Буканьер

Борчанинов Геннадий

— Не знаю, — честно признался я. — Пригодятся. Обонга вот знает, где тут беглые живут.

— И на кой хрен они нам сдались? — фыркнул Шон.

— А что ты предлагаешь?! По лесу шастать и шишки собирать? Охотиться? У нас даже ни одной пули нет! — разозлился я. — Пойдём к ним, авось помогут.

— А может, и не помогут, — проворчал ирландец.

Я бы пожал плечами, если бы на моём плече не висел Обонга, едва переставляя ноги.

— Может, и не помогут, — согласился я. — Но могут и помочь. Так что давай сперва уйдём подальше отсюда, а там уже решим, что делать.

Какое-то время

мы прошли молча, и только наше тяжёлое дыхание вливалось в шорохи, писк, птичьи крики и прочие лесные звуки. Мы продолжали идти прочь от плантации, поднимаясь по пологому склону.

— Пить... Охота... — тяжело дыша, произнёс Муванга.

Я был с ним солидарен. Пить хотелось так, что язык начинал распухать от жажды, ворочаясь во рту, будто выброшенный на берег кит. Как назло, ни одного источника поблизости не было, а мы, наоборот, поднимались вверх, всё дальше и дальше от воды. Роса быстро высыхала со свисающих листьев и лиан, хотя пару капель мне всё-таки удалось поймать. Лучше не стало, но хотя бы так. Было бы неплохо, если бы пошёл дождь, не только тем, что мы могли бы напиться, но и тем, что дождь замыл бы наши следы, которых мы оставили немало, и даже самый бестолковый следопыт нашёл бы нас безо всяких проблем.

Но дождём и не пахло. Солнце лениво поднималось по чистому небу, разогревая утренний воздух. Скоро оно встанет в зенит, немилосердно обжигая весь остров, и было бы хорошо весь день проваляться в тени, восстанавливая силы, но нам придётся идти через душный и негостеприимный лес.

Мы перевалили через очередной холм. Я почему-то вспомнил, как ехал примерно здесь же в комфортабельном туристическом автобусе, где работал кондиционер и показывали сериал про Серкана Болата на маленьком телевизоре, который меня страшно раздражал. Теперь я был готов залпом посмотреть все сезоны, лишь бы меня вернули обратно. Я помнил, как мы петляли тут по разбитым дорогам, потому что всю дорогу пялился в окно, и точно видел здесь мелкие ручьи и речушки, стекающие со склонов, а значит, до них можно дойти и пешком. Главное, знать, куда идти.

— Шон, давай туда, — я тронул ирландца за плечо, показывая на спуск с холма, уходящий в сторону.

Так получится, что мы свернём на север, и перестанем отдаляться от плантации, но чутьё говорило мне, что нам нужно петлять зайцами, а не ломиться бульдозером.

— Ага, — согласился Шон.

Спуск был не слишком крутым, и идти стало гораздо легче. Правда, нам всё равно приходилось обходить густые буреломы и заросли, но это было не так муторно и напряжно.

— Масса Шон, стой! — воскликнул Муванга вдруг, и мы остановились.

Лиана, висевшая прямо перед лицом Шона, внезапно приподнялась, оказавшись тёмно-зелёной змеёй. Мы замерли. Шон медленно отстранился, пережидая, пока змея сама уберётся с нашего пути.

— Спасибо, — процедил Шон, когда змея уползла куда-то в листву.

Муванга улыбнулся, но Шон уже снова шагал вперёд, теперь внимательно приглядываясь к каждой ветке и лиане, которые могли оказаться змеёй, хвостом ягуара, ядовитым насекомым или ещё какой-нибудь местной гадостью. Меня вдруг пробрала дрожь от осознания, что мы в любой момент могли на кого-нибудь наступить босыми ногами и подохнуть в мучениях. Не факт, что нам бы повезло

так же, как Себадуку. Я постарался отогнать эту мысль куда-нибудь подальше, но она настырно маячила на краю сознания, и я пошёл чуть медленнее, вглядываясь, куда ступаю я, и куда ступает Обонга.

Впереди чуть пахнуло свежестью. Послышалось тихое журчание, и я понял, что мы, наконец, вышли к воде. Небольшой ручеёк струился меж камней и корней, петляя, будто беглец, но я был рад и этому. Мы синхронно, не сговариваясь, рухнули у воды, лакая её, как животные. Жизнь определённо налаживалась.

Глава 15

Мы вдоволь напились, заполняя пустые желудки водой, немного отдохнули на берегу под убаюкивающее журчание ручья. Я смог даже чуть-чуть помыться ниже по течению, ежась и морщась от ледяной воды. Жить сразу стало веселее. Конечно, до русской бани с прохладным пивом не дотягивает, но и холодный ручей изрядно поднял мне настроение.

Хотелось ещё сбрить отросшую вшивую бороду и спутанную шевелюру, чтобы окончательно почувствовать себя человеком, но сделать это пока было нечем. Не говоря уже о том, чтобы переодеться.

— Вдоль ручья нужно идти, — сказал я, когда привал затянулся настолько, что Муванга начал засыпать, сидя на корточках у воды.

— Туда, — Шон ткнул пальцем вдоль течения, а потом в обратную сторону. — Или туда?

Я покрутил головой, пытаясь предположить, где может прятаться поселение беглых. Никаких подсказок я не увидел, что с одной стороны, что с другой находились самые обыкновенные джунгли. Выбирать наугад мне как-то не хотелось.

— Эй, Обонга! — сказал я.

Негр сидел с полуприкрытыми глазами, привалившись боком к узловатому деревцу, и отдыхал. На обращение он никак не отреагировал, и мне пришлось подойти.

— Обонга! — я тронул его за плечо, и тот вздрогнул, открывая глаза, будто стряхивая остатки сна.

— Чего? — хрипло буркнул он.

— Рассказывай. Где на острове беглые прячутся, — сказал я.

Негр лениво похлопал глазами, глядя на меня, как на дурака.

— Моя не знай, — сказал он. — Не тут.

— Дай-ка я ему втащу, живо вспомнит, — Шон встал, похрустывая костяшками, и попытался оттеснить меня, но я ему не позволил.

Хотя втащить негритосу и правда очень хотелось. Если получится, что я зря всю дорогу пёр его на себе, то мне будет очень неприятно и обидно. Но тот шкурой почувствовал угрозу и поспешил исправиться.

— Масса, не надо! Моя знай, где они, не знай, где мы! — затараторил он.

Муванга что-то сказал ему на своём, и Обонга ответил ему куда грубее, чем нам с Шоном.

— На дерево залезь, обезьяна, — процедил Шон. — Живо поймёшь.

Ну да, учитывая, что добрую половину пройденного пути Обонга висел на моём плече, неудивительно, что он не знает. Я и сам был готов признать, что мы заблудились в лесу. Я помнил, что в лесу человек не идёт по прямой, а идёт по дуге из-за разницы в ширине шагов и отсутствия ориентира. Да и нам постоянно приходилось что-то обходить, так что пропетляли мы знатно, и я даже не был уверен, что мы сможем выйти обратно к плантации, возникни у нас такое желание. Никто туда, конечно, не собирался, но всё равно.