Будущего нет! Кошмар наяву
Шрифт:
Разумеется, Александрова очень заинтересовали истоки незаурядных качеств хозяйки. Гордая Аленка рассказала, что Инга Михайловна десять лет проработала по дипломатической линии, побывала и в Англии, и во Франции, не говоря уже о странах социалистического лагеря. О причинах внезапного окончания карьеры и отъезда в провинциальный город девушка ничего не знала.
Сергею на ум немедленно пришла самая вероятная – провал разведчиков.
– Я тоже так думаю. И еще мне кажется, что там что-то произошло с любимым человеком Инги.
Они под ручку
– Поэтому она и живет без мужа?
– Да. Ты знаешь, я видела ее паспорт – штампа о браке там нет вообще.
– Как же вы без мужчины? Даже гвоздь забить некому.
– Гвозди она сама хорошо забивает. А мужчина у нас теперь есть – это ты.
Действительно, в меру возможностей Александров помогал женщинам по дому. Уже не пугал грохотом холодильник на кухне – Сергей отрегулировал подвеску компрессора и подложил под ножки квадраты толстой резины.
Наполнив комнату ароматами древесной смолы от плавящейся канифоли, выполнил качественную профилактику нередко барахлящего телевизора, пропаяв контакты ламповых гнезд и заменив сомнительные ереванские конденсаторы на нормальные московские. Большинство установленных были со "звездочкой" на корпусе – прошедшие военную приемку. Насчет паяльника и деталей удалось договориться на сорок второй кафедре, той самой, где он будет защищать дипломный проект.
После очистки ластиком контактов ПТК и подстройки кинескопа, уже далеко не новый агрегат выдал качество, как на день покупки. Инга Михайловна осталась очень довольна и побаловала в ужин вкуснейшими шанежками, завернув помощнику пакет и с собой, в общежитие.
Удалась и почти криминальная операция. Еще на четвертом курсе Сергей обнаружил в бойлерной под столовой заваленную разным хламом большую фаянсовую чешскую раковину. Наверняка ее закроил и припрятал предыдущий начальник продсклада, «внезапно» покинувший училище вместе с начпродом по итогам строгой московской проверки.
Кухонная эмалированная в квартире у женщин была установлена, наверное, еще при постройке дома, в начале пятидесятых. Пусть и аккуратно замазанные белой краской пятна сколов ее совсем не красили.
«На дело» Александров отправился на пару с командиром группы – Валерка заступил в наряд по общежитию. Раньше закончив с ужином, они спокойно спустились в подвал, Сергей вскрыл бойлерную, и парни вынесли искомое через хорошо знакомый черный ход, исполнительно открытый «восемнадцатым» – парнем с третьего курса их четвертого факультета. Сергей еще прихватил спрятанный там же чешский кухонный смеситель. На улице сантехника была запакована в предусмотрительно заготовленный большой лист оберточной бумаги и перевязана прочным шпагатом. Ну, а выход за территорию училища в составе родного подразделения труда уже не составил, как и доставка
Пришлось серьезно повозиться лишь при замене. Не лежала душа доверять важную операцию нелицеприятно поминаемому Ингой Михайловной вечно пьяному жэковскому сантехнику. Уронит и расколет – с него станется.
Кстати, вопреки ожиданию, дама достаточно спокойно отнеслась к факту экспроприации экспроприаторов, особенно, когда в ответ на ее нравоучительные сентенции Александров озвучил исторические примеры из жизни вождя мировой революции и его верного последователя товарища Сталина. Об «эксах» в период подготовки революции информации хватало. В ответ на достаточно аполитичное и наводящее на мысли:
– Сережа, они все плохо закончили.
Прозвучало уверенное:
– Думаю, потому что не смогли вовремя остановиться.
Остроумный ответ вызвал веселый смех женщин и оградил новоявленного мастера от развития темы пагубности мелких хищений социалистической собственности.
Аленка сбегала к соседям за газовым ключом, остальной инструмент нашелся у запасливой тетушки в потертом фибровом чемоданчике.
Через два часа Сергей сдал работу благодарным женщинам и был отправлен мыться. Исключительно приятная процедура, проходящая в изрядного размера чугунной ванной, изготовленной, согласно заводскому клейму, еще при жизни Иосифа Виссарионовича.
Затем последовали совершенно праздничный ужин и особая благодарность – поцелуй Аленушки.
***
В первый раз они поцеловались в прошлое увольнение, когда Сергей уже собирался уходить. Личико любимой с грустными глазками оказалось совсем близко, крепкие мужские ладони сами легли на тонкую талию и стройную спинку, привлекли послушно подавшееся гибкое тело, губы коснулись губ…
Все получилось само собой.
Поцелуй ударил по чувствам, как волна цунами, как электрический разряд. Нежные губы суженой опьянили, прогнали мысли и остановили дыхание.
– О, Сержик!..
Срывающийся голос милой всколыхнул воспоминания о будущем. Те, в которых они…
Теряя голову, он снова потянулся к сладким губам.
– Сережа… Не надо…
Просьба любимой заставила остановиться и неимоверным усилием взять себя в руки. Разрумянившаяся Лена с трудом переводила дыхание, какое-то новое чувство светилось в ее прекрасных глазах.
– Ты мне очень нравишься, Аленушка.
В душе парня синхронно прозвучало честное: «Я люблю тебя!» И снова о недосказанном поведал взгляд.
Словно притянутая взором, девушка подалась к Сергею. Задержавшись на секунду, тихонько шепнула:
– Только один разик, – и снова приникла к губам.
Показалось, или прозвучал почти неслышный страстный стон?
С трудом отстранившись, она легонько подтолкнула Александрова к дверям.
– Иди, Сержик. Инга забеспокоится.
Сергей послушно кивнул:
– Иду, Аленушка. До свидания.
– До свидания.
И только выйдя из подъезда, курсант осознал: она назвала его «Сержик».