Будьте нашей Тётушкой
Шрифт:
Да и хорошо, что идеи не я буду осуществлять - такая неизвестная никому мадам, приехавшая в новый город два дня назад и уже начавшая командовать, а человек, которому это и вменялось в обязанность.
Но про себя я все-таки подумала, что надо все свои идеи изложить в краткой форме в виде статьи, которую можно опубликовать в газете. Как говорят: "Реклама- двигатель торговли". Мы, конечно, не торгуем, но реклама и тут не помешает. И надо уточнить, где находится редакция газеты и завтра же заехать туда.
– Но извините, Владимир Владимирович, у меня еще много
– Да, да, конечно, все понимаю. Рад знакомству, если позволите, я с вами еще свяжусь. Всего доброго!
Уф, вроде и все идет, как я хотела, но что-то в нем есть скользкое, неопределенное, не стоит бы перед ним слишком откровенничать.
Я прощаюсь с Антоном Павловичем и выхожу на улицу, где отправляюсь искать мебельную лавку. Она оказывается совсем рядом, буквально за углом. Хозяин лавки приветливо спрашивает, какого плана кровать мне нужна и предлагает посмотреть несколько уже готовых. Меня привлекла небольшая односпальная кровать с мягким матрацем и подушками - уютная и удобная, на ней я и останавливаю свой выбор. Но как тут с доставкой? Оказывается, и доставить могут, только уже завтра, поскольку грузчики уже заняты другими заказами. Ну что же, придется мне потерпеть ещё одну ночь в кресле, я даже уже сроднилась с ним.
Глава 16. Расскажите про покупки.
Теперь - на рынок, до него надо ехать, что я и делаю. На рынке меня обступают привычные запахи и звуки, знакомые всем в любые времена. Конечно, я чаще ходила в большие супермаркеры, но и рынок тоже любила посещать ради интересных продуктов и людей, их продававших.
Беру под мышку свою сумочку и прижимаю ее покрепче, вспоминая всю ту историю, которая и забросила меня в это время и место. Нет, больше я никуда не хочу, мне здесь нравится, тем более в том времени у меня такого Андрюши не было, я была одинока.
Думая о ребенке, невольно улыбаюсь и вдруг мой взгляд натыкается на мальчишку лет десяти, очень худого, грязного, неухоженного, по всему видно - беспризорного. Я понимаю, что не могу пройти мимо него и подзываю к себе:
– Мальчик, мальчик,- и когда он понимает, что я обращаюсь к нему, продолжаю:
– Хочешь заработать?
– А чо делать-то надоть?- голос его на удивление низкий, мужской.
– Я недавно приехала, а мне продуктов купить надо, да домой доставить. А я здесь ничего и не знаю. Поможешь, я тебе заплачу.
– А каких продухтов надоть?
– Рыбы мелкой на уху, мяса, крупы разной, овощей, много чего. Поможешь?
Мальчик кивает важно и показывает рукой, чтобы я шла за ним. Вместе с ним мы обходим лавки и продавцов, где я закупаю все, что надо. Я не торопясь присматриваюсь к ценам, запоминаю, что сколько стоит, торгуюсь и оцениваю обстановку. Азарт покупок охватывает меня, да и цены удивляют- на мой взгляд все достаточно дешево- на два рубля мы купили прекрасный кусок мяса на косточке, правда, торговались мы с продавцом долго и со взаимным
Я уже прикидываю, что количество едоков значительно увеличилось - кроме Андрея старшего и младшего надо и Настю с Марфушей накормить, да и назавтра грузчикам что-то оставить, да еще кто может в гости зайти - вон как пригодился мой борщ и блины- хорошо, что я всего побольше наготовила.
С руками, полными корзинок и пакетов, мы идем на выход. Ставлю поклажу на землю и вижу, как к моему помощнику непонятно откуда приближаются такие же грязные и оборванные мальчишки и ждут, когда я ему заплачУ, явно с целью отобрать заработанное.
Они обступили нас со всех сторон, и я почувствовала себя довольно неуютно и поняла, что надо вмешаться, но пока не знала, как. На мое счастье я увидела нашего полицмейстера, Егора Фомича, который рассекая толпу, как большой корабль,плыл в нашу сторону, но пока не видел нас, так как толпа загораживала.
Пацаны, увидев полицмейстера, вдруг исчезли, как и не было. Я обратилась к мальчику:
– Как тебя зовут?
– Сенька, Семен.
– А где ты живешь, Сенька-Семен?
– Да в приюте у сестер милосердных.
– Ты сирота?
– Ага, папка с мамкой померли, только я и сеструха маленькая остались. Если бы не Дашка, я бы давно сбежал, скучно там в приюте, только молиться и заставляют, а боле ничаво.
– А мальчишек ты знаешь, которые к нам подходили? Чего они хотели?
– Да знамо чаво, деньги отобрать хотели. Вы не подумайте чаво, нас монашки отпускают в город, вот я на рынке какую-никакую деньгу и зарабатываю.
– Ну да, так я и поверила- отпускают тебя, удрал небось,- улыбаюсь я про себя.
И вздыхаю, хотя и говорила моя коллега в таких случаях: " Всех котят не подберешь, всех сирот не усыновишь", но и пацана жалко, делать что-то надо.
Но пока стоит осмотреться, все уточнить и обдумать- жили же эти дети как-то и без меня, нельзя разрушать то, что и так работает- другое дело, можно эту работу улучшить.
Размышляя так, мы продвигались к выходу и вдруг я почувствовала прекрасный запах свежего хлеба - это пахло из маленькой лавочки, почти не заметной среди других больших. Я не могла пройти мимо и зашла туда - а там - булочки, батоны, кирпичики хлеба, баранки, пирожки - и все это благоухало так, что сразу есть захотелось. Сенька тоже зашморгал носом и сглотнул голодную слюну.
– Вот здесь мы и отоваримся на всех,- решила я.
Нам навсречу вышла маленькая женщина, сама похожая на булочку- мягонькая, румяная, с глазками- изюминками.
– Что угодно вашей милости,- спросила она, а я подсчитывала, чего и сколько нам угодно.
Итак, корзинка с хлебом, булочками и пирожками- для нас, такая же - в приют, еще одна - для мальчишек с рынка, одна - в лечебницу и одна на запас, не съедим, так понадкусаем, а лучше - в стазис уберем.
Так я и озвучила свой заказ, добавив, что один пирожок с мясом можно дать сразу - для мальчика, который вместе с хозяйкой смотрел на меня с большим удивлением. А я добавила- гулять, так гулять: