Будем жить!
Шрифт:
К концу отведенной недели я устроил пробный выход, только наша группа, и был очень приятно удивлен – бойцы, оказалось, все что я рассказывал не просто приняли к сведению, но и как руководство к действию применили! Каждый (еще раз – каждый!) обзавелся солидной аптечкой с наиболее распространенными сыворотками, я даже не стал спрашивать, где они лекарства добывали (пусть у лейта голова болит!), многие серьезно дополнили снарягу, а почти половина (четверо особо НЕстесненных в средствах) даже сменили основное вооружение! А ведь один раз всего обмолвился, что по местной живности нормальный винтовочный работает куда эффективнее, чем промежуточный, тем более малоимпульсный… Причем все выбрали себе стволы под НАТО-вский 7,62х51, как сговорились. А может, и сговорились – когда новую казарму «обживали», я в оружейную пирамиду выставил все, что имелось, в том числе и «хеклер» свой, почистил да собрал; а что – комната-то в моем полном распоряжении, что хочу, то и делаю… Не учел только, что заодно моя комната еще и «конференц-залом» как-то на автопилоте станет, и кабинетом заодно! Народ засек новую бахалку с полувзгляда, выпросили пощупать, прониклись… И нате вам! Я, кстати,
Золин, отдаю должное, вел себя как… если не курсант, то ученик точно. То есть – в буше не лез командовать, не пытался «давить авторитетом», даже в охранение вызывался пару раз – но тут уж облом, не дай бог, он под какую зверушку попадёт?! Нам же тогда всем устроят «утро стрелецкой казни»! Потеря непосредственного командира в боевой обстановке… А так – нормально прошлись. Разве что язык у меня к концу первого же дня опух и ворочаться отказывался (а мы двое суток «гуляли», то бишь – две ночевки устроили «на природе», даже животинку одну рогатенькую подстрелили да свежатинкой побаловались, Рыжий, кстати, по свежеванию дичи мастер-класс показал, я только завидовал), каждый нюанс приходилось разжевывать да объяснять. Оффигеть, я учу «местных» жизни… Ну как они так ухитрились, до армии-то, носа за периметры не высовывать?! Когда до ребят дошло, что саванна только выглядит сухой и пустынной, а на самом деле и воды достаточно (только уметь найти надо), и живности валом (проблема не подстрелить что-то съедобное, а скорее унести ноги с добычей потом, в свою очередь не став закуской!), то как-то увереннее стали выглядеть, да и вести себя спокойнее и решительнее… Зато обратно мы уже шли как настоящие профи, с торчащими во все стороны стволами, внимательно и аккуратно, от источника к источнику. Причем дорогу выбирали сами, по очереди! На КПП нас встретили как выходцев с того света! Хотя – почему бы, связь мы поддерживали регулярно, да и сильно далеко не уходили, так, кружочек накинули…
Зато полковник Ларев, тоже чем-то там занимавшийся возле КПП (вот чую – нас ждал, любопытно ему было!) при нашем виде опять поморщился, а потом буркнул «Анархисты и есть!» и утопал куда-то… Прозвище прилипло намертво! Теперь нас иначе уже и не называли – «партизаны», «анархисты», «махновцы»… Никто из наших не возмущался, наоборот, даже носы задирать начали!
А четыре дня назад Золин заявился к нам прямо в казарму (в смысле – в жилой блок, не в классы) и объявил общий сбор. Не вопрос, собрались, даже не бурчали – все же, немного зауважали летеху после похода. Акула (ага, у меня сразу два ком-ода в группе собралось, сами просились, кстати – Сирый и второй Валера, Акулов) даже минералки предложил, в виде любезности. Хлебнул «золушок» водички, да и выдал:
– Следопыт, как ты считаешь – отряд готов к началу работы?
Я аж поперхнулся, неожиданно все как-то вышло:
– Ак-хрм-кха… Работы? После первого выхода?!
– Полковник вызывал, – признался младлей – и требует начинать… ну, ты понял.
Акула присвистнул, Колька Редько было начал ругань, но сам себя оборвал и замолк. Я переспросил:
– Вариантов оттянуть еще на недельку – нет?
