Будь моей зависимостью
Шрифт:
Убеждала себя, что теперь он меня любит. Неважно какой была его цель в самом начале, сейчас всё изменилось.
От нервов пошатнулось и моё здоровье. Три дня я практически ничего не ела. Даже стакан воды вызывал во мне тошноту, и меня мутило от запаха собачьего корма.
Казалось, этому всему нет ни конца ни края. Тоска по Спартаку съедала меня изнутри. Злость на него рассеялась и я мечтала лишь обнять своего чемпиона. Не имея такой возможности, постоянно тискала Тайсона. Ведь это Спартак мне его подарил... Словно
К вечеру третьего дня, мой телефон наконец оживает... Я почти молюсь, чтобы это была не мама, потому что не смогу сейчас говорить с ней и не расплакаться. Её возвращение из санатория случится только послезавтра и у меня ещё есть время морально подготовиться.
Посмотрев на телефон, протяжно выдыхаю. Имя абонента на дисплее - Маша.
Схватив трубку и приняв вызов, цепляюсь за близлежащую стену в качестве опоры. Просто жду, что она скажет. И почему-то боюсь это услышать.
– Дело дрянь, Тась, - обречённо выдыхает девушка, подтверждая мои мысли.
– Без тебя никак. Сможешь приехать?
– Да... да, конечно, - держась за стену, продвигаюсь к лестнице.
– Я соберусь за минуту, - мой голос хрипнет от накатывающей паники.
– А куда нужно ехать?
– Я пришлю машину. Она будет через полчаса, так что не торопись, - начинает тараторить Маша, пока я на ватных ногах взбираюсь по лестнице.
– Но прежде чем ты приедешь, я хочу спросить...
Она резко замолкает, а я останавливаюсь и смотрю на экран смартфона. Но нет, связь не оборвалась и Маша всё ещё на линии.
– Спрашивай...
– Насколько сильно ты хочешь помочь Спартаку? На что готова пойти ради него?
Для ответа мне нужна лишь секунда.
– На всё, что угодно!
– Замечательно, - она явно довольна моим ответом.
– Тась... Спартак вляпался по полной! И помочь ему можешь только ты!
– Как?
– Ты должна подписать заявление на своего друга, - безэмоционально бросает Маша.
– Текст я уже подготовила. Требуется твоя роспись и явка в участок...
– Подожди, - перебиваю Машу, всё ещё сжимая лестничные перила.
– Как это поможет Спартаку? Объясни!
– мой голос срывается на писк.
– Я ничего не понимаю...
– Твой друг, как его там, Андрей, написал заявление на Спартака. И так как у нашего чемпиона уже случались проблемы с законом, уже завтра он отправится прямиком в СИЗО. Потом будет суд и его посадят.
Кажется к горлу вновь подкатывает тошнота и я срываюсь с места. Вихрем добегаю до ванны, открываю крышку унитаза и рухнув на колени, прижимаю телефон к своей кофте, чтобы заглушить звуки, которые вот уже три дня издаёт мой организм. Меня выворачивает наизнанку, только вот в желудке нет ровным счётом ничего.
Возможно это не от стресса, и я подцепила какой-то вирус. Однако о собственном здоровье можно подумать и позже...
– ТАСЬ! ТАСЬ! ТЫ ТАМ?!
– уже кричит
Я подношу телефон к уху и слабо отзываюсь:
– Да, я здесь.
– Что происходит?
– она кажется всерьёз обеспокоенной.
– Чувствую себя неважно. Тошнит...
– Понятно, - каким-то странным тоном отзывается она.
– Ладно, об этом можно и позже. Ты согласна подписать заявление?
Я не понимаю, что именно в нём написано. Решаю, что могу разобраться во всём на месте, лишь бы покинуть эту темницу. Хочу лишь увидеть Спартака, остальное пока не имеет значения.
– Да, я всё сделаю, - опрометчиво соглашаюсь.
– Тогда до встрече, Тась. Жди машину.
Маша отключается, а я поднимаюсь с пола. Умываюсь, расчёсываю волосы и даже не пытаюсь нанести макияж. Да и не поможет он сейчас, потому что мой болезненный вид невозможно скрыть.
Быстро надев брюки и свитер, дожидаюсь в гостиной, когда за мной приедут. Пролистывая немногочисленные контакты, останавливаюсь на номере Андрея. Немного поразмыслив нажимаю на вызов.
– Алло, - отзывается он еле слышно.
– Привет... Как ты?
– робко выдыхаю, чувствуя свою вину перед ним.
Ведь это мой мужчина его избил.
Плюс я больше не приезжала в больницу и первый раз звоню... Хотя могла давно это сделать, чтобы как минимум узнать о его самочувствие.
– Сносно, - вяло отвечает Андрей.
– А ты как? Надеюсь ушла от него?
– Нет, не ушла...
– Тась, ты в своём уме?
– перебивает меня парень, начиная злиться.
– Открой уже глаза. Он - псих! Невменяемый!
– Это тебя не касается!
– самоотверженно встаю на защиту Спартака.
– Уже касается, Тась, - голос Андрея вмиг становится подавленным.
– Теперь, касается... Не хотел тебе говорить. Вообще не хотел жаловаться... Но этот чемпион нанёс непоправимый урон моему здоровью. И он ответит...
– Что случилось?
– шепчу, вскакивая с дивана.
– Не важно, Тась. Ещё не хватало, чтобы ты меня жалела.
Вижу свет фар за забором. За мной уже приехала машина. Машинально погладив Тайсона, оставляю свет в гостиной включённым, чтобы щенку не было страшно в отсутствии хозяев, и выхожу во двор.
Андрей не хочет жалости... Что ж, я могу его понять.
– Тогда скажи, что сделал ты!
– вспоминаю про написанное им заявление.
– Ко мне приходил следователь, Тась. Побои снимать не надо, они и так очевидны. Я лишь расписался в заявлении, указывая на виновника. Твой Спартак - виноват!
– воинственно повышает голос.
– И я сделаю всё, чтобы он ответил за содеянное по всей строгости закона.
– Андрей!..
– Нет, Тась, - обрывает он меня.
– Даже не начинай. Ты слепа и не видишь, какой он человек. Потом благодарить меня будешь... А пока, лучше не звони мне, ладно?!