Будущее общество
Шрифт:
Женщина-пролетарка, точно также как и рабочий, получит свободу только от социальной революции, и те, кто сулит ей эмансипацию в современном обществе, обманывает ее бессовестно. Она — рабыня пред лицом мужчины и закона, и должна иметь волю добиться признания ее гражданских прав, а для этого ей необходимо ассоциироваться и итти заодно с теми, кто стремится к освобождению всех без исключения людей, без различия пола и национальности.
ГЛАВА XXIII.
Дети в будущем обществе.
Одним из самых сложных и самых серьезных вопросов, подлежащих обсуждению, является, без сомнения, вопрос о ребенке. Когда
Именно потому, что ребенок слаб и может умереть, если ему не будет оказана помощь, в анархическом обществе, в котором никому не будет грозить нищета, все поспешат излить свои нежные чувства на детей; каждый пожелает быть полезным, содействовать их физическому и нравственному воспитанию и внести свою долю познаний в их интеллектуальное развитие.
Чтобы понять такую заботливость о ребенке, очевидно, нужно отрешиться мысленно от современного общества, в котором семья является, во-первых, тягостью, и во-вторых, средством эксплоатации; нужно составить себе ясное понятие о новых социальных отношениях, описанных нами выше, и отдать себе отчет о новом порядке, имеющем установиться в взаимных отношениях мужчины и женщины, при котором ребенок внесет новый элемент, связывающий крепче других нормально развитых индивидуумов разного пола. Чтобы здраво судить о том, что имеет быть, необходимо прежде всего отрешиться от предрассудков, существующих в современном обществе.
Так как анархисты отрицают всякую власть, и их организация должна вытекать из ежедневных отношений, прямых, непосредственных, моментально зарождающихся от действий заинтересованных индивидуумов в группе, или между двумя группами, но тотчас же прерывающихся, — то ясно, что общество ради сохранения такой организации не будет нуждаться ни в каком комитете, ни системе представительства, долженствующего посредничать, в виде учреждения, в взаимных отношениях индивидуумов.
Вопрос о ребенке значительно упрощается и ставится уже не в форме, принятой социалистами: „кому должен принадлежать ребенок”, ибо ребенок не „собственность”, не предмет, могущий принадлежать родителям больше — как этого требуют одни — чем обществу — как хотят другие; вопрос этот принимает следующую форму: „кто будет заботиться о ребенке?”
Так как анархизм, как мы уже видели, допускает ассоциацию индивидуумов на началах соединения сил, ради достижения наибольшей суммы удовлетворений, но не общество, в общепринятом смысле, состоящее из ряда учреждений, функционирующих от имени всех его членов, то очевидно невозможно будет вверить ребенка какой-то величине, реально не существующей, и предположение, что ребенок будет принадлежать обществу, само собою устраняется.
С другой стороны может случиться, что найдутся люди, которые не захотят взять на себя заботы о своих детях; в современном обществе это бывает, как следствие экономических условий, но станет непонятным, когда людям нечего будет считаться с этими условиями; тем более, что любовь к потомству есть чувство, присущее всем животным, включая тех, у которых слабо развит пол, как напр., рыбы; тем не менее такие случаи могут повторяться, и это надо иметь в виду.
Кроме того, проявления любви к потомству бывают различны, и у иных родителей могут вредить ребенку; спрашивается, почему
Рождаясь, ребенок приносит с собою свое право на существование, и это природное право нисколько не опорачивается его младенческой слабостью; период бессилия присущ всем людям, и все его переживают, и не может служить достаточным поводом, чтобы ребенок принадлежал тем, кто его произвел на свет, ибо его нужды должны быть поставлены выше личных вкусов его родителей.
Ради будущего, когда он окрепнет, между тем как они истратят силы, родители должны облегчать ребенку его развитие и заслужить его любовь, если хотят впоследствии, когда они одряхлеют, найти в нем поддержку за то, что помогали когда-то ему, точно так же как помогали им в их младенчестве; в этом мы видим уже ответ на вопрос поставленный нам выше, а именно: „Забота о ребенке будет принадлежать тем, кто больше всего будет его любить”.
Так как семья, в юридическом значении этого слова, будет упразднена, а отношения между мужчиной и женщиной будут устанавливаться путем свободной акции сходных темпераментов, то вероятно характеры индивидуумов переменятся; в взаимных отношениях будет больше искренности, и обязанности отца и матери изменятся под влиянием изменившегося взгляда на них. Причины боязни перед прирощением семейства совершенно будут устранены.
Когда человек в обществе будет находить удовлетворение всех своих потребностей, тогда прокормление и воспитание детей не только перестанут быть для него тягостью, но, так как воспитание не будет сопряжено с расходами и лишениями, родители не будут смотреть на детей, как на резервный капитал, имеющий приносить проценты пропорционально тому, сколько в него было вложено.
В наши дни закон обеспечивает родителям право над детьми, как над собственностью, которой они могут располагать сообразно своим выгодам, и руководить их развитием по своему усмотрению. Дитя выростает тунеядцем или работником, образованным или невежей, смотря по тому, какую выгоду родители желали получить от него.
Нечто совершенно иное будет в том обществе, о котором мы говорим. Закон и экономические соображения не будут более служить связующим элементом семьи; место их займут любовь и уважение, и ребенок, перестав быть лишней обузой для родителей, явится об'ектом их привязанности и ласк, маленьким существом, требующим от них умственного развития и образования. Нет сомнения, что люди, не будучи более удручены заботами о существовании, отлично сумеют выполнять свои обязанности по отношению к потомству.
Так как семья не будет регламентироваться законами, то и здесь, как в остальных социальных отношениях, различие характеров и темпераментов и свободное развитие самых разнообразных дарований сгладят все затруднения, вытекающие из нового положения вещей, и каждый в новом социальном строе займет свое настоящее место, не нарушая общей гармонии.
В настоящее время встречаются люди, не любящие детей и не переносящие их присутствия. Современные законы, принуждая таких родителей держать при себе детей, и ставя затруднения передаче их в чужие руки, являются причиной столь часто повторяющихся фактов истязаний, которые иногда доходят до суда, но чаще всего остаются необнаруженными; и принцип полновластия родителей над детьми настолько глубоко укоренен в законах, что наши добродетельные защитники собственности, под давлением общественного мнения, карают, конечно, истязателей, но с величайшей снисходительностью, каковая, вероятно, им внушается самим духом наших законов.