Лейт развел руками:
– Разве что через конфликт. Стоит оно того? – он не ерничал, спрашивал вполне серьезно и, судя по стиснутым зубам, если бы я категорически потребовал отказаться – был готов и на скандал…
– Ладно, попробуем. – я махнул рукой вскинувшемуся Акулу – Да, мы пока еще не готовы. Только и еще за два-три дня мы все равно сильно лучше не станем, понимаешь, Акула? Только нарвемся на неприятности… Командир (я старался называть Золина именно так, чтобы не вызывать в подразделении ненужных никому разборок насчет субординации), с завтрашнего дня – начинаем. Только по-нашему, а не как полковнику хочется!
– Ты что имеешь в виду? – откровенно не понял младлей.
– Да ничего особенного. Нам же теоретические занятия проводить надо?! Вот с них и начнем, в классах! А вы вместе с остальными посидите на уроках, да послушаете, позаписываете… На мой взгляд, самое сейчас критическое – это нехватка знаний о местной фауне и её… возможностях. И, естественно, чем и как от этой дряни защищаться… Я думаю, дня так за два-три можно минимум по противоядиям и собственно ядовитым тварям курс начитать и вызубрить, даже попрактиковаться в приготовлении можно, на каких-нибудь просроченных запасах – должны у медиков быть такие, не? Но вы, после личного опыта перемещения в дикой местности, в любом случае запомните лучше и быстрее, да и вообще опыт у вас уже имеется… Тем более, что кроме медицины, все равно ничему больше выдающемуся мне вас не научить – по крайней мере, быстро, особенно с учетом того, что и сам я не так уж много знаю-умею, и почти все уже показал. Ну, будете делать вид, что слушаете уже в стопятьсотый раз, да и все! А все остальное – думаю, на практических занятиях быстрее усваиваться будет. Погуляют по бушу без водички и пайков – научатся правильные деревья высматривать да на следы внимание обращать…
– Ну, в принципе, должно сработать… – кивнул лейтенант, на глазах набирая уверенности и бодрости. Бойцы выглядели менее радостными – кое-кто, кажется, только сейчас начал проникаться мыслью о том, что за повышенный комфорт и относительно свободный график необходимо расплачиваться. Впрочем, и какой-то паники тоже не наблюдалось – да и с чего бы?
А с утра к нам в класс набились три десятка «раз-разов», в смысле – взвод первой роты первого учбата, да еще, как назло – первый взвод! Тот самый, что с девками в своем составе! Какая сволочь, интересно, это придумала?! А если та самая, о которой у меня есть серьезное подозрение – зачем это ей, сволочи этой? Ну не верится как-то, что ради изничтожения, окончательного и бесповоротного, репутации какого-то младшего лейта, слишком уж чрезмерны такие усилия. С летехой можно куда легче расправиться… со мной, на мой взгляд, и того проще. Но – в классе устроились именно эти «боевые девахи»,
Ну, а сегодня мы, в полном составе – это первый взвод первой роты первого учбата и наше подразделение инструктажа/контроля, под командованием младлея Золина – покинули территорию ЦУП-а и двигаемся в относительно произвольном направлении (ага, вот прям овсем куда глаза глядят – щаззз!). Пешочком топаем, конечно, все свое тащим с собой, разве что мои бойцы разбиты на звенья по трое, и ведут передовое и фланговое наблюдение/охранение, я же нахожусь в одном звене с Золиным и Вовкой-радистом и контролю одно из направлений – конкретно сейчас тыл. Хотя все равно мы плавно перемещаемся вокруг топающих нестройной кучкой подопечных, и периодически каждое звено оказывается то ведущим, то замыкающим, то в одной из фланговых групп. В общем и целом, ситуация повторяет ту, которую нам не так давно организовал наш «золушок», однако – с несколькими дополнениями. Из важного – для начала, есть мы, десяток «инструкторов», хотя по факту я и себя-то не считаю достаточно подготовленным… но уж что есть. Куда более ценно наличие постоянной связи с Базой и ожидающий в постоянной готовности транспорт с медгруппой (не думаю, что прям-таки сидят в машине и ладошки от нетерпения потирают, но машина есть точно – сам проверял), что позволяет, в некоторой степени, рассчитывать на своевременную помощь. Ну, и самое главное – весь маршрут и строится на том, что в любую точку помощь может подойти не позже чем через полчаса, пусть час, как предельное время реакции! Так что мы, выдерживая более-менее «прямой курс», постепенно отклоняемся вправо, и к вечеру должны будем, пройдя под полсотни км, выйти к только декаду назад осмотренной и даже чуть подготовленной рощице, от которой до Базы по прямой окажется всего-то километров двадцать, может двадцать три-пять... Кроме того, есть и запасные пункты, тоже проверенные и согласованные, так что, если ничего серьезного не произойдет… ладно, не к месту.
