Будь моей беременной

Гуйда Елена Владимировна

Дети вылетели из дома через несколько мгновений — темноволосый шестилетний Роберт, поразительно похожий на своего предка — Хэролда Рейверса, и миниатюрная, но не менее юркая пятилетняя Алиса — вылитая мать внешне, но такая же проказница, как ее отец. Следом за ними потянулся болотно-серый дым, пахнущий почему-то ванильным кремом.

— Сколько раз вам

повторять? Не смейте и порог переступать моей лаборатории, — неистовствовала Кассандра, высунувшись по пояс в окно и размахивая пустыми колбами. — Амели придется переделывать крем на торт, который она готовила к возвращению ваших родителей!

— Прекрати кричать! — оборвала стенания невестки леди Амадея, поднимаясь с кресла качалки и направляясь в дом.

— Это не дети! Это бесята какие-то! Ни минуты в доме покоя, право слово! — возмущалась Кассандра.

— Тебе не угодишь! То «что-то они слишком спокойны, видимо, заболели», то «бесята неугомонные». Определись уже. Алиса, Роберт! — позвала старшая леди Рейверс, и дети, низко опустив головы и изображая из себя глубоко раскаявшихся, вышли из-за раскидистого куста жасмина. — Вы поступили очень плохо. Амели теперь сама ничего не успеет. Потому вы отправитесь на кухню и будете ей помогать под ее руководством. И я очень надеюсь, что вы приложите все усилия, чтобы к приезду родителей торт был готов.

— Да бабушка Амадея, — покаянно вздохнул Роберт, направившись в сторону черного входа. Но уже через пару шагов задорно вскрикнул, — Чур, кто первый — тому малиновый мармелад.

— Эй! Так не честно! — обижено воскликнула Алиса, рванув за братом.

Но уже у самого входа Роберт специально замедлил бег, пропуская сестренку вперед.

— Все же у нас чудесные дети, — улыбнулась старшая леди Рейверс, подошедшей Кассандре.

— Да, — мечтательно улыбнулась невестка. — Но это последний раз я в няньках. Пусть забирают с собой на фабрику и делают там, что пожелают. А то взяли моду — они в делах, разъездах, придумывают новые зелья, а мы гоняйся за внуками. И вообще, они давно не наведывались

к деду в столицу! Мистер Кейр скоро заплесневеет. Шесть лет после развода провел в полной изоляции. Пусть бюы дети привнесли жизни в его дом. Давно пора.

— Прекрати, сию минуту, — подавив улыбку, скомандовала леди Амадея. — На то мы и бабушки, чтобы нянчить и баловать детей. О! Кажется, торт все же Амели приготовить не успеет.

У ворот остановился экипаж с эмблемой Рейверсов, дверка тут же распахнулась, и из него выскочил Эрик — счастливый и довольный, как никогда. А едва Тамила ступила на подножку — перехватил ее за талию и закружил просто посреди улицы.

— Ты просто чудо! Я говорил? — воскликнул Эрик.

— Сто раз! — рассмеялась Мила. — Прекрати! На нас все смотрят!

— И пусть! Я еще сто раз повторю! Если бы не ты…

— То ты рано или поздно сам бы до этого додумался.

— Ты, как всегда, скромничаешь! — улыбнулся Эрик, опустив ее на землю и нежно прикоснувшись губами к ее губам. — Люблю тебя!

— И я тебя, — ответила она.

— Ну, вот! — проворчала Кассандра и повысив голос добавила. — Вас уже дети заждались! Шесть лет брака, а они все как молодожены!

— Да, мамочка! Мы тоже ужасно соскучились за эти два дня и несказанно рады вас всех видеть. Надеюсь, дом на месте?

— Не весь, но лучшую его часть удалось сохранить! — улыбнулась Амадея Рейверс, целуя поочередно внука и невестку в щеку. — К слову, дети на кухне. И как-то уж подозрительно тихо там. Как бы опять не пришлось отмывать стены от копоти.

— О, боги! Как же я по ним соскучилась, — выдохнула Мила, чуть не бегом помчавшись в сторону двери, за которой недавно скрылись ее дети.

И снова все закружилось! Завертелось… Дом Рейверсом жил, смеялся и радовался.

— Не это ли счастье? — тихо спросила Амадея Рейверс у старого дуба.

И тот отозвался согласным шелестом предосенней листвы.

Конец