Будь моей единственной
Шрифт:
Меньше всего она ожидала такого вопроса.
– Хотите быть добровольцем?
– Упаси Бог.
Она засмеялась.
– Но вы прекрасно проявили себя во время родов Хуаниты.
– Потому что рядом не было Кори, – проворчал он. – Я пилот, не забыли?
– У вас диплом санитара.
– Только потому, что бабушка усмотрела в этом странную необходимость. – Он пожал плечами. – Я не знаю, где отец вашего ребенка, но уверен, что он хотел бы присутствовать при рождении сына. Был бы вашим
При мысли о том, что Крег Кальбертсон окажется вблизи ее ребенка, Калли охватила дрожь.
– Об этом не может быть и речи.
Хантер помолчал, потом устремил на нее вопросительный взгляд.
– Он даже не знает, что у него будет сын? – Неодобрительно покачав головой, он продолжил: – Забудьте, что я спросил. Это не мое дело.
Она ни с кем, даже с матерью, не обсуждала причину, почему не сказала Крегу о ребенке. Но надо было как-то заставить Хантера понять, что у нее нет другого выбора, кроме как хранить молчание.
– Поверьте мне, так лучше. Даже если бы я рассказала, ему это было бы безразлично.
– А что, если вы ошибаетесь?
– Нет. Он слишком эгоистичен и самовлюблен, чтобы думать о ком-то, кроме себя.
Хантер смотрел перед собой, и Калли понимала, что он обдумывает услышанное.
– Должно же быть в этом человеке что-то стоящее, иначе бы вы с ним не связались.
Калли тяжело вздохнула.
– Последние несколько месяцев я не переставала удивляться собственной наивности.
Она почувствовала на себе недоверчивый взгляд Хантера.
– И к какому выводу пришли?
– Что он непревзойденный обольститель, который остывает так же быстро, как и воспламеняется.
– Я знаю такой тип людей, – с отвращением сказал Хантер. – Позвольте предположить: он несколько раз добивался вас, но вы его отвергали, и он сделал все, что в его силах, чтобы завоевать вас.
– Так и было. Я сопротивлялась, и он поставил себе задачу победить. А я, как дура, позволила себе поверить, что у нас есть будущее.
Хантер слегка пожал ей руку.
– Не будьте так строги к себе, дорогая. Вы не первая женщина, которую обманули, и, к сожалению, не последняя.
Калли понимала, что он прав, но от этого не переставала чувствовать вину перед своим неродившимся ребенком. Он заслуживал лучшей доли.
– Значит, вы понимаете, почему я держу в тайне свою беременность?
– Не совсем. Вам не кажется, что надо дать отцу ребенка возможность искупить вину? Я бы на его месте пришел в ярость, узнав, что женщина скрывает от меня моего сына.
Калли точно знала, что с Крегом ничего подобного не случится.
– Для него ребенок будет ненужной обузой, а мой сын заслуживает лучшего.
– Вы и сыну никогда не скажете, кто его отец?
– Ему
– Каждый ребенок имеет право знать, кто его родители, – с нажимом сказал Хантер. – Он вырастет и на каждого прохожего будет смотреть, как на возможного отца.
– Почему это вас так волнует?
Хантер несколько мгновений не отрываясь смотрел на нее, а затем сказал:
– Я вырос, не зная, кто мой отец. Мне сообщили о нем совсем недавно, через полгода после его смерти.
– О, Хантер, мне очень жаль. – Калли начала понимать, почему для него так важно, чтобы Крег узнал о ребенке. – Ваша мать ему о вас не сказала?
– Он знал. – Голос мужчины дрогнул. – Но предпочел не считаться с тем, что имеет трех сыновей от трех разных женщин.
– Это мать не сказала вам, – догадалась Калли.
– У нее были на то причины, и она знала, что со временем мне станет известно, кто он. Но мне от этого было не легче, ведь я рос наполовину сиротой.
Калли поняла чувства Хантера, но у нее совсем другая ситуация. Если она скажет Крегу про ребенка, велика вероятность того, что его у нее просто-напросто отнимут.
– Я расскажу своему сыну про отца, когда он будет к этому готов, – тщательно выбирая слова, сказала она. – Но до тех пор мы прекрасно проживем вдвоем.
Глава 5
Несколько дней Хантер думал об этом разговоре. Что-то настораживало его в голосе Калли. Для отказа сообщить отцу ребенка о беременности явно имелась более веская причина, чем та, которую она указала.
Может, тот мужчина с ней плохо обращался?
Его охватила ярость. По натуре Хантер был не склонен к насилию, но при мысли о том, что какой-то негодяй мог бить Калли или оскорблять, он был готов разорвать обидчика в клочья.
Хантер почувствовал, что должен дать выход отрицательным эмоциям. Лучше всего в подобном состоянии – заняться тяжелым физическим трудом, и он точно знал, что будет делать.
Въезжая во двор, заваленный пиломатериалами, он прикидывал, что в доме Калли нуждается в ремонте.
Кроме ступеньки, которую он уже починил, необходимо было сделать дощатый настил на обветшалом бетонном крыльце заднего двора и покрасить заново весь коттедж.
Хантер заплатил за все, что ему понадобится, закинул в грузовичок новую стремянку, банки с краской, кисти, скребки и направился на другой конец города к дому Калли.
Еще до поездки в магазин он обдумывал, как будет с ней говорить о своих планах; судя по тому, как она протестовала против простейшей починки крыльца, она будет отказываться от его предложения помощи. Но нравится ей это или нет, а он сделает по-своему.