Буддийское сердце
Шрифт:
Нарисовать иль описать такое разве можно?!
Хоть восславляй его, оно недостижимым будет,
Ведь изначальный облик ни в чём спрятать невозможно,
И даже если мир исчезнет, он всегда пребудет».
Бессловесный разговор
Один монах спросил наставника Фэнъаня смело:
– «Хоть каждый человек и обладает пониманьем,
Бытья смысл нам не выразить ни словом, ни молчаньем,
Но как поведать
Фэнъян сказал: «Весна на берегу мне снится, южном,
Янцзы, и стайка птиц щебечет среди ароматов
Цветов, а я иду по полю в направленье, нужном,
И засылаю в дом красавицы, желанной, сватов».
Умэнь рёк: «Поученья вспышкам молнии подобны,
Тем, что дорогу путнику их светом освещают,
Зачем же он к словам давно умерших прибегает,
Для пониманья смысла личные слова удобны.
Идти ведь каждый должен своим только путём, личным.
Тогда-то о самадхи говорить переставая,
Ты сможешь одной фразой истину сказать отлично,
Заветных строк, уж кем-то сказанных, не разглашая.
Зачем чужими истину высказывать словами?
И путать чувства, времена, эпохи и народы?
Нам наша жизнь дана одна, и жить должны мы сами,
Уж лучше не болтать совсем, учиться у природы.
Проповедь с третьего сидения
Наставнику Яншаню снилось, он переместился,
В царство Мартрейи, восседая на третьем сиденье.
Один святой вдруг объявил: «Сегодня будет бденье,
Прочтёт нам проповедь Яншань, у нас что поселился».
Яншань вскочил тут с места, посох выхватив святого,
Сказал собравшимся: «Помимо всех наших желаний,
Вне четырёх тезисов и двух сотен отрицаний -
Вся Махаяны Истина»! И ничего другого.
Умэнь сказал: «Садишься впереди, то первым будешь,
Была ли это проповедь иль не была – не знаю,
Но проповедь, как речь, сложна, – я это понимаю,
Откроешь рот – солжёшь, смолчишь же – истину погубишь.
Сказать иль промолчать – у всех сомненья были раньше,
Тот, кто не говорит и не молчит, всегда считает,
Что он хитрее всех вокруг, и правду всегда знает.
Но так ли? Он стоит от правды в тысячу раз дальше.
Как хорошо под небом голубым в сон погрузиться,
И в этом сне увидеть сны об этом сновиденье,
Где Истину откроешь всем тем, кто тебе приснится,
Сужденья свои выскажешь всем с третьего сиденья.
Два монаха свёртывают занавес
Фаянь, аббат монастыря Цинлян, раз для прихода
Перед началом проповеди приказал монахам
Двоим
Те начали тянуть верёвки, свёртывая махом.
Фаянь, на них глядя, сказал, оценку им давая:
– «У них совсем нет согласованности в их движенье:
Один из них прав, а другой ошибся, я считаю».
Умэнь заметил: «Он не прав, высказывая мненье,
Кто в постиженье истины прав, а кто ошибался, -
Нам сложно выяснить, у каждого ведь своя мера,
А настоятель монастыря выяснить старался,
Его же подводила его собственная вера.
Тот, кто способен взглядом мудрости взглянуть на вещи,
Поймёт, где промах дал аббат Фаянь в своих сужденьях,
Искать не нужно меру правоты и заблужденья,
Так как вопрос об Истине и Правде будет вещий.
Вот поднят занавес, и Небо чистое открыто,
Но небеса не будут угождать и школе нашей,
Не подражайте небесам, не спорте с ними даже,
А скройтесь там, где всякое влияние закрыто.
Это – не сознание и не Будда
Монах спросил Наньцюаня: «Истина ли существует,
Которой прежде не учил никто в подлунном мире»?
– «Да, – молвил Наньцюань, – она действительно бытует».
– «А что за истина? В каком она живёт эфире»?
Сказал тот: «Не Будда – это, не вещи, не сознанье».
Умэнь заметил: «На один вопрос лишь отвечая,
Наньцюань совсем растратил ума всё состоянье
И всё этим испортил. Расточительность какая»!
В безмолвии сокрыта настоящая заслуга,
И даже если высохнут моря, исчезнут знанья,
В природе есть, что может находиться друг без друга,
Слова не приведут нас к истинному пониманью.
Наставления Лунтаня
Когда Дэшань пришёл за наставлением к Лунтяню,
Они вдвоём вели беседы до глубокой ночи,
Сказал учитель, наконец: «Уж поздно, утром ранним
Вставать нужно, работать, и слипаются уж очи.
Тебе бы нужно уходить». Дэшань наружу глянул.
– «Там ничего не видно», – он сказал тревожно.
Лутань зажёг свечу, ему дал в руки осторожно,
Когда тот взял, задул её. Дэшань душой воспрянул,
Постигнув Истину. Лутань спросил: «Что тебе ясно»?
Дэшань сказал: «Отныне я не буду сомневаться
В правдивости слов старых мудрецов. Я сам напрасно
Искал места, где они будто могут ошибаться».
Лутань сказал монахам утром: «Есть один меж вами,
Как кончики мечей- зубы его торчат из древа,
Рот – чаша, полная крови, что есть между зубами