Букет алых роз
Шрифт:
— Я не сомневаюсь, — машинально сказал Анохин. — Но меня удивляет… Даже, вернее сказать, я поражен тем, что…
Он осекся, будучи не в состоянии выразить всей полноты своего изумления осведомленностью Евдокимова. Но тут же другое чувство властно вытеснило все остальное. “Неужели все эти годы, — подумал он, — советская разведка следит за мной, не доверяет мне?”
— Раз вы решили стать честным человеком, наша обязанность оберегать ваш покой и вашу жизнь, как мы оберегаем покой и жизнь всех советских людей, —
— Неужели все эти годы вы следили за мной?! — воскликнул Анохин с оттенком горечи.
— Не следили, а охраняли, — мягко поправил Евдокимов, — и знаем, что дней пять назад в одном из справочных бюро Москвы неизвестный гражданин узнавал ваш адрес. Нам стало ясно, что вас кто-то разыскивает, и мы усилили охрану.
— Хороша охрана! — воскликнул Анохин. — Вчера вечером после истории с машиной меня чуть не пристрелили дома.
Евдокимов изменился в лице.
— Не может быть! Ваш дом охраняется. Это вам, наверное, показалось! Вы ошибаетесь!
Анохин покачал головой:
— Ну то что меня пихнули под автомобиль, мне могло показаться. Но окно, окно… Камнем стекло так не пробьешь, я в этих делах разбираюсь.
Евдокимов задумчиво произнес:
— Нет, под машину вас действительно толкнули, и наш человек вас спас, а вот выстрел… Ну что ж, поедем…
— Куда? — спросил Анохин.
— К вам, — ответил Евдокимов. — Посмотрим на месте.
Они поехали к Анохину домой. Сомнений не было. Стекло действительно было пробито пулей.
— Где вы сидели? — спросил Евдокимов. — Покажите.
Анохин сел за стол так, как сидел накануне. Пуля пролетела возле самой головы Анохина и застряла в стене.
— Бесшумный пистолет новейшей конструкции… — сказал Евдокимов и задумался. — Но почему же все-таки убийца промазал? И почему наш человек ничего не заметил?
Он еще подумал.
— Если вас решили убить, не могли же это поручить какому-нибудь новичку?
Он походил по комнате, мысленно прикидывая, как все это могло произойти.
— Знаете что? — предложил он Анохину. — Задерните занавеску так, как она была задернута вчера, зажгите свет, а сами сядьте за стол. Я попробую заглянуть в комнату с улицы.
Анохин послушно все исполнил.
Евдокимов вышел на улицу, подошел к окну: между занавеской и косяком окна был просвет пальцев в пять, но Анохин был еле виден, его отражение яснее виделось в зеркале платяного шкафа…
Евдокимов мысленно прицелился и вдруг — впрочем, тоже мысленно — ахнул и побежал обратно в квартиру.
— Все понятно! — сказал он Анохину. — Стрелял первоклассный стрелок. Но, во-первых, он очень торопился, чувствуя слежку, и, вероятнее всего, стрелял на ходу, а во-вторых, он вас не видел, а видел только ваше отражение в зеркале и при помощи зеркала корректировал свой прицел. Вы действительно
Анохин побледнел.
— Ну, значит, мне крышка, — пробормотал он. — Мне от них не уйти!
— Вздор! — возразил Евдокимов. — Если у них ничего не получилось вчера, теперь и подавно не получится.
Евдокимов подошел к Анохину и протянул ему руку.
— Неужели выдумаете, что мы с ними не справимся?
Анохин пожал протянутую ему руку.
— Спасибо, — сказал он. — Но вы их не знаете!
— Знаю-знаю, — утешил его Евдокимов. — Знаю и приму меры!
Хотя на самом деле он еще ничего-ничего не знал.
— Продолжайте жить как ни в чем не бывало, — сказал он Анохину. — Сегодня я пришлю к вам врача, он оформит ваше отсутствие на заводе, а все остальное я беру на себя.
Он брал на себя очень большую ответственность, но не взять ее он не мог. Анохин глубоко вздохнул.
— Эх если бы вы знали, как мне опять нехорошо!..
— Ничего, — утешил его Евдокимов. — Держите себя в руках и не подавайте вида, что вы чем-то встревожены. Будьте осторожны: береженого, как говорится, бог бережет. Поэтому берегитесь сами, а уж функции бога мы возьмем на себя.
5. Ночные посетители
— Да вы садитесь, Дмитрий Степанович, — благодушно сказал генерал, выслушав доклад Евдокимова. — В ногах правды нет. Подумаем, посоветуемся. В таком деле требуется взвесить все очень обстоятельно…
Когда генерал приглашал садиться, это значило, что начиналась разработка оперативного плана.
— Итак, — сказал генерал, — имеется раскаявшийся шпион и нераскаявшиеся хозяева. Они о нем вспомнили. Два года не вспоминали — и вдруг вспомнили. Ну, это понятно. Во-первых, два месяца назад в печати появилось интервью Анохина, почему он явился с повинной. Это интервью не могло понравиться его прежним хозяевам. Так что он сам напомнил о себе. Во-вторых, примеру Анохина последовали еще несколько агентов. Их прежним хозяевам это тоже вряд ли нравится. В-третьих, интервью Анохина может побудить и других последовать его примеру. Следовательно…
Генерал остановился.
Евдокимов вежливо молчал.
— Почему вы молчите? — вдруг спросил генерал Евдокимова. — Что “следовательно”?
— Следовательно, есть прямой расчет убить Анохина, — ответил Евдокимов. — Пусть даже в Москве чувствуют карающую руку господина…”
— Не будем называть этого господина, — прервал генерал Евдокимова. — Но удержать его руку мы обязаны.
Генерал вопросительно посмотрел на Евдокимова. Чем-то он напоминал Евдокимову старого, умного и снисходительного учителя.