Будущего нет
Шрифт:
Порядок образцовый.
– Сережа, ты сейчас на службе?
– Да. Заступил на сутки в патруль.
– А как у тебя со временем? Ты на сколько отпросился?
Александров глянул на «Командирские»:
– Полтора часа.
Извиняющимся тоном поправился:
– Точнее, час. Перекусить еще надо забежать.
– Ты не ужинал? Подожди…
Аленка сорвалась с места. Оставшись один, Сергей огляделся внимательнее. Да, чистота и порядок, мебель не новая, но содержится аккуратно. Кроватка вот только узковата. Девичья. Постаравшись отогнать лезущие в голову эротические картины, обернулся
– Сережа, ты ужинаешь у нас.
– Неудобно. В первый раз, и сразу за стол…
– Нет. Так решила тетушка. И я. Не обижай нас.
– Хорошо. Спасибо.
И из самой души вырвалось:
– Я никогда тебя не обижу, Аленушка.
Смутившись, девушка опустила глаза:
– Сережа, мне надо помочь Инге … Михайловне на кухне. Посиди тут, на кровати. Сними пиджак, отдохни. Там журналы на столе, только они все женские…
– Спасибо.
Ремень со штык-ножом отправился на сидение, китель – на спинку стула. Подойдя к зеркалу, Александров причесался, окинул себя взглядом. В новой офицерской рубашке, с неуставной, но элегантной заколкой на галстуке – вполне пристойный вид. Брюки только мешковатые. Форменные, училищные, он их носил исключительно под сапоги в парадной форме, а в увольнение надевал сшитые на заказ в ателье военного городка.
На столе лежали «Работница» и «Крестьянка», на книжных полках – учебники, тетради, журналы «Роман-газета», «Октябрь», стопка номеров «Вязания», пяток свемовских кассет.
Взяв пару номеров «Работницы», Сергей пристроился на краешке кровати и попытался сосредоточиться на статьях.
А потом Алена позвала его мыть руки.
Они чинно сидели под красивой старинной люстрой с полукруглым матерчатым абажуром с кистями за овальным обеденным столом. Сергей старательно соблюдал правила культурного приема пищи, но безнадежно проигрывал в этом Инге Михайловне. Дама словно с отличием закончила институт благородных девиц, аристократически и в тоже время непринужденно отдавая дань ужину.
Стол украшали простые, но мастерски приготовленные блюда.
Картофельное пюре, образцовое, без комочков, тщательно размятое, с молоком и сливочным маслом. Говяжье-свиные котлеты, сочные, легкие, со специями, обжаренные в панировочных сухарях. Какой-то совершенно бесподобный соус и салат из ровно нашинкованной свежей капусты с моченой клюквой, заправленный подсолнечным маслом и капелькой душистого, сладковатого, домашнего яблочного уксуса. Контролировать себя и не перейти в режим стремительного поглощения всей этой вкуснятины оказалось довольно-таки затруднительно. Но Сергей старался, держа прямой спину, локти прижатыми к бокам и аккуратно действуя вилкой.
Тем не менее, порция закончилась довольно быстро.
– Может, добавки, Сережа?
– Нет, благодарю вас, Инга Михайловна. Наелся.
– Вы с таким аппетитом кушали…
– Все было очень вкусно. Великолепно приготовлено. Спасибо!
– На здоровье. А сейчас мы еще попьем чаю с вашими конфетами.
– Надеюсь, свежие. В «Белочке» брал.
– В «Белочке»? Да, там должны быть свежие.
Алена отправила в раковину тарелки с вилками, открыла застекленную дверку горки. Хозяйка подсказала:
– Из набора, Лена. Те, что сверху.
– Конечно,
Девушка выставила на стол новые, расписанные маками чашки с блюдцами и уточнила:
– Сережа, ты чай с травами пьешь?
– Да, с удовольствием.
– А с какими любишь?
– Со смородиновым листом и мятой.
– Наши вкусы совпадают. Только у нас еще мелисса добавлена, она лимончиком пахнет.
Сняв с заварочного чайничка забавную тряпичную курицу, Лена разлила по чашкам заварку, наполнив кухню приятным ароматом. Сергей поставил в памяти отметку – если получится, купить в училищном буфете пару лимонов к следующему визиту.
Конфеты действительно оказались свежие. И вообще, «Рот Фронт» – это марка. Пермская кондитерская фабрика тоже неплоха, но шоколад все равно лучше московский. С вкусным, бесподобно пахнущим чаем – самое то.
Наверное, только сейчас окончательно ушло волнение, на сердце воцарилось спокойствие. Совершенно домашняя трапеза, в уютной, располагающей к отдыху обстановке. Сделав глоток, курсант окинул взором кухню. Побольше привычной хрущевской, что у родителей, где-то три на три метра.
Все подобрано со вкусом и даже каким-то изыском. Оклеенные клеенкой в крупную клетку стены гармонируют с оригинально выполненными шторами, даже ситцевые мягкие чехлы на табуретках совпадают рисунком и цветами с общей гаммой. И ведь абажур люстры тоже в тон!
Тетушка подметила взгляды гостя:
– Как вам наша обстановка, Сережа?
– Очень хорошо. Все со вкусом, гармонично… очень красиво. Абажур, шторы, чехлы – словно из журнала.
Улыбнувшись, Инга Михайловна благодарно кивнула, а Елена гордо похвасталась:
– Это все тетушка сшила. Сама придумала, выбрала материю, сделала выкройки. А клеенку мы вместе клеили, когда делали ремонт. Такой клей плохой был, прихватывал плохо, местами и все время края сворачивались! Хорошо, что догадались реечками прижать. Видишь, Сережа, мы все сами делаем…
Сергей слушал разрумянившуюся, улыбающуюся Аленку, и сердце его наполнялось любовью и нежностью. Опять раскрывались те чувства, что пришли вместе со снами из будущего, опять на образ почти незнакомой девушки накладывалось то, что он знал о своей жене. Милой, суженой, родной…
Наверное, взгляд молодого человека высказал слишком многое – засмущавшаяся Лена замолчала, но глаз не опустила, глядя словно с надеждой и каким-то ожиданием.
Установившуюся тишину нарушил задребезжавший в углу холодильник «Юрюзань». Резкий звук развеял наваждение, Сергей с усилием взял себя в руки, спросил:
– Вам помочь с посудой?
– Нет, спасибо, Сережа.
Лена встала, потянулась за кухонным фартуком. Сергей тоже поднялся и продолжил:
– Я дома был за нее ответственным, занятие привычное.
Ответила тетушка:
– Это хорошая привычка, хотя и не свойственная мужчинам.
Инга Михайловна отстранила от раковины девушку:
– Лена, я вымою. Займи гостя.
– Спасибо, тетушка.
Они сидели рядом на кровати, Лена рассказывала Сергею о своей работе и учебе. Она на вечернем отделении, день проводит в лаборатории, вечером успевает учиться. Сегодня, кстати, занятий было меньше. Повезло.