Будни Золушки
Шрифт:
– Ладно… может быть, ты и прав… но жаль, до конца месяца оставалось три смены, я бы получила расчет.
– С чего ты решила, что не получишь его, уйдя сейчас?
– Девчонки говорили, что босс строгий, не любит, когда его так кидают, и «платит» он в этом случае тем же. А мы договаривались, что я буду работать до конца лета…
– Ладно, мы с тобой все решим, хорошо? – Я аккуратно поднял лицо Лилии за подбородок, нежно поцеловал ее пухлые губки, а затем чмокнул в нос, заставив рассмеяться. Она снова обняла меня и повалилась обратно в кровать, утягивая меня за собой.
– А мы правда
– Правда, душа моя.
Глава 11
Я была самым счастливым человеком на свете и не могла перестать улыбаться. Я пыталась, правда, но у меня совсем не выходило. С тех пор, как Алекс сделал мне предложение, прошла всего неделя, но для меня это была самая прекрасная пора в жизни. Я сообщила о счастливом событии маме, на что она очень удивилась. По правде говоря, ее первоначальная реакция меня обидела, покорежила, но Романов объяснил, что дело в том, что родительница попросту с ним была не знакома и боялась за свою единственную дочь. Спустя какое-то время я поняла, что Алекс прав. Романов предложил решить проблему – либо пригласить маму в столицу, либо съездить самим в Томск.
На работе со мной, как ни странно, рассчитались. Я очень удивилась, когда Григорий Арсеньевич отдал мне все полагавшиеся деньги и не стал устраивать скандала. Я было даже хотела спросить – а почему, но не стала испытывать судьбу. Это было к лучшему и, наконец, я могла рассчитаться с девчонками.
К слову о моих прекрасных подругах… Алекс рассказал мне, что к нему захаживала Настя. Я сначала долго не верила ему, даже обиделась, благо, что мы не поругались, но в тот же вечер, Царева призналась мне, что да, она бывала у Романова. Ходила к нему в клуб. Одна. Когда я спросила зачем, Настя только пожала плечами, ответила, что мол, беспокоилась за меня. А вот у Алекса была своя версия. Да и я Настю знала не первый день. В голове у нее всегда были одни мужчины, она всегда искала того, что будет побогаче, только вот я никогда бы не подумала, что она будет посягать на того, кто понравился мне. Не думала, что лучшая подруга, с которой мы были как сестры с самого детства, сможет осознанно причинить мне зло.
Настя несколько дней подряд ходила за мной, делала вид, что не понимает, почему я перестала с ней общаться и разговаривать, но мы обе хорошо понимали, почему. Я многое прощала Царевой, на многое закрывала глаза, много спускала ей, потому что по-настоящему любила ее, дорожила нашей дружбой, но после того, как она пыталась увести мужчину, в которого я влюбилась… нет, на такое закрыть глаза не смогла даже я.
Я несколько раз постучалась в комнату соседей и с третьего раза мне открыли. Маша обвела меня недовольным взглядом, а из-за ее плеча выглянула София.
– Надеюсь, деньги мне принесла? – Ни приветствий, ни доли такта. Я кивнула и прошла в комнату, благо, что Васильева соизволила себе сдвинуться.
– Вот, держи, – я отсчитала пять, а затем десять тысяч. Положила их на вечно грязную и заляпанную чем-то тумбу. По правде говоря, платье столько не стоило, у меня хватило ума погуглить марку и модель, но спорить с Софией не хотелось.
– Ты мне еще семь штук должна, – нагло заявила София, забирая деньги с деревянной поверхности и пересчитывая.
– Что? – Сказать, что я удивилась, значит, ничего не сказать. Я брала в долг всего лишь пять. За платье Макарова «милосердно» накинула мне еще десятку, но откуда взялась новая сумма, для меня было загадкой.
– А то, – передразнила меня София. – Ты мне за тени должна.
– Какие еще тени?
– А помнишь, мы красили тебя, Золушку, перед тем, как пошли все вместе в клуб? – Да, помнится, Маша действительно меня красила, и косметика тогда была не моей, вся принадлежала Софе. У меня-то своей и не было.
– И что? – Я не знала, что макияж обойдется мне в семь тысяч, столько брали разве что профессионалы. Да и о каких еще тенях шла речь, я никак не могла взять в толк.
– Что-что? – снова передразнили меня. – Мои тени от Yves Saint Laurent пропали в тот вечер, ясно? Кроме тебя и нас с Машей в комнате никого не было, – грубо ответила мне Макарова. – Они настоящие, фирменные, и я покупала их больше чем за семь штук. Так вот ты, принцесса, мне их и должна! – Я поморщилась, когда она произнесла «принцесса». Так меня называл только Алекс и делал он это совершенно другим тоном.
– Я у тебя ничего не брала, ты уже что-то придумываешь! – начиная заводиться, ответила я. В испорченное призраками платье я тоже не верила. Предполагала, что София сама это и сделала, чтобы взять с меня деньги, но с тенями – это был перебор! Я вообще не была уверена, что у нее такие когда-нибудь водились. И уж тем более, я бы ни за что не смогла сказать точно, фирменные они или нет. – Я тебе отдала все, что должна была и на этом все. Советую тебе забыть о том, что мы когда-то дружили. А тени поищи как следует, в таком свинарнике, – я брезгливо обвела их комнату взглядом, – можно что угодно потерять.
Я развернулась и собиралась было как можно скорее покинуть чужое жилье, но неожиданно меня с силой потянули назад. За волосы. Я вскрикнула от боли и непроизвольно попятилась назад. То, что было дальше… я хотела бы не помнить, но воспоминания никак не хотели стираться из памяти. Скорее всего, я никогда и не смогу забыть, как две девушки, которых я считала близкими подругами, избивали меня так, словно каждой из них я причинила много зла. Пока Маша, схватив меня, крепко держала, София била и руками, и ногами, куда приходилось. Я не скажу, что это было настоящим избиением с тяжелыми последствиями, нет. Я отделалась синяками, ушибами, да ссадинами, но сам факт… я плакала, кричала, просила их остановиться, но Маша только смеялась, а София кричала о том, что я ей должна. Не уверена, как далеко они зашли бы, если бы на мои крики сначала не прибежала Настя, а затем и другие девчонки из соседних комнат. Кое-как нас растащили по разным углам и Царева увела меня к нам в комнату, обрабатывать раны и утешать.
Конец ознакомительного фрагмента.