые оказались серебряными. Однако! Куртка из замши испорчена безвозвратно, отстирать ее не было никакой возможности, дыры на такой минимальной дистанции получилась с кулак, крови вытекло море. Стянув с трупа сапоги, Игнат вернулся к багги. Закинув трофеи внутрь, егерь направился к последнему уцелевшему.