Брухо (колдун) Аргентинская полночь

Виноградова Ольга

Колдун ничего не говорил Боните - не хотел ее расстраивать. Похвальная забота о в общем-то незнакомом человеке. Маттео решил подарить парню легкую смерть. Добрый... Ну и обменять мою душу на его. Дважды молодец!

Демоны, конечно, заметит подмену, но не сразу, а когда заметят, то будет поздно - дело сделано.

Они не стали хоронить сына Бониты. Еще живого сбросили в ближайшее небольшое озеро.

Мерзко.

Но разве мне судить?

Я должна была быть благодарной.

Правда... Ощущала разочарование.

– Не смей сомневаться во мне, - сказал Маттео на подходе к деревне.
– Посмотри, они не сомневаются, - он указал на двоих мужчин.

– И отдадут своего сына демонам?
– я усмехнулась.

– Отдадут, если я прикажу им это сделать. Ты думаешь, как женщина. Вы цепляетесь за то, что считаете своим, и ради этого готовы спорить с вожаком стаи.

– Но мужчины тоже спорят, - возразила я.

– Если поводок слишком длинный, а ошейник свободный. Никто не решится бросить мне вызов. Уважение и страх, основанный на силе и авторитете. Я много делаю для них. Они не захотят потерять то, что есть.

– Как скажешь, - я устала спорить. Я вообще ото всего устала.

Нет, решимость довести дело до конца - отомстить, осталось. Оно просто отошло на второй план, закрытое вышедшими на первый план физической и эмоциональной измотанностью, а ведь еще предстояло что-то делать с Ириной. Ее тело несли двое мужчин. За всю дорогу они не проронила ни слова. Не пожаловались. Не спросили. В принципе старались не смотреть лишний раз на Маттео, как будто узнали о нем нечто новое.

В деревне первым делом колдун направился к дому Бониты. Я думала он навестить любовницу, но... Женщина вышла из дома. Она вытирала испачканные в муке руки. Увидев нас, ее лицо озарилось радостной улыбкой, а затем пришло понимание... Медленно Бонита осела на землю, на колени...

Маттео подошел к ней и прижал голову женщины к своему животу. Ее плечи вздрагивали. Бонита беззвучно рыдала.

– Я забрал твоего сына, но привел тебе дочь. Ты должна взять себя в руки и быть сильной. Вскоре ты будешь нужна ей.

И рыдания прекратились. Женщина отстранилась. Она снизу вверх посмотрела на колдуна и к моему удивлению поцеловала ему руку!

Я стояла не в силах вымолвить ни слова.

Шок. Аут. Занавес.

Как можно принять это?!

– Я могу

посмотреть на нее?
– спросила Бонита.

Маттео кивнул мужчинам. Они внесли завернутое в ткань тело Ирины в дом женщины. Я вошла последней. От двери видела, как сияет лицо аргентинки. Она правда была довольна и счастлива...

Я выбежала из дома.

Добралась до колодца, подняла ведро воды и умылась. В такт пульсирующей головной боли звенела мысль: когда это все кончится?

– Посторонись!
– старческий скрипучий голос заставил меня подвинуться.
– А это ты...
– старуха осмотрела меня и потеряла интерес.

Я опешила - женщина обращалась ко мне по-английски. И на ней была знакомая одежда: черный топ с золотой бахромой прикрывал дряблую грудь. Явно большая красная юбка стелилась по земле вокруг хозяйки. На плечах лежала вязаная белая шаль с колокольчиками.

– Исабель...
– я не верила своим глазам.

– Узнала, - любовница колдуна скривилась.
– Ну да ладно!
– она вылила воду из ведра и бросила его в колодец.
– Сама виновата. Чего поперлась...
– она вздохнула.

– Что... как...
– я даже не могла сформулировать вопрос. Исабель постарела за два дня лет на тридцать. Цветущая женщина превратилась в пусть и крепкую, но седую бабку.

– Что произошло?
– помогла она.
– А ничего. Выпил он меня. Досуха выпил. Немного оставил, - усмехнулась Исабель.
– Будешь после такого с ним спать?
– бросила женщина.

Я попятилась, убежденная, что сошла с ума. Точно сошла. Я шла задом до самых ворот, а после развернулась и бросилась в джунгли. Бежала, пока несли ноги. После ползла. А потом уткнулась носом в землю и лежала в прострации.

Из этого состояния меня вывел банальный голод. Он же убедил меня в совершенной трезвости рассудка. Я встала, отряхнулась, завязала в хвост волосы и... Черт возьми, я заблудилась! И я засмеялась. Страх до добра не доводит.

– Маттео?
– прошептала я.
– Маттео?!
– повторила громче.
– Маттео, мать твою, немедленно забери меня отсюда!!!
– выкрикнула в темнеющее небо.

Почему-то я знала, что имею право требовать.

Пять минут.

Десять.

Свист насекомых.

Мое тяжелое дыхание.

Мягкий шорох за спиной.