Бросок в безумие
Шрифт:
– Да, Игорек, похоже, у тебя появился... недоброжелатель...
Игорь быстро повернулся и посмотрел в лицо главного штурмана корабля, а тот, не отводя прямого взгляда, добавил:
– Ну да это одна из негативных сторон быстрого продвижения по службе!
– И много их?.. – спросил Игорь.
– Чего? – не понял штурман.
– Этих негативных сторон?.. – пояснил Игорь.
– Хватает... – с усмешкой ответил Юрий Владимирович. – И все их ты узнаешь!
Вихров пожал плечами:
– А я считаю, что нужно стараться хорошо делать свое дело и поменьше думать о... последствиях!
– Ну-ну... –
Вскоре Вихрова сменили, и он тоже покинул Главный центр управления.
Шагая по коридорам корабля, поднимаясь в антигравитационной шахте, проходя мимо спортзала, информатеки, Игорь каким-то новым взглядом всматривался в жизнь линкора. Его обгоняли или шли навстречу знакомые звездолетчики, кто-то приветствовал его, кто-то просто улыбался, а у него в голове все снова и снова всплывали картины того, что произошло в Главном центре управления. В его голове продолжали звучать те бессмысленные обвинения, которые бросил в лицо командиру помешавшийся от страха флаг-навигатор. Почему эти безумные домыслы были поддержаны другими офицерами? Почему вдруг всем стало так необходимо найти виновного в том, что случилось с «Одиссеем», что случилось со всеми ними? Необходимо до такой степени, что это стало важнее поиска выхода из создавшейся ситуации! Только ли из-за чувства безысходности? Или безвыходная ситуация стала лишь катализатором всего того, что человек прячет под тонким слоем дисциплины, долга, боязни общественного мнения?
Игорь уже подходил к своей каюте, когда у него вдруг закружилась голова, а перед глазами поплыли яркие оранжевые круги. Усталость навалилась ему на плечи, и в это момент он неожиданно понял, что все его размышления, да и все события, вызвавшие эти размышления, совсем не важны! А важно только выполнить программу «Звездный лабиринт» и сохранить «Одиссей» и... вернуться на Землю!
«Вот только какими мы вернемся?» – неожиданно подумалось ему. Но уже была открыта дверь каюты, и непослушные пальцы тянули язычок молнии, и уже проваливалось в сон сознание...
Первый раз за все время своей службы в Космофлоте Игорь не убрал сброшенный комбинезон в санитарный приемник. Оставив одежду на полу каюты, он рухнул в постель и его мгновенно накрыл сон.
Игорь проспал двенадцать часов. Проспал без сновидений, даже, как ему показалось, без движения, потому что, когда он проснулся, все тело у него ныло, мышцы отказывались повиноваться, а в голове стоял тихий назойливый звон.
Усилием воли заставив себя встать с постели и умыться, он почувствовал некоторое облегчение, а после плотного завтрака и вовсе повеселел.
На дежурство Вихров заступил вместе с первой вахтой, и на этот раз никто этому не удивился. И сама вахта была обычной – именно такой, какой она бывала во время нахождения корабля в гиперпространстве. Вот только все были странно молчаливы, словно сосредоточены на чем-то своем, и не вели пустых разговоров, обычных во время спокойных дежурств.
А на второе дежурство Игорь заступал, испытывая некоторое беспокойство – «Одиссей» находился в гиперпространстве необычайно долгое время, и в системах корабля могли накопиться самые неожиданные отклонения!
Приняв вахту у Владимира Ежова, Игорь активизировал
– Капитан Вихров не слишком доверяет Главному компьютеру корабля?
– Дело не в недоверии... – пожал плечами Игорь, не поворачивая головы и не отрывая взгляда от экрана. – Просто я не хочу дождаться от компьютера аварийного сигнала. Время у меня есть, почему бы не прощупать лишний раз систему?
– Ну прощупывайте, прощупывайте... – все с тем же смешком проговорил Эдельман и отошел к своей панели.
Между тем подходило время выхода из гиперпространства, и чем ближе подходил этот момент, тем строже становились вахтенные офицеры, тем тревожнее были их взгляды, направленные в сторону навигаторской консоли. За двадцать минут до выхода из гиперпространства в Главном центре управления появился Старик. Пройдя к командирскому месту у навигаторской консоли, он уселся на свое место, но активизировать свою панель не стал. Вместо этого он громко произнес:
– Артур Исаевич, вы будете выводить линкор из гиперпространства... – и, слегка повернув голову, добавил: – Капитан Вихров, вы на дублировании.
Эдельман бросил быстрый взгляд в сторону сосредоточенно работавшего Игоря и быстро набрал на клавиатуре программу подготовки панели к работе с полным комплектом навигационной автоматики. С двух сторон от его монитора развернулось еще шесть экранов, а из-под базовой панели, охватывая флаг-навигатора с трех сторон, выдвинулись три дополнительных модуля.
И снова Эдельман бросил быстрый взгляд в сторону своего дублера. Увидев, что тот тоже привел свою панель в рабочую готовность, он фыркнул и демонстративно отвернулся.
Вихров, казалось, не замечал этих неприязненных взглядов, он и в самом деле просто готовился к порученной ему работе. Если бы панель командира корабля была развернута или хотя бы активизирована, он, возможно, обошелся бы при дубляже простым наблюдением, но теперь ему приходилось быть готовым к немедленному вмешательству в управление линкором. Тем более что он помнил – время принятия решения сокращено до полуминуты!
Больше Эдельман не поворачивался в сторону Вихрва, у него просто не было на это времени. На правом верхнем дополнительном экране быстро сменялись цифры, показывавшие время допустимого нахождения корабля в гиперпространстве, на остальные мониторы, включая основной, Главный компьютер корабля выводил постоянно меняющиеся параметры полета, состояние навигационной и двигательной систем линкора. Флаг-капитану необходимо было не только постоянно вводить поправки в работу всех составляющих навигационной системы, но и караулить момент, когда все параметры полета совпадут в оптимуме для выхода из гиперпространства.