Брызги шампанского

Хантер Келли

— А ты? — спросила Габи. В серых глазах, устремленных на него, была боль. — Ты тоже рад? Если я ничего не путаю, в свое время ты не мог дождаться, когда избавишься от меня.

— Тебе было всего шестнадцать лет, Габриель. И если ты не понимаешь, почему я настаивал на твоем отъезде, то, похоже, ты не так умна, как я думал. Задержись ты хотя бы на неделю, и я бы взял тебя в твоей постели, в моей или даже по пути в спальню, — грубовато уточнил он. — И ты не возражала бы против такого обращения.

— Ну что ж… тогда я рада, что мы все

выяснили. — Габриель отхлебнула глоток бренди и аккуратно поставила бокал на столик. — Подобная откровенность заслуживает ответного признания. Впервые я переспала с парнем в девятнадцать лет. Он был красивый, милый, смешной и работал на ферме. — Слова давались ей с некоторым трудом. — Рядом с ним и сердце билось быстрее, и бурлила кровь. Любая девушка мечтает, чтобы ее первый любовник был таким. Я же была немного разочарована. — Она направилась к двери. Люк словно прирос к месту. — Следующие три недели я проведу на старой мельнице. Если моя мать вдруг надумает увидеться со мной или ее состояние изменится, сообщи мне.

— Почему ты была разочарована? — с трудом выговорил Люк. Возможно, он не имеет права задавать подобный вопрос, но ему необходимо знать.

Габриель ответила не сразу. Повернувшись к нему, она пожала плечами и криво улыбнулась:

— Трудно сказать. Может, просто потому, что это был не ты.

Когда дверь за ней захлопнулась, Люк наконец позволил себе выругаться. Он гордился своим самоконтролем. Только одна женщина с легкостью заставляла его забыть о нем. Когда это едва не произошло в первый раз, последствия оказались плачевными для всех. Жозе билась в истерике, его отец был в ужасе, а Габриель… Невинная, доверчивая Габриель лишилась дома.

Ее первым любовником стал красивый австралийский фермер.

Ярость вспыхнула в нем с такой силой, что Люк схватил бокал и швырнул его в камин. Он разлетелся на мелкие кусочки, но легче от этого Люсьену Дювалье не стало.

Глава 2

Габриель знала об одной своей слабости: находясь в стрессовом состоянии, она разговаривала сама с собой. Не прошло и часа после ее возвращения в Кавернес, как она твердила себе: «Не нужно было ему об этом рассказывать». Гравий подъездной дорожки хрустел под ногами, когда она спешила к взятой напрокат машине — подальше от замка, подальше от его обитателей. Необходимо как можно скорее остаться одной, иначе она совсем расклеится.

До деревни ей удалось доехать без приключений: она не перепутала полосы и не заблудилась, даже ни разу не превысила скорость. Добравшись до старой мельницы, девушка закрылась в комнате и сразу повалилась на кровать, закрыв лицо руками, словно вычеркивая только что состоявшийся разговор с Люсьеном. Затем она повторила вслух:

— Не нужно было ему об этом рассказывать.

Она не видела Люка семь лет. Семь лет, в течение которых он не прислал ни одной весточки. Юная Габи пришла к выводу, что Люк лишь забавлялся и тот

поцелуй для него совершенно ничего не значил. Как и дочка экономки.

Ни разу ей в голову не пришла мысль, что Люк защищал ее, оберегая от отношений, к которым она еще не была готова.

И не готова до сих пор, если судить по ее сегодняшней реакции. Нет, конечно, сейчас у нее есть деньги. Она вполне уверена в себе. Но все равно этого явно недостаточно для общения с мужчинами, подобными Люку Дювалье. Его горящие темные глаза заставили Габи забыть об инстинкте самосохранения, который не раз выручал ее.

Сколько потребовалось минут, чтобы она перестала быть самой собой, оказавшись рядом с ним? Две или, может, три?

Габриель застонала и легла на бок, зарывшись головой в подушку и накидывая на себя синее покрывало. Встретившись с Люком, она снова стала впечатлительной шестнадцатилетней девчонкой.

Ну, кто додумается поведать мужчине о своем первом любовном опыте? «Девушка, которая так и не смогла забыть упоение от единственного поцелуя», — ехидно пояснил внутренний голос.

Девушка, которая прекрасно знала, что в замке Кавернес ее никто не ждет.

Ну и кто она после этого? Правильно, самая настоящая дуреха.

Люк встретил сестру в кухне. Она принесла большую картонную коробку со свежими овощами и фруктами.

— Привет, братишка, — весело приветствовала его Симона. — У меня отличные новости. Наконец-то продажи возросли. — Она поставила коробку и сумку на стойку. — У нас выдался удачный квартал.

— Поздравляю, — сказал Люк, но что-то в его голосе заставило Симону повернуться и окинуть его внимательным взглядом.

— Что случилось? — настороженно спросила она.

— У Жозе сегодня была посетительница.

— Кто?

— Габриель.

Лицо Симоны осветила радость. Люк подметил это с кривой улыбкой. Симона и Габи когда-то были почти неразлучны, не обращая внимания на такой пустяк, как лежащая между ними социальная пропасть.

— Габи здесь? В замке? Где?

— Нет, не в замке, в деревне. И прежде чем ты обрушишь на мою голову праведный гнев, ставлю тебя в известность: я предложил ей пожить в замке, но она отказалась. — Люк дал волю эмоциям. — Проклятье, Симона! Почему ты не предупредила меня, что связалась с ней? И почему не предупредила Жозе?

— Я оставила для Габи сообщение на автоответчике о том, что ее мать больна. Это все.

— Но ты предполагала, что она захочет приехать.

— Я думала, она сначала позвонит.

— Как видишь, нет. Габриель решила явиться без звонка.

— И как прошла встреча? — медленно проговорила Симона.

Люк не стал ничего скрывать:

— Жозе едва на нее взглянула.

Последовавший за этим град ругательств не украсил бы ни одну даму.

— А что потом? — потребовала Симона. — Ты хотя бы дал Габриель понять, что, невзирая на это, в Кавернесе ей рады?