Бульдог Ди

Лорен Лена

— Я буду гореть в аду из-за тебя! Мне пришлось обманывать человека, который честно выполняет свою работу. Мне это точно боком вылезет.

— Ничего подобного, он должен был пропустить тебя без всякого пропуска, просто он оказался слишком принципиальным.

Я проводил её до просторного коридора с мягкими креслами, где она могла спокойно подождать меня, пока я буду общаться с командой.

— Я думала, что услышу твою речь, — похоже, она немного расстроилась, что я оставляю её одну.

— Поверь, в ней нет ничего особенного. Я вернусь за тобой уже через три минуты.

Мне не хотелось оставлять её одну, но

я вынужден был расстаться с ней на некоторое время, потому что в раздевалке до игры не должны были находиться посторонние люди, а Килан в данном случае не только посторонняя, но, как Грир заметил, она к тому же ещё и торонтка, а этого своего рода плохая примета. Я в подобное не верю, но пойти против команды не могу.

— Ди, ну наконец-то! Где тебя черти носят? — выругался тренер Макмиллан, когда я вошёл. — Давай уже заряжай.

Я пожал руку тренеру и прочистил горло, наблюдая за парнями. Они действительно заметно нервничали.

— Парни, хоть я и не могу сегодня помочь вам, но тем не менее прекрасно понимаю ваши чувства. Вам, должно быть, кажется, что этот матч может закончиться ровным счётом, так же, как и предыдущий, но я считаю это полным бредом! Мы проиграли не потому, что оказались слабее соперника, а потому, что кто-то из вас не до конца был уверенным в своих безграничных силах и возможностях, и эта неуверенность передалась каждому из вас! Не сомневайтесь в своих силах, нам по зубам любой соперник, и в глубине души вы все это знаете!

— Нам не хватало тебя, Ди! — выкрикнул кто-то из толпы, кажется, это был Макс — наш самый юный игрок.

— Ты незаменимый в нашей команде, у нас словно появилась брешь внушительных размеров, как только ты ушёл на больничный, — сказал следом Грир.

Мне было приятно это слышать от команды, эти слова дорого стоят, поэтому я не раздумывая сказал:

— В следующем матче я буду с вами!

— Не думаю, что наши доктора одобрят это, ты ещё на больничном, — недоверчиво заявил тренер.

— Я готов! Плечо меня не беспокоит, а если вдруг появится дискомфорт во время игры, вы все знаете, что делать!

— Хорошо, Ди! Я постараюсь внести тебя в список, — нехотя сказал тренер.

Я обрадовался этому решению, как ребёнок, который получил на день рождения собаку, а не привычную машинку на пульте радиоуправления, но, отбросив на некоторое время свои чувства, я продолжил:

— Вы, должно быть, уже видели, что творится на трибунах? Там и яблоку негде упасть, и, как не кстати, всё пестрит в синих красках. И поэтому я вас очень прошу не замечать их, ищите красные пятна на стадионе, их не так уж и много, но тем не менее они успели заполучить места. Заострите на них своё внимание, прислушивайтесь к ним, они будут гнать вас к победе! Помните, что за вами будут наблюдать у телевизоров ваши родные, девушки, друзья, поэтому вы просто не имеете права пасовать! Даже я буду смотреть сегодня на вас по другую сторону льда, но душой я всегда с вами! Наши соперники такие же люди, как и мы с вами, но я уверен, что наша команда намного слаженней и мастеровитей, и за счёт этого мы и можем прийти к победам. Хотя отбросим все «может»! Мы обязаны! Мы же «Бульдоги»! Рождённый «Бульдогом» «Бульдогом» и умрёт! «Бульдоги» всегда вгрызались в лёд зубами, ломали клюшки об спины соперников и разрывали сетку шайбой, пущенной в цель! Ничего не изменилось! Мы всё такие же «Бульдоги», помните

свою сущность и идите к поставленной цели! Я в вас верю! И в вас верит весь Гамильтон!

Парни начали громко улюлюкать и восторженно хлопать в ладоши, затем тренер решил внести своё слово:

— От себя добавлю: бейтесь, боритесь до последнего, парни! Болельщик сможет простить всё, кроме равнодушия!

После этих слов я вышел из раздевалки и, стоя у стены, отбивал «пять» на удачу каждому, кто проходил мимо меня, включая тренеров.

Команда ушла на четвёртый матч серии, а я вернулся к Килан, которая что-то усердно писала в своей тетради.

— Ты, наверное, уже успела заскучать?

Она подняла голову, резко закрыла тетрадь и затем спрятала её в сумку.

— Эм. Нет, не успела, — смутилась она. — Я набросала пару строк, пока тебя не было.

— Навеяли какие-то мысли?

— Немного. Мы уже можем идти?

Я кивнул ей, и мы последовали в специально отведённое место для членов команды и сотрудников клуба. Мы будем наблюдать за всем происходящим прямо с обратной стороны борта, за воротами команды соперника. Не сказал бы, что вид здесь был шикарный, но за неимением свободных мест это неплохой вариант, и если постараться, то можно даже разглядеть всё, что тебе захочется, в том числе и мерзкую рожу Майкла. Я уже успел его заметить, а он, как не кстати, увидел нас. Он заострил своё внимание на Килан, и, клянусь, я увидел, как ноздри его в один момент расширились, ещё немного, и из его ушей пойдёт пар от злости.

Ты хотел, чтобы мы смотрели на всё с трибун, а мы стоим прямо перед твоим носом!

— Придётся стоять весь матч, извини, — сказал я, перекрикивая трибуны. — Здесь не предусмотрены мягкие кресла.

— Ты шутишь? Мне и так всё нравится! — довольно ответила она, разглядывая всё вокруг. — Мне ещё ни разу не доводилось бывать так близко к самому процессу. Спасибо тебе, Дариан.

— Пустяки! — отмахнулся я. — Если тебе действительно нравится наблюдать за всем так близко, то можешь приходить и на следующие игры с нами, если хочешь, конечно.

— Если ты пойдешь, то и я пойду.

— Думаю, со следующей игры я уже буду в составе.

В этот момент матч уже начался, я бегло следил за действиями, происходящими на ледовой площадке. «Бульдоги» в первой же атаке ринулись на ворота сразу после вбрасывания.

— Ты разве уже восстановился после травмы? — в её голосе я услышал нотки беспокойства, что даже стало немного приятно.

— Да к чёрту травму! Я должен быть на льду, а не за его пределами, — воскликнул я, указывая на ледовую площадку. — Я хочу быть частью команды!

— Так же нельзя! Вдруг случится рецидив, и тогда станет ещё хуже!

Я улыбнулся ей и легонько прикоснулся до её руки.

— У меня всего лишь ушиб, Килан. Не перелом, не разрыв связок и даже не сотрясение мозга, а всего лишь элементарный ушиб. Об этом даже не стоит беспокоиться, а если я вдруг почувствую боль, то непременно заморожу плечо и буду дальше продолжать играть.

— Ты скучаешь по хоккею? Прошло ведь всего несколько дней.

— Ещё бы! Килан, это же как наркотик. Хоккей — это мой жизненно необходимый допинг, а сейчас у меня в крови жуткая его нехватка. Ты разве не видишь, что у меня уже ломка? — сказал я, выставив руку перед собой, изображая дрожь.