Будь покорной, малышка

Ваниль Мила

Марина замерла. Они сидели близко друг от друга, и в рассветных сумерках Егор смог разглядеть, как наполняются слезами ее глаза.

— Марина, не надо… — попросил он. — Если для тебя это так больно, лучше не надо. Извини.

— Нет… Нет. — Она судорожно перевела дыхание и даже всхлипнула, но не заплакала, взяла себя в руки. — Ты прав, прости. Мне начать? Да, давай лучше я.

Он не выдержал, взял ее за руку и поцеловал ладошку. Знакомый запах успокаивал. Если это та самая женщина, он готов терпеть все эти муки. Лишь бы все наконец прояснилось.

— Когда

я увидела твою сестру, то подумала, что это твоя… невеста или… любовница, — выдохнула Марина. — И так как она молода и красива, а я…

— А ты? — изумленно переспросил Егор, потому что она замолчала, кусая губы. — А ты не молода и не красива? Или… что?

— Не молода, — выдавила она. — Я старше тебя, ты же понимаешь?

— Правда? — Он все еще не мог понять, о чем она переживает. — Я думал, тебе двадцать два или двадцать три, но даже если тебе сорок, мне плевать.

— Тридцать… — призналась она.

— И столько переживаний из-за четырех лет разницы? — он чуть не рассмеялся. — Или для тебя это важно?

— Эм… Нет, не важно. Тебе, правда, все равно?

— Конечно.

— Ну… это же еще не все. Когда ты сказал, что владеешь сетью салонов, я подумала…

Она снова мялась, прикусывая нижнюю губу.

— Что я миллионер? — вздохнул Егор.

— А ты миллионер? — испугалась она.

— Конечно, нет! Марина, это просто бизнес. Нам с сестрой хватает на жизнь, я собрал деньги на ее учебу, но я не миллионер. Так что ты подумала?

— Что по сравнению с тобой я бедна, как церковная мышь… — грустно произнесла Марина. — Ты видел мою квартиру, она съемная. И навряд ли я когда-нибудь повышу свое благосостояние…

— И что? — терпеливо спросил он в очередной раз. — Ты решила, я тебя отталкиваю, потому что альфонс?

— Да и в мыслях не было! — возмутилась она. — Наоборот… Ты можешь подумать, что я тебя преследую… из-за денег.

— А ты преследуешь?

— Ну… как… ты мне… нравишься…

Егор обнял ее за плечи и притянул к себе.

— Правду говорят, есть горе от ума. Ты же только что узнала, как ты могла… преследовать?

— А-а-а… вдруг… кто-то сказал раньше? Мне. Как ты проверишь?

— Марина, мне не надо проверять. Давай договоримся? Ты не будешь придумывать за меня, что я подумал или подумаю.

— Да, хорошо, — согласилась она. — А ты сам не будешь придумывать? За меня?

— И я не буду.

— Тогда твоя очередь рассказывать.

— М-м-м… Хорошо. Но я не забыл, за тобой еще один долг. Потом расскажешь, что случилось там, на лугу.

— Ладно… Ой, я еще не сказала.

Марина быстро протараторила, где работает, и уютно устроилась на его плече, обняв рукой за талию. И как в такой обстановке вспоминать тот ужас? Но Егор обещал.

Он начал издалека. Рассказал о том, как родители погибли в автокатастрофе, как он, вернувшись из армии, начал свое дело, как учился и работал, как оформлял опеку над сестрой. Потом плавно перешел на женщин, с которыми встречался.

— Я

тогда искал постоянных отношений, так что не думай, что у меня был целый гарем, — говорил он тихо, поглаживая Марину по спине. — С Соней мы встречались пару месяцев, потом она переехала ко мне. Естественно, существовал уговор, что никаких игр при ребенке, и она его соблюдала. Она была таким же новичком, как и ты, а потом… превратилась в стерву. Скандалить и унижать меня при Ольке она не стеснялась.

— Я превращусь в такую же стерву?

— Прогресс налицо, — похвалил ее Егор. — Ты уже не додумываешь, а спрашиваешь. Спасибо. Если я отвечу, что да, поначалу я был в этом уверен, ты сильно расстроишься?

— Мне нравится слово «поначалу», — засопела Марина. — Теперь все иначе?

— Да. Пожалуй, да. Ты не такая, хотя мы еще мало друг друга знаем.

— Спасибо, — она завозилась, прижимаясь теснее. — А дальше?

— Ты уверена, что есть продолжение?

— Конечно. Соня не тянет на великую и ужасную тайну.

— Ты права. С Соней мы расстались, потом появилась Лия. С ней я не жил в одной квартире, но… один раз мы играли у меня. Олька гостила у бабушки Клавы в Воронеже. Через день должна была вернуться, что, собственно, меня и спасло.

— От чего?

— От мучительной и унизительной смерти, — усмехнулся Егор. — И это не игра слов. Есть правило, и ты его знаешь. Нельзя связать саба и оставить его одного. Это правило безопасности.

— Лия его нарушила?

— Да, нарушила. — Странно, но короткие вопросы Марины помогали. Он предполагал, что воспоминания причинят боль, но от них стало лишь тоскливо. — Приковала наручниками к батарее и уехала. На полчаса, как она сказала. Но так и не вернулась. Приехала Олька… Ей тогда было уже четырнадцать. Сообразительная девочка, сама поехала домой, когда я ее не встретил, и ключи у нее…

— Не надо, — попросила Марина. — Не продолжай. Я поняла…

— Я переживал не о себе…

— Да, о сестре. Надеюсь, эта стерва в черном списке во всех сообществах Темы, как минимум.

— Да… Она попала в аварию, потом в больницу. Обо мне не вспомнила…

— Не надо, малыш. Не береди раны.

Марина неожиданно пересела к нему на колени и обняла руками за шею. Ее губы оказались близко, совсем близко… Они пахли яблочным сидром и луговыми травами. Егор застонал, не в силах оторваться от сладких и таких желанных губ. Впрочем, она не просила остановиться.

Отстраниться друг от друга все же пришлось, когда Егор чуть не стянул с Марины футболку, желая большего.

— Малыш, не здесь и не сейчас, — покачала она головой.

— Тогда твоя очередь. — Он тяжело вздохнул. — Про луг.

— О, ну… — она смутилась. — Теперь я понимаю, почему ты сказал о доверии. А тогда подумала, что я плохая госпожа, мне нельзя доверять. И вообще… Это был истеричный нервный срыв. Давай забудем?

— Давай, — легко согласился он. — Тем более, это глупость. Ты хорошая госпожа. Ты моя леди.