Будь что будет
Шрифт:
Бернард поднял сына и прижал к груди.
— Я правильно делаю, Элина?
— О, Бернард, — вздохнула она, почувствовав жгучее желание вновь очутиться в его объятиях. — Нам так много нужно сказать друг другу. Я должна объяснить, почему встретила тебя в штыки, когда ты приехал за мной в Уэльс. Почему наговорила тебе про Сильвию…
Чуть
— Это был не мой ребенок, Элина. Он не мог быть моим, это было очевидно.
Она грустно покачала головой.
— Я догадалась позже.
— Мне нужно было сразу тебе сказать — это раз. Во-вторых, я не должен был давить на тебя, чтобы ты возвращалась домой. — Тяжело вздохнув, он осторожно положил ребенка в колыбель. — Мне казалось, что я ничего не сделал и не сказал плохого, однако помимо нашей воли между нами возникло непонимание. Не думал, что оно зайдет так далеко…
Бернард снова посмотрел на сына. В глазах застыла нежность.
— Я так боялся, что потеряю тебя и его. Слава Богу, мы все вместе, и я уже люблю нашего мальчика.
А меня? — подумала, но не отважилась спросить Элина. Меня ты тоже любишь?
За окном, освещенные солнцем, поднимались холмы Пальмерстауна. В озере Сокровищ отражалось голубое небо. Бернард смотрел вдаль своими зелеными глазами.
— Я никогда не отниму у тебя сына, Элина. Клянусь, сделаю все, что ты пожелаешь. Но, пожалуйста, позволь мне хоть иногда видеть малыша, наблюдать, как он растет.
— И это все, Бернард? — спросила она, задохнувшись от волнения.
— А что еще я могу сказать? Единственно, еще раз попросить у тебя прощения.
Боже, неужели ему нечего больше сказать! А как стало бы легко, если бы он произнес только одну фразу, которую она так ждала. Но он отвернулся к окну и уставился на оранжевый закат.
— Ты тоже прости меня, — сказала она как можно спокойней. — Ведь я толком
Он резко повернулся к ней. Такого лица она никогда не видела.
— Все мои разговоры и претензии об изменении домовладения были результатом горячности. Это свидетельствует лишь о том, что я так и не научился управлять своими эмоциями. Если ты хочешь жить в новом доме, он твой, и ты знаешь об этом.
— А ты чего хочешь, Бернард?
Он тряхнул головой, выражение его замечательных глаз удивило ее.
— Я хочу тебя, — сказал он. — Ты та женщина, которую я хотел и хочу постоянно. Я люблю тебя.
Ну наконец-то. Простая эта фраза вместила все: былую боль, одиночество, сомнения, изнурительные недомолвки.
— О, Бернард! Ничто другое теперь неважно. Ведь я тоже тебя люблю.
Он с недоверием покосился на нее.
— Неужели? И это после того, как я угрожал отобрать у тебя дом…
— Мне наплевать на дом! — чуть не закричала она, протягивая к нему руки. — Разве ты не понимаешь, что жить в этой красивой коробке и быть без тебя счастливой — невозможно.
— Я постараюсь измениться к лучшему…
— Не надо, не меняйся. Я люблю тебя таким, какой ты есть, Бернард.
— И твоей любви достаточно, чтобы выйти за меня замуж?
— Больше чем достаточно.
Улыбка заиграла в его глазах.
— Благодарю тебя, Господи! — выдохнул он, делая шаг по направлению к Элине. — Благодарю!
Малыш пискнул, напомнив о своем существовании. Он словно сообщал им, что намерен сыграть важную роль в их жизни.
Бернард, не доходя до кровати, остановился и выразительно посмотрел на Элину.
— А что, если я снова возьму его на руки?
Она засмеялась.
— Ты можешь делать все что угодно, Бернард. Главное, что мы вместе!