Брутальный и упрямый

Бондаренко Андрей Евгеньевич

– Сволочи бессердечные и тупые, – резюмировала Илзе. – Не овцебыки, понятное дело, а бюрократы махровые. В железобетон бы их, гадов, закатать…. Опа! Водопад на ручье! Красивый-красивый такой, словно большой водяной тюльпан. Даже яркая радуга висит рядышком. Вода сперва вливается в огромную и плоскую каменную чашу, а потом – через два рваных отверстия в этой чаше – падает вниз, разделяясь после этого на два отдельных и самостоятельных водотока.

– Это он и есть, искомый Рыбий ручей. То есть, то, что до водопада – Рыбий ручей.

А то, что после него – Оленья протока и Песцовая речка. Вот, такие странные названия, хотя и полностью соответствующие действительности. На правом берегу Оленьей протоки, уже ближе к заливу Белльсунн, имеется небольшой солончак, на который, естественно, регулярно и планомерно наведываются северные олени. А вдоль Песцовой речки, как легко догадаться, постоянно шастают активные и хитрые песцы…. Вон, кстати, и наш хвостатый приятель. Рядом с водопадом.

– Клык?

– Он самый, – подтвердил Тим. – Уложился в намеченный график, молодец. Надёжен, как и всегда…

Мотодельтаплан приводнился за водопадом, на мелком плёсе Песцовой речки.

Тим ловко спрыгнул на низкий каменистый берег и помог выбраться напарнице.

– Гав-в! – радостно поприветствовал воздушных путешественников пёс, мол: – «Привет, родные! Как ваши дела? Что с обстановкой в славном Баренцбурге? Есть ли свежие новости?

Илзе вкратце рассказала о разгадке городской части оленьей головоломки.

– Гав-в? – искренне удивился Клык, мол: – «Ну, надо же! «Вставляли» в безвинные собачьи уши оленьи маячки? Затейники, однако. Людское коварство, воистину, безгранично…. Я, кстати, тоже не терял времени даром и кое-что накопал. Сейчас продемонстрирую…».

Он забежал за плоский красно-чёрный валун и через полминуты вернулся обратно на речной берег, держа в зубах мёртвого бело-серого песца.

– Да ты, братец, самый натуральный и законченный браконьер, – неодобрительно покачал головой Тим. – Зачем, бродяга хвостатый, прикончил бедную зверушку?

Клык, разжав желтоватые крепкие зубы, положил трофей у хозяйских ног и охотно пояснил:

– Гав-в-в….

– Ты это серьёзно? У песца за ухом «вставлен» стандартный олений маячок?

– Гав!

– Сейчас проверю. Сейчас-сейчас…. Да, ты прав. Изощрённо ребята работают, с нехилым размахом и выдумкой недюжинной. Ничего не скажешь. Теперь-то понятно, что это были за одинокие «засветки» на экране монитора. Песцы-самцы в летний период года всегда держатся поодиночке. Легендарная русская смекалка в действии, мать её…

– Не надо при мне выражаться, – настраивая ноутбук, попросила Илзе. – Не стоит, могу обидеться. Причём, всерьёз и надолго.

– Хорошо, соратница, не буду…. А что ты задумала?

– Не задумала, а окончательно, бесповоротно и железобетонно разгадала оленью головоломку.

– Гав?

– Смотрите на монитор, гаврики. Что видите в его правом верхнем углу?

– Несколько светло-жёлтых «засветок» неторопливо маршируют шеренгой по тундре, –

сообщил Тим. – То бишь, какие-то подозрительно-дисциплинированные северные олени. Возможно, дрессированные.

– А это и не олени вовсе.

– Кто же тогда?

– Гренландские лохматые овцебыки, над которыми мы пролетали совсем недавно, – горделиво улыбнулась девушка. – Наблюдательней надо быть, уважаемый господин инспектор-инструктор. Наблюдательней и сообразительней…. Это – самец, в него «вживили» сразу три оленьих маячка, благо тело у самца крупное и свободного места много. Ещё два достались самке…. И как браконьеры проделывают эти хитрые фокусы? Честное слово, не понимаю. Мистика какая-то…

– Гав! – оповестил Клык.

– Точно, мотор шумит со стороны фьорда, – согласился Тим. – Лодка подходит к устью Оленьей протоки…. Ага, двигатель заглушили. Следовательно, причалили к берегу. Предлагаю – прогуляться к солончаку и взглянуть на пассажиров неизвестного плавсредства.

– Может, сперва стоит позвонить в Лонгьир и поставить профильных чиновников в известность? То есть, рассказать им о проделанной работе и о достигнутых результатах?

– Я думаю, что они сейчас сами начнут активно трезвонить. Ты, Клык, когда придушил этого песца?

– Гав-в.

– Пару с половиной часов назад? Ну-ну. Следовательно, «засветка» от данного маячка уже поменяла свой экранный жёлтый цвет на густо-фиолетовый. А норвежская охранная служба знает, что мы, как раз, и должны находиться в этом районе…

Мобильный телефон, как и прогнозировалось, ожил уже через несколько минут, после чего начался самый настоящий и натуральный кавардак: норвежцы, сменяя друг друга, никак не могли поверить в реальность происходящего. Даже сам господин губернатор позвонил и поинтересовался до невозможности серьёзным голосом:

– Старший инспектор Белофф, надеюсь, вы осознаёте всю серьёзность описанной вами ситуации?

– Осознаю, – заверил Тим.

– То есть, речь не идёт об…э-э-э, об очередной вашей шутке?

– Нет, не идёт.

– И весёлого розыгрыша не имеет место быть?

– Не имеет. Точка. Кстати, все перечисленные мной факты очень легко проверить.

– Не так уж и легко, – тяжело вздохнул губернатор. – И далеко не все. Например, бродячие собаки с «вживлёнными» охранными маячками разгуливают – по вашим же словам – по территории, находящейся под российской юрисдикцией.

– Но мёртвый песец с маячком за ухом лежит возле моих ботинок. Да и парочка овцебыков, упомянутая в докладе, пасётся в соседней долине.

– Это, конечно, так. Сейчас распоряжусь о направлении к Рыбьему ручью вертолёта с егерями и полицейскими. Только, вот, я никак не могу понять…

– Как «изымаются» охранные маячки у живых северных оленей?

– Да, именно это…

– Постараюсь прояснить данный вопрос в самое ближайшее время, – пообещал Тим. – Естественно, если получиться.