Будоражащий
Шрифт:
Мой темперамент растет, а он, кажется, становится все более и более взволнованным с каждой секундой.
Я едва не падаю со своего места, чувствуя, как взгляд Алессандро практически прожигает дыру в моем черепе.
Уклоняясь от его плохо завуалированного предложения, я говорю: — Пожалуй, я пойду.
Я натягиваю пальто, стараясь держаться непринужденно и казаться невозмутимой, но Анте крепко сжимает мое предплечье, так крепко, что рука горит, и я чувствую, как его ногти режут мою плоть.
Я вскрикиваю от боли, и он притягивает
Я отпрянула назад, глаза расширились от шока. Не могу поверить, что он все еще думает, что у него есть шанс получить от меня что-нибудь сегодня.
Во всяком случае, не без борьбы. Стиснув зубы, я говорю ему: — Убери от меня свои руки, ты делаешь мне больно.
Я смотрю на него глазами, полными слез, безмолвно умоляя его просто отпустить меня. Я взбешена и подавлена, адреналин бурлит во мне, и я готовлю свое тело к драке. Я не хочу, чтобы этот парень видел мои слезы.
Он слегка ослабляет хватку, его глаза притворяются смягченными, и он прибегает к своей обычной тактике манипулирования.
— Мне жаль, Кэт. Я бы никогда не причинил тебе боль. Я просто думаю, что сегодня нам было очень весело, и мы должны продолжить это у меня дома.
Мои брови в шоке взлетают вверх. Я знаю, что он не может быть настолько бредовым.
— Анте, я не пойду с тобой домой, — подчеркиваю я, чтобы он услышал меня четко и ясно. — Мне это не интересно. Убери от меня свои руки и позволь мне уйти.
Вместо того чтобы отступить, как я отчаянно надеюсь, он переводит руку, обхватившую мою руку, на поясницу, агрессивно притягивая меня к себе, а другой рукой ощупывает мою промежность спереди через джинсы. Я издаю крик, и несколько посетителей бара поворачиваются к нам, чтобы посмотреть, что происходит. Свободной рукой я отталкиваю его от себя, наклоняюсь вперед и изо всех сил вгрызаюсь в его плечо.
От резкой потери контакта с его телом я падаю назад на прилавок, но успеваю поймать себя, прежде чем ударяюсь головой.
Я судорожно оглядываюсь по сторонам, а там он, краснолицый и почти с пеной у рта, хнычет, чтобы Алессандро ослабил хватку на его горле. Я стою с открытым ртом, когда Але наклоняется вперед и шепчет что-то на ухо Анте, от чего у того расширяются глаза от шока.
Он толкает его назад. Анте теряет равновесие и падает на землю, сначала задницей, а потом перевернувшись на руки и колени. Он судорожно поправляет себя и выбегает из бара, похожий на Таза из " Looney Toons".
Але бежит ко мне, глаза горят, и как только он оказывается достаточно близко, я бросаюсь в его объятия, чувствуя, как таю в безопасности его объятий. Он автоматически прижимает меня к себе, гладя ладонью мои волосы.
Все эмоции, которые я сдерживала в себе, пытаясь не устроить сцену и не подвергнуть себя еще большей опасности, начинают вырываться наружу, как прорванная плотина. Я вдруг вцепилась в рубашку
1. Leave — CIL
Глава 24
Катарина
После нескольких минут эмоционального облегчения Але отстраняется и смотрит на мое лицо, на котором написано беспокойство.
— Ты пострадала?
Его глаза пылают от подавляемого гнева.
Я качаю головой, хотя он и сделал мне больно, сейчас об этом не стоит говорить. Я просто хочу вернуться домой, очистить свою кожу от его кожи и забраться в постель.
Он выглядит немного успокоенным, но я могу сказать, что он не очень-то верит в это. Он еще раз окидывает меня взглядом, прежде чем выдохнуть, как будто он задерживал этот вздох не на секунду, а на несколько часов.
— Я напишу твоему брату, чтобы он знал, что я забираю тебя домой, хорошо? Он сказал, что у него сегодня кто-то будет ночевать, так что я не хочу его беспокоить. Я отвезу тебя домой, милая, хорошо?
Я киваю головой и поворачиваюсь, чтобы взять свой шарф и сумочку со спинки стула. Але достает из бумажника двадцатку и бросает ее на барную стойку, чтобы заплатить за пиво Анте. Я скептически смотрю на него, прежде чем он говорит: — Бармен не виноват в том, что этот парень был долбаным мудаком, и кто-то должен заплатить за это пиво.
Боже, он всегда такой заботливый. Я бы никогда не подумала об этом в своем нынешнем состоянии, но если бы подумала позже, то чувствовала бы себя виноватой за это.
Мы выходим на холодный воздух, и, конечно же, моросит дождь и дует ветер — потенциально самое неприятное сочетание, известное человеку. Прижавшись к тротуару, Але натягивает капюшон моего пальто на голову, пока мы ждем такси.
Прибыв к нашему зданию, Але открывает мне дверь и следует за мной в ярко освещенный вестибюль, направляясь на наш этаж.
Мы выходим из лифта, и Але останавливается, снова нежно притягивая меня к себе. Совсем не похоже на то, как Анте вел себя со мной в баре.
— Я хочу позаботиться о тебе сегодня вечером. Можно мне это сделать?
Я резко поднимаю голову, глаза расширяются, потому что я понятия не имею, что это значит.
— Ты уже сделал это, Але. Спасибо тебе за это, кстати. Я только что поняла, что не сказала тебе об этом.
— Нет, Кэт, детка, можно я позабочусь о тебе сегодня вечером? Я не имею в виду оттащить от тебя в баре или отвезти домой какое-нибудь жалкое подобие человека. Я имею в виду, могу ли я быстро взять у себя пару треников, а потом отвести тебя в твою комнату, налить тебе ванну с пеной, пока я приготовлю что-нибудь поесть, и обнимать тебя на диване, пока ты не заснешь?