Топаем мы в любимом стиле Золина – то есть с резкими рывками «в атаку! на во-о-он ту высоту!», занятием там же обороны и так далее. Разве что между «атаками» теперь не бежим, как ополоумевшие мартышки, а двигаемся как положено, аккуратно и внимательно – но всё же по полной вдыхаем аромат пыли и собственного пота, изредка разбавляемый запахами травы или живности. Пока что стычек с фауной не было – я только показал лейту ушедших с нашего пути сразу четырех «волков» (ага, тут и эти водятся, поскольку влажность чуть выше, чем в материковой саванне, соответственно больше живности и растительности), и полюбовался чуть побледневшим фейсом. Кстати, «мои» бойцы тоже засекли хищников, почти все! С «раз-разами» все оказалось куда печальнее – только пара человек заметили, и то по направлению наших взглядов… Надо сказать, пока что обучение идет «на троечку». Нет у нас авторитета, скорее наоборот, мы же «по происхождению» подкачали, «остатки» мы, «четвертаки» с невнятным на сегодня статусом (из курсантов-то никто группу не исключал!), а взвод курсантов-подопечных – «раз-разовый»! Элита, мать-йиху, УЦПП Новой Одессы! Они «и так всё знают»; ну ладно, сержант новоиспеченный ещё может чего-то там приказать (если не сильно напрягаться надо для выполнения!), а вот рядовые вокруг – да кто они вообще такие?!
– Хараев, оружие поправь, ты в своего же соратника целишься! – Весло уже с трудом сдерживается. Хараев – это претендующий на звание «главный мачо взвода» двухметровый детина, «условно-ефрейтор», крупный, достаточно сильный и избыточно наглый (есть и ещё пара-тройка таких же – Норовец Константин, Гаркуш Сергей, и, хотя и куда более осторожный, Мошка Марк – этот норовит исподтишка действовать); оное ещё усугубилось его назначением на должность комода-раз. Что-то в его лице просматривалось то ли татарское, то ли кавказское, чуть кожа смугловатая да глаза слегка навыкате, но говорил на русском парень абсолютно чисто. Однако проблемы создавать начал в первый же день! Гормоны, привычка оказываться физически сильнее окружающих ровесников, да и вообще «одесский» колорит… В общем, сей вьюнош под сотку кил весом считал всё третье отделение взвода, «то самое», неким личным курятником. То, что, насколько я понял, на текущий период его обломали все (или почти все – мне как-то фиолетово) «соратницы», парень воспринимал как женское кокетство и набивание себе цены; у этого типа в голове даже мысли, похоже, не возникало, что его, такого замечательного и исключительного, могут на самом деле послать по известному адресу! Соответственно он себя и вел – пытался при любом удобном случае плоско (иначе или не умел, или не давал себе труда) шутить, особо педалируя тему внешнего вида, поведения и прочих качеств бойцов группы; изо всех сил привлекал к себе внимание «прекрасных половин», игнорируя как их собственное мнение, так и вообще здравый смысл; пытался даже самостоятельно (и, естественно – мешая мне или Золину) чего-то там рассказывать на тему местности и живности…
– Да нормально я целюсь! Злобный враг будет уничтожен, мы стрелять умеем, не то что всякие… разные! – немедленно отозвался этот пижон, но развить тему ему не дали. После категорического приказа «Заткнуться!» от лейта парень притих, но на привале, видимо, решил отыграться – принялся чесать языком, рассыпая простенькие комплименты девчатам и кривляя моих бойцов (однако – не переходя определенных рамок). Акула подошёл ко мне и, глядя куда-то в сторону-вверх, поинтересовался:
– Следопыт, по-моему, этот кретин уверен, что он реально бессмертный… Может, пора его утихомирить?!