Будем квиты
Шрифт:
Когда Шеннон обнимает меня за плечи, а Келли не перестаёт спрашивать, всё ли в порядке со мной, я словно погружаюсь в транс. С одной стороны мне хочется накричать на Шеннон из-за того, что она мне не рассказала всю правду, а с другой – я хочу позвонить Саманте и высказать ей всё, что я думаю о ней и её поведении. Хотя она и так это знает; просто ей наплевать.
Я поворачиваю голову в сторону Шеннон и спрашиваю её напрямую:
– Ты знала, да?
Она мнётся прежде, чем ответить:
– Прости, Агнес. Я…
– Почему ты не сказала мне? – возмущённо восклицаю я, в то время
Келли раздражённо захлопывает дверь и, обернувшись, тоже виновато смотрит на меня. Мои глаза вновь наполняются слезами, но я смаргиваю их, глядя прямо перед собой.
– Кто это был? – спрашиваю я. – И что такого ему сделала Сэм?
Мне почему-то страшно слышать ответ.
– Это Аарон Галлахер, – отвечает Келли тихо, и я тут же обращаю на неё взгляд.
Из меня вырывается изумлённый писк.
– Что?? Галлахер? Ты же не хочешь сказать, что…?
– Да, – подтверждает мои опасения Шеннон. – Аарон – сын твоего будущего временного начальника.
– Просто отлично! – Я закрываю лицо руками.
Шеннон обнимает меня крепче, но я веду плечами, и она убирает свои руки. Мне сейчас не нужно телесного контакта. Я просто не могу поверить в происходящее.
– Так что такого ужасного сделала Сэм? – повторяю я свой вопрос, садясь на край большой ванны.
Келли и Шеннон нервно переглядываются. Я выгибаю бровь в ожидании ответа.
– Ну, не то чтобы ужасного, – начинает Келли, сплетя пальцы. Она рассматривает накрашенные зелёным лаком ногти. – Саманта установила камеру в личной квартире Аарона.
Личная квартира? Неплохо.
– И она сняла, как Рон голый танцует у себя дома, прибираясь, и поёт какую-то попсовую песню, – заканчивает Шеннон.
Мне, конечно, не до смеха, но это звучит, мягко говоря, нелепо. Я прикусываю губу, сдерживая улыбку, однако попытка тщетна.
– Ага, – ухмыляется вместе со мной Келли. – Знаю, это ужасно глупо, но ты бы видела видео… Аарон попросил своего друга, по совместительству, талантливого хакера удалить со всех серверов, – поясняет она.
– Саманта выложила его в интернет? – я раскрываю рот.
– Не она, – поправляет меня Шеннон, – а те, кто заснял ролик с экрана прямо в разгар дня рождения Аарона.
Теперь я окончательно запуталась.
– В общем, – Келли начинает активно жестикулировать руками,– Аарон – жуткий бабник, и как раз, когда Саманта была в городе, он переспал с её приятельницей, а наутро оставил в номере отеля её одну. Бедняжка влюбилась в него по уши. Насколько мне известно, Сэм втёрлась в доверие Аарона; они стали друзьями. Потом она сумела даже получить приглашение в его личные апартаменты, и там уже установила камеру. – Келли переводит дыхание. Я слушаю её внимательно. Уверена, на моём лице одна эмоция сменяется другой. – В день рождения Аарона вместо планируемого видеоролика, приготовленного его друзьями, на большом экране появилось это самое видео… А на мероприятии присутствовали родители Рона, родители друзей, партнёры отца по работе и очень влиятельные люди!
Келли говорит очень быстро, но я успеваю уловить суть и всё понять. Я даже не знаю, что и думать по этому поводу.
– Рон
– Да, – говорю я. – Конечно, я в курсе. Я тщательно готовилась к этой стажировке.
По тому, что Келли не удивляется моим словам и не бросается задавать вопросы, я понимаю, что они с Шеннон обсуждали причину моего пребывания в Палм-Бей. Я жалею, что я пришла на эту вечеринку, но частично мне понятна злость Аарона. Интересно, сильно ли был рассержен мистер Галлахер на Сэм? И почему после всего случившегося он всё же решил принять меня на стажировку? Тем более, оплачиваемую.
Словно, прочитав мои мысли, Келли говорит:
– Потом после того, как ролик был прерван стараниями Аарона, на сцену вышла твоя сестра. Она рассказала о поступке Галлахера-младшего и призналась, что ничуть не жалеет о том, что проучила его. А отец Рона по слухам не из-за позорного видеоролика не подпустил сына к должности управляющего, а из-за речи Сэм.
Шеннон внимательно следит за моей реакцией, а потом говорит:
– Мистеру Галлахеру твоя сестра понравилась, но не его сыну. Аарон ненавидит её, поэтому он так сегодня отреагировал. Я не рассказывала тебе о выходке Саманты, потому что Джек меня попросил.
– Джек попросил? – почти что кричу я. – Но почему?
– Он придурок, – рычит Шеннон. – Ему была интересна реакция Аарона, и он, наверняка, ею наслаждался. Прости меня, Агнес. Я проиграла ему в шахматы одно желание.
Шеннон складывает руки как для молитвы, и я вздыхаю. Ненавижу то, как поступил со мной Джек. Нужно было сразу сказать про инцидент, с которым связана моя сестра, и я бы сюда не приехала.
Провожу рукой по длинным волосам, а потом снова вздыхаю.
– Я хочу уйти отсюда, – признаюсь я.
Шеннон с Келли понимающе кивают.
Я поднимаюсь на ноги. Шеннон отворяет дверь настежь. Вечеринка продолжается, как будто ничего и не произошло. Какой-то парень с серьгой в ухе, прижав ладонь ко рту, забегает в уборную, в которой мы только что находились и выворачивает свой желудок в унитаз. Ужасно!
Я спускаюсь вниз по лестнице и в углу в кресле замечаю Джека. Он пьян и ухмыляется мне, а я показываю ему фак. Никогда раньше так не делала, но раньше я ни разу и не посещала подобного рода мероприятия. Когда я подхожу к входной двери, меня окликает знакомый голос. Шеннон и Келли оборачиваются вместе со мной. Это Аарон. Его голубые глаза всё так же враждебно меня оглядывают. Как будто я – дичь, а он – охотник. Как будто он хочет меня уничтожить.
– Выметайся прочь из моего дома, – протягивает он, опираясь плечом о стену и отпивая пиво прямо из бутылки.
Что за манеры у этого идиота?!
– Я уже собралась уходить. Не волнуйся.
Когда я отворачиваюсь, он вдруг говорит:
– И передай своей сестрёнке, что я так просто это не оставлю. Передай ей, что я отомщу.
В ответ я лишь усмехаюсь, но он не видит этого. Я думаю о том, что он сегодня сделал мне очень больно и не только физически. Поэтому, думаю, что он заслужил кое-что.