Будущая королева
Шрифт:
АДАМ
Я не знаю, что задумал Бен, но из города он привез кучу всякой хрени из строительного. В тот вечер узнал о том, что Лизу Танака насильно подстригли.
В Академии творится если не анархия, то беспредел. Перед нами продолжают расступаться, подхалимничать, учителя знают, что наши фамилии весят больше, чем других, но все равно чувствуется, что мы теряем контроль. Это не так исключительно на игровой площадке, на которой невозможно прятаться вечно.
В пятницу зачетные выступления ораторского класса. Собираются
Малый актовый вместил восемьдесят человек. Искусство речи для многих профильный предмет, но уж точно не для самодовольного Ричарда Диккенса. Он стоит в форменных брюках и водолазке, опершись на дверь выхода. Ему стоило бы быть за ней, но не нужно иметь много серой жидкости, чтобы понять, что этот математик в крупных очках здесь ради одного. Одной.
— Начнем. — преподавательница, все затихают — Нам стоит задать высокую планку.
Трио Квин сидит справа в первом ряду, мы — слева, по центру — комиссия. Копии, как их прозвали в Академии, в третьем.
— Начнет мисс МакГрат. Прошу.
Квин чуть улыбается, поднимается к сцене, ей спешат подать руку поклонники.
На девушке с хищными чертами лица и карамельными волосами костюм-тройка на голое тело, блять, это не скрывает даже пиджак. Вместо популярного у девушек чокера — бабочка в белую точку. Нет, Квин, ты этого не сделаешь. Мне хочется смеяться.
Она не представляется повторно, не оглашает название речи, а сразу начинает, настроив микрофон.
— Тень упала на сцену, еще недавно освещенную победой Альянса.
Она не пытается перенять манеру подачи автора, только копирует одежду, берет отдельные фрагменты речи, мастерски связывая друг с другом, опускает невыгодные моменты.
Последним звучит абзац:
— Никогда не было в истории войны, которую было бы легче предотвратить своевременным действием, чем ту, которая только что опустошила огромную область нашей обители. Такой ошибки повторить нельзя. А для этого нужно под эгидой стабильного объединения — заменяет ООН на собственную свиту — и на основе общей силы найти взаимопонимание. Тогда главная дорога в будущее будет ясной не только для нас, но для всех, не только в наше время, но и в следующем поколении. — смотрит, на своих наследниц.
Никто не решается прервать тишину, которую Квин заканчивает избивать своим голосом.
— Фултонская речь Уинстона Черчилля тысячи девятьсот сорок шестого года.
Ее менее распространенное название: «Объявление войны без объявления войны».
Квин чуть проводит пальцами по микрофону, разрушая зрительный контакт с комиссией, она привлекла голосом каждого, ничего удивительного.
И слева начинают раздаваться громкие хлопки, которые многие поддерживают.
— Браво! — кричит Ричард.
И она нахрен улыбается его идиотизму.
Многие поддерживаю его шум.
— Мистер. Аплодируют в театральных залах, никак не здесь. —
Он снова смотрит на Квин, но она уже пришла в себя.
Главный преподаватель протирает очки.
— Бесспорно хорошая работа, Квин. Приятно, когда человек говорит то, что думает.
— Это так. — короткий взгляд на Агату и якобы благодарная улыбка — Благодарю, сэр.
— Мне нравится грамотно вырезанные посылы Британской Империи и СССР. Стоило внести свой абзац с конкретными географическими объектами и людьми, если вы решились на эксперимент.
— Вы абсолютно правы. Я не рискнула делать речь настолько личной.
— Почему она так хороша? — тихо ноет Картер.
Бен в это время разглядывает сосредоточенную Лизу. Она исправила стрижку Агаты, волосы короче, чем у Бена в рокерских средних классах, но ей идет.
— Вы увидите балл, как и все, в понедельник на стенде. — громко преподаватель.
Квин даже не подойдет к нему, как скорее всего и Картер. Его приглашают следующим. Он зачитывает комичный монолог Джима Керри, не переходя в актерство.
Проходит более часа, когда все из свиты и Рыцарей заканчивают. Мы без стеснения покидаем зал во время речи следующего студента. Диккенса нет в поле зрения. Я заведен от собственного монолога Соркина, так что меня мало бы что остановило, если бы аристократишка оказался на пути.
— Тебе нравится провоцировать, а затем укрываться за спинами других.
— Напомни, когда я последний раз сбегала?
Квин останавливается прямо передо мной и высоко поднимает голову.
Я чертовски хорошо помню цвет ее голубых глаз, уже сколько времени они покрыты коркой льда. И помню, когда убегала. От меня. Квин не забыла.
— Значит, между нами снова школьная войнушка? А мне нравилось просто помечать территорию. — Картер.
— Так вот почему в местах, где вы бываете, так воняет. Когда у тебя день рождения? — Таиша достает телефон — Внесу в календарь, чтобы не забыть заказать фуры аэрозоля.
— Милая, — он всегда принимает вызовы, а певица именно он, но парень останавливается — нам будет о чем поговорить.
— Нас не волнуете ни вы, ни другие Рыцари, если не пытались подло испортить нам жизнь всю неделю, и Агата не… — она брезгливо смотрит на Картера — помечена вами.
Бен усмехается. Он оценил секс с ней на пять из десяти. И меня разъедает понимание, что Квин плевать, чей член был в Агате. Между мной и королевой много неразделенного. Мое откровенное желание, возможно, собственничество. С ее стороны — обида, если не ненависть.
— Альянсы — повторяю слово, прозвучавшее в речи Квин не менее четырех раз — не обсуждаются. — она издевательски поднимает брови — Прекрати строить из себя парламент Академии. Твое имя и может звучать как королевское, но монархи никогда не имели настоящего права голоса. — делаю два шага на нее.