Бухта надежды. Задача — выжить
Шрифт:
Вот так всегда у нас в армии. Вместо того чтобы ковать железо пока горячо, тянут резину в долгий ящик, а после с размахом и героизмом выгребают все то дерьмо, что накопилось. А все почему? Да потому что боятся инициативу проявлять, памятуя народную военную мудрость. Те, кто инициативный да головастый давно уже либо на гражданке, либо в какой–нить Тьмутаракани служит – спихнули его туда, чтобы не мешал да не отсвечивал. А большинство оставшихся, именно большинство – не все, конечно, лишний раз чихнуть без приказа свыше боятся. И чем выше должность,
«Хотя, чего это я разошелся?» – подумалось Доронину, когда он пластиковой вилкой выскребал последние остатки макарон.
— Слушайте, мне там какой-то странный зомбак попался. – Задумчиво протянул Андрей, размышляя – положить себе еще добавки или же хватит. – Я в него выстрелил, а он увернулся!
— В смысле? – переспросил Павел Степанович, кинувший себе еще один черпак, и теперь перекидывал обжигающую пальцы пластиковую тарелку с одной руки на другую.
— В прямом – дернулся в сторону, и пуля прошла мимо. А потом он прыгнул – метра на три. Я так и застыл… Как потом раздуплился – не знаю, но если бы не пристрелил его, то пи..ц бы мне приснился…
Все же капитан решил, что перегружать желудок на вечер не стоит, поэтому закинул грязную посуду в импровизированную мусорку, роль которой играл один из пакетов, и довольно потянулся – наконец-то поел за целый день.
— А потом, когда мы уже отъезжали, – уточнил Доронин, снова поудобнее усевшись, – то еще видел что-то мелькнувшее среди деревьев.
— Что-то мне это не нравится все больше и больше. – Пробурчал Бондаренко. – Сначала домработница пыталась меня сожрать на пару с соседом, но они были медлительные. Теперь еще и шустрые мертвяки, а дальше что?
— Ну, если следовать по аналогии с зеброй… Черная полоса, белая полоса и так далее, то дальше жопа. – Оскалился Череповец.
— Оч–чень оптимистичный прогноз, – хмыкнул Доронин. – Сколько там времени?
— Полвосьмого. – Просветил Сашка, пряча обратно под рукав простенькие электронные часы.
— Ну, еще подождем… – на голову упали первые крупные капли. – Под дождем… Твою мать!!!
Капли сменились потоками воды, которые будучи сносимыми порывами ветра нещадно хлестали по щекам и лбу, заставляя непроизвольно закрывать глаза. Мужчины резко подскочили с земли и рванули ко входу в центральное здание. Сквозь шум дождя были слышны крики командовавших мужчин и повизгивания женщин, готовивших ужин и теперь быстро собирающих все продукты с собой под крышу. Началась беготня и суета. Но буквально через пять минут на территории ИР-100 оставались только часовые и дежурный, все остальные скрылись под защиту здания.
Чтобы не слоняться по незнакомым коридорам (да и кто их туда пустит?) мужчины решили сразу идти в тот самый лекционный кабинет, на ходу отряхиваясь от воды на одежде.
В помещении было уже несколько вооруженных парней, сидящих на партах в непринужденных позах, но тут же напрягшихся, как только туда зашли чужие. Местные парни как бы невзначай пододвинули к себе поближе лежащее возле них оружие…
—
— И вам не кашлять.
— А совещание-то скоро начнется?
— А вы куда-то спешите? – пожал плечами светловолосый паренек.
— Да не особо. – Развел руками Доронин. – Просто… для завязывания разговора.
— А–а–а… Ну так для завязывания разговора лучше всего байка подходит, аль анекдот какой. – Улыбнулся второй боец – темноглазый брюнет. Такому бы бороду отпустить, зеленую повязку на голову и «Аллах акбар!» кричать.
— Да чё-то в свете последних событий только черный юмор на ум приходит. Так что «звыняйте, дядьку, бананiв нема».
— Эт точно. События нынче сами по себе на сказку похожи. Страшную.
— А сколько вас здесь укрепилось? – плюхнулся на ближайший стул Череп.
— А тебе зачем? – моментально напрягся чернявый.
— Спокойно, мужики, – поднял руки в примиряющем жесте Бондаренко. – Мы без всякой задней мысли интересуемся. Просто хотелось бы знать, какими силами завтра студентиков выручать будем.
— Так все-таки, наконец, решились… – еле слышно пробормотал блондин.
— Ну, Леха Рябошеев придет, он все и скажет. Нам про это ничего не известно.
— Мутные они какие-то, – скосил глаза чернявый.
— Да ладно тебе, Шамиль! Лёха кого попало не пропустил бы.
Тот, которого назвали Шамилем, в ответ только глазами сверкнул.
— Кстати по поводу баек. Могу одну рассказать, правда, не со мной было, а с друганом моим покойным. – Начал Андрей, тоже присаживаясь на край парты. – Служил он на одном режимном объекте. Ночь на дворе темная… Тут подъезжает автомобиль, останавливается… ну старший весь караул в ружье, маски–шоу… ну, в общем, все как положено…
— Ага. А это парочка потрахаться заехала. – Закончил вместо Андрея Шамиль.
— Точно. А ты откуда знаешь?
— А ты?
— Говорю же – кореш рассказывал.
— А что за кореш? Имя как его?
— Женька Мичурин. – Пожал плечами Доронин.
— Да ладно! – чернявый растянул в улыбке рот, обнажив белоснежные зубы, так контрастно выделяющиеся на фоне смуглого лица. – Женька?! Как он? Где он? Он же вроде в Киев перевелся, года два назад… или три.
— Три. – Кивнул Андрей, горько скривив губы. – Погиб он. Вчера.
Улыбка сползла с лица Шамиля, только темные глаза сверкали.
— Путь земля ему будет пухом. Хороший был мужик.
— Да.
— Я тогда тоже присутствовал, когда эту парочку брали. – После недолгого молчания вновь заговорил брюнет.
— А ну-ка, рассказывай! – подбодрил его блондин с нашивками сержанта.
— Ну так тачка подъехала во–о–н туда, в район развилки да свернула с дороги и стоит. Женька смотрел на нее, смотрел, да и решил отработать лишний раз захват объекта. Ну, мы маски на морды, стволы в руки и туда. На счет «три» врываемся, а там самый… так сказать… процесс. Мужика стягивали прямо с бабы. У него, наверное, потом импотенция на всю жизнь от пережитого.