Бухучёт в яблоко
Шрифт:
"Черт! Кого там принесло?" – пробормотала она, направляясь к двери.
На пороге стояла ее мать, Антонина Павловна, с выражением лица, которое Лада знала слишком хорошо – смесь праведного возмущения и мученического страдания.
"Мама? Что случилось?"
"Ох, Ладушка!" – воскликнула Антонина Павловна, проходя в квартиру. "Беда у нас!
Лада почувствовала, как внутри все сжалось. "Так, спокойно," – сказала она себе. "Дыши глубже. Представь, что это очередная налоговая проверка."
"Мама, давай по порядку. Что случилось с Катей?"
Антонина Павловна разразилась потоком слов: "Ее Витька, балбес, кредитов набрал! Говорит, изобретение какое-то сделал, скоро разбогатеют. А пока коллекторы звонят, угрожают! Ладушка, милая, выручай! Ты же у нас главный бухгалтер, при деньгах!"
Лада вздохнула. История была старая как мир – или как бухгалтерский учет.
"Сколько нужно?" – спросила она, уже зная ответ.
"Восемьсот тысяч, доченька. Но это ненадолго! Вот Лёшик свое изобретение запатентует, мы тебе сразу вернем! И заживем все в достатке!"
Лада молча подошла к сейфу. Восемьсот тысяч – почти весь ее выигрыш с ипподрома. Деньги, которые она планировала потратить на себя, на новую жизнь…
"Вот, мама," – сказала она, протягивая пачку купюр. "Передай Кате, пусть рассчитается с долгами."
Антонина Павловна расцвела. "Ох, Ладушка, золотце мое! Я всегда знала, что на тебя можно положиться! Ты же понимаешь, это твой долг – помогать семье."
Лада почувствовала, как внутри что-то оборвалось. "Да, мама. Конечно. Мой долг."
Когда за матерью закрылась дверь, Лада медленно опустилась на пол и заплакала. Ей не было жалко денег – в конце концов, сестра действительно нуждалась в помощи. Но эта фраза – "твой долг" – звенела в ушах как надоевший рефрен всей ее жизни.
"Почему всегда я?" – прошептала она сквозь слезы. "Почему я всегда должна быть идеальной дочерью, идеальной сестрой, идеальной любовницей? Когда же я смогу быть просто… собой?"
Лада встала и подошла к зеркалу. На нее смотрела накрашенная, причесанная женщина – образ, созданный для других. Она
"К черту все это!" – воскликнула она и решительно схватила салфетку.
Через пять минут перед зеркалом стояла другая Лада – без макияжа, с растрепанными белокурыми волосами, в старых джинсах и любимой растянутой футболке с надписью "Дебет и Кредит – друзья навеки".
"Вот она я," – сказала Лада своему отражению. "Настоящая. И если Платону это не понравится… что ж, значит, не судьба."
Она схватила сумку и решительно направилась к двери. "В конце концов," – пробормотала она, спускаясь по лестнице, – "любовь должна быть как хороший баланс – честной и прозрачной. Без приписок и двойной бухгалтерии."
И Лада вышла на улицу, готовая к своему свиданию – и к новой жизни, где она наконец-то будет сама собой.
Проходя мимо витрины, Лада вдруг остановилась. А что, если Платон разочаруется, увидев ее вживую? Что, если вся эта история – просто красивая сказка?
Но отступать было поздно. Собрав всю свою решимость, Лада направилась к литературному кафе, не подозревая, что эта встреча изменит всю ее жизнь… и не совсем так, как она ожидала.
Подходя к кафе, Лада почувствовала легкое головокружение. "Так, спокойно," – сказала она себе. "Это всего лишь свидание, а не налоговая проверка. Хотя, кто знает, что страшнее…"
Она глубоко вздохнула и толкнула дверь кафе, готовясь встретить свою судьбу… или очередное разочарование.
Глава 7: Стена иллюзий
Литературное кафе "Серебряная лира" встретило Ладу приглушенным светом и звуками фортепиано. Мелодия Шопена нежно обволакивала пространство, словно пытаясь успокоить расшалившиеся нервы нашей героини.
"Так, спокойно," – подумала Лада, – "ты просто на свидании с потенциальным кавалером. Обычный вторник для бухгалтера, ведь правда?"
Она nervously оглядела зал, пытаясь угадать, кто из посетителей может быть Платоном. Её взгляд скользил по лицам, мысленно сверяя их с балансовыми отчетами: "Слишком молод – незрелые активы. Слишком стар – уже в полной амортизации. О, а вот этот похож на ходячий форс-мажор…"
Конец ознакомительного фрагмента.