Булочка для сыскаря
Шрифт:
Сегодня в академии был знаменательный день. Нас распределяли на преддипломную практику. По ее итогам мы получали дипломы и могли уже самостоятельно устраиваться на работу. После общего собрания красавчик Овид покинул здание академии, остальные переместились в длинный и сумрачный коридор и стали дожидаться своей судьбы.
– Мисс Еванджелина Стоун, ваша очередь! – голос секретаря раздался неожиданно. Поэтому для меня оказался подобен громовому разрыву в летнюю грозу. Я вздрогнула, выдохнула, встала, расправила плечи и пошла на встречу своей судьбе. Мои одногруппницы, которые еще остались ждать своего распределения, проводили меня взглядами, в которых сочеталось
Объяснялось это очень просто. Зависть родилась из-за того, что в приемной ректора мы сидели с раннего утра. Волнение усиливалось голодными животами. Секретарь объявил нам, что мадам ректор сегодня очень сильно торопится, поэтому позавтракаем мы после распределения на практику. А в итоге время затянулось. И уже перевалило за полдень.
И если учесть, что мой вес давно был самым внушительным из всех, то жирок давно было пора кормить. И голод я ощущала намного более сильно, чем подруги по несчастью. Я даже не поверила, что скоро все мои мучения закончатся. Я подхвачу свой чемодан и отправлюсь к месту преддипломной практики.
А сочувствовали мне от того, что мадам Беатрис была очень худощавой и от этого очень злой женщиной. За глаза мы ее прозвали коброй. И она, соответственно, недолюбливала девочек, кто казался чуть полнее положенного в ее глазах. А я, вернее, моя предшественница, стояла на самой верхней ступеньке этой нелюбви. В данный момент я полагалась на ее память и инстинкты. Самой в этом мире мне еще предстояло разобраться.
Секретарь заглянул в мое небольшое декольте, как ни странно, положенное по фасону в парадной форме, и с плотоядной улыбкой распахнул тяжелую дверь, впуская меня в святую святых нашей академии. Если бы это было в другом месте и в другое время, я бы, наверное, могла высказать ему претензию или даже стукнуть учебником по голове. Но в приемной ректора он точно знал, что его сальные взгляды останутся безнаказанными, и вовсю пользовался данным преимуществом.
Оставить безнаказанной подобную беспардонность я не могла. Но в данной ситуации лишь глянула на него исподлобья и негромко выдохнула:
– Бу! – от чего мужчина вздрогнул и отшатнулся от меня.
Переступив порог кабинета, я уперлась взглядом в длинный стол с членами комиссии. Во главе стола восседала ректор.
– Адептка, представьтесь и назовите ваш род, – глубоким контральто велела она.
– Мисс Еванджелина Стоун. Родовой принадлежности не имею.
Члены комиссии дружно кивнули в ответ. А седовласый преподаватель каллиграфии что-то старательно записал в распределительной ведомости.
Ректор уставилась на меня немигающим взглядом. И если бы я была уверена, что в нашем мире существуют оборотни, то решила бы, что она может превращаться в ядовитую змею. Затем перевела взгляд на список, лежащий перед ней, и вернулась ко мне.
– Мисс Стоун изначально вам полагалось место в имении миссис Фиглярд. Вас там ждали в роли няни.
Я затаила дыхание. Что значит ждали? Нет, я не жалела. Я пока еще мало что здесь понимала. Хотя спустя полчаса все уже казалось знакомым. Да и при большой массе тела очень сложно управляться с пятью юркими малышами. Они могут спрятаться в такой угол, в который я просто не пролезу. Разбежаться в разные стороны, а я их не смогу догнать. Так что жалеть там нечего. Дети никогда не были моим призванием. Но что мне приготовили? Неужели что-то может быть еще хуже? Или сейчас очнусь в родном красном уголке и коллеги дружно поздравят меня с очередным званием?
– Однако сэр Олгин настоял, что ваши услуги
Слова буквально застряли в моем горле. Мы, учащиеся отделения бытовой магии точно знали, что с главой полицейского управления связываться не стоит. Он слыл ярым женоненавистником. А уж дам, обладающих формами, не переносил на дух. Они надо мной издеваются?
– Мисс Беатрис, вы точно не ошиблись? – рискнула уточнить я. Послушание послушанием, но данное распределение было настоящей издевкой надо мной.
– Вы смеете сомневаться в моих словах? – наша начальница привстала со своего места и буквально нависла надо мной. Не зря мы ее змеей прозвали. Капюшона кобры лишь не хватало. Иначе сходство было бы полным. Обращение «мисс» говорило о том, что она в добавок ко всему была старой девой. И это многое объясняло.
– Нет, мисс, – я присела в книксене. – Просто уточняю. Даже не представляю, за что удостоилась такой чести.
Ректор слега успокоилась. Это вылилось в том, что она сузила глаза, задрала подбородок, подчеркивая свое высокомерие и сквозь зубы добавила:
– Как ни странно, Стоун, но здесь я с тобой согласна. Однако Олгин настоял, мотивируя свое предложение тем, что остальные просто не справятся с сэром Фэлконом, – секунду помолчала, а затем брезгливо поморщившись, бросила напоследок:
– Идите оформлять документы. Вас ожидают в отделе делопроизводства.
Нет, я не проснулась и в родной прокуратуре не оказалась. Мой сон продолжался. Отдел делопроизводства был этажом ниже. Я торопливо спустилась, чтобы побыстрее разделаться с делами и наконец-то пойти в столовую. Начальница отдела тоже была очень худощавой женщиной. Разве что не имела такого зверского выражения лица, как у нашей ректорши.
Ни сейчас, ни в воспоминаниях я в Ардоне не видела ни одной полной дамы в годах! По крайней мере среди преподавателей. Все были той или иной степени худобы. Хотя среди девочек пампушечки все же встречались. И это меня успокаивало. Я не была белой вороной. Однако, в нормальном мире все должно быть наоборот! Возрастные изменения женщин должны вести к набору лишней массы тела.
Или они все знали какой-то секрет? Или это была раса, отличавшаяся от людей своим метаболизмом? Хотя в моих воспоминаниях я ничего такого не увидела. Девчонки иногда подшучивали над весом предшественницы, но аккуратно. Дело в том, что однажды она от души зарядила в глаз особо ретивому пятикурснику, который обозвал её жиробасиной. Она переживала, что вызовут на разборки к ректору. Но пронесло. Парню, скорее всего, было стыдно сознаваться, что его побила девушка. Кулак же у нее потом неделю болел. Но зато обзываний в свой адрес она больше не слышала.
Её рост и вес удивительным образом совпадал с моим. Да и на лицо мы были очень похожи. Поэтому сегодня никто подмены не заметил.
– Ваше направление! – потребовала от меня начальница отдела. Я молча протянула ей розовую бумажку с пятью печатями. Тут Ардон Землю по бюрократии далеко переплюнул. Дама молча развернула ее, пробежала глазами, а затем подняла на меня удивленный взгляд:
– Вас назначили на работу к Эдгару Фэлкону? Они что, решили поиздеваться? – вот на этих словах мне должно было точно поплохеть. Но я собрала все силы и просто пожала плечами, ожидая дальнейшего приговора.