Булочка с изюминкой
Шрифт:
Она лихо нахлобучила шляпу.
– Вперёд!
Губы её совратителя сложились в усмешечку.
– И ценьора не боится… – вновь, как при знакомстве, муркнул он, – что её завезут незнамо куда?
– Ценьора может и сама завезти…
… «а потом цинично надругаться и бросить»…
Конечно, вслух она этого не сказала, лишь подумала, охваченная каким-то угарным азартом. Но губы её похитителя задрожали, словно от еле сдерживаемого смеха.
Он предложил ей руку.
И под завистливые взгляды мужчин и змеиное шипение женщин, они покинули Западную террасу.
«Чепец за мельницу!»4 –
Глава 15
Глаза Настоящей Женщины округлились в благоговейном восхищении. Она даже за сердце схватилась.
– Боже, какой красавец!
Бац! Укол… да нет, удар копьём в самое сердце! Пятому герцогу Авиларскому вдруг стало нечем дышать, как после коварнейшего хука в солнечное сплетение. Да и зрение что-то помутилось… Помотав головой, он осознал: это просто глаза заволокло красным туманом. Туманом ревности.
Барлоговы веники! Как она может в его присутствии восхищаться кем-то иным!
– Это он и есть? – продолжила с восторгом неверная, взирая куда-то за его плечо. И Кристофер, кляня всех женщин-изменщиц на свете, медленно обернулся.
Поначалу он не понял… Где? Кто? Кому бить морду?
С покатого выезда из ангаров отеля, не спеша? разворачиваясь по дуге и демонстрируя в свете лампионов и отгорающего солнца то воронёный, как у старинного огнестрела, бок, то матовую, будто поглощающую блики черноту капота, то фигурку белоснежного единорога, зовущего за собой, подобно деревянным драконьим головам на первых кораблях, к ним бесшумно снисходил… его мобиль. Величественный, как король, изящный, как аристократ в десятом поколении, и в то же время способный лететь, как стрела, таранить, как онагр, рассекать морские буруны. Его мобиль. Его гордость, сотворённая в единственном экземпляре, штучная работа лучших мастеров своего дела. Его «Единорог»…
– Д-да, – с запинкой ответил он, запоздало сообразив, что… Барлоговы… Да ведь это он ей понравился, «Единорог»»! Вот от кого, вернее, от чего в восторге эта Женщина!
Кажется, у Кристофера ослабли колени. Похоже, он только что всерьёз…
Да-да, взревновал.
Не может быть! Да он с глубоким пофигизмом встречал известия об изменах жён и одноразовых возлюбленных, да и с очаровашкой Хильдой не рассчитывал пока не большее, чем… Нет, не на одну ночь. Но и не на длительные отношения, к ним он пока не готов. Однако было бы неплохо закрутить роман… Классический вкусный роман, полный сюрпризов и открытий, возможно – длительный, такой, о котором он потом со стопроцентной вероятностью ни за что не пожалеет, да что там – оба сожалеть не будут… Но ведь они взрослые самодостаточные люди, и однажды пресытятся друг другом. Тогда и надобность в отношениях понемногу спадёт, и они с Хильдой даже, скорее всего, останутся друзьями…
В общем, намечалась спокойная ровная связь, дарящая только удовольствие. Без всяких там пошлых сцен и объяснений.
Тогда почему только что он только что едва не полез бить физиономию возможному счастливчику-сопернику?
Вдохнув-выдохнув, он заставил себя улыбнуться.
С террас «Золотого янтаря», от которых, кстати, их отдаляло не такое уж и большое расстояние, на них нацелились лорнеты, монокли, бинокли… Во всяком случае, слишком уж много стёклышек
Вот пусть все смотрят и лопаются от зависти. А злорадствовать им он не позволит.
– Он что – сам едет? – зачарованно спросила умница Хильда, прямо-таки на цыпочках вытягиваясь, чтобы заглянуть за его плечо. – Что-то я не вижу водителя…
– Техномагия, дорогая ценьора, – небрежно ответствовал герцог, вполне оправившийся, наконец, от нервного потрясения, которого его спутница даже не заметила. – Плюс немного магии кровной, родовой… Его спокойно можно оставить даже в городских трущобах – он сам себя защитит. Но распознает моих друзей, и тех, к кому я чувствую симпатию.
Его рука как бы сама собой обвила талию прелестной пышечки.
– А я чувствую, – шепнул он. – И прямо сейчас, Хиль-да…
…Прекрасный мобиль, не такой бесконечный, как свадебные роллс-ройсы, но всё равно кажущийся гигантским, неторопливо и бесшумно подплыл прямо к ним. Не удержавшись, Варвара Пална попыталась извернуться из-под мужской руки, чтобы и приличий не нарушить, и под днище заглянуть.
– А где колёса? Ничего не понимаю… На воздушной подушке, да?
– Почти. Это тоже техномагия. Не забивай себе голову, просто наслаждайся. Подожди-ка: хочешь, откроем верх?
Варвара захлопала в ладоши, как девчонка.
– Конечно, хочу!
По мановению хозяйской руки, крыша и часть боков Единорога чудесным образом осели, формируя кабриолет. Гостеприимно распахнулись дверцы. Сиденья приняли в свои объятья.
– Ой, приборов нет, – восторженно затарахтела Варвара, чувствуя, что не в силах остановиться. Восторг так и выплёскивался из неё. Она обожала именно такие автомобили, крупные, надёжные, представительные. – А как же узнать скорость?
– Зачем? – пожал плечами блудодей.
– Чтобы не превышать. Чтобы на штраф не налететь…
Он лишь фыркнул снисходительно, опуская на руль красивейшие руки. Хорошо хоть, руль оставался почти таким же, как в земных автомобилях, хоть что-то привычное. И ещё – угадывались где-то там, внизу, педали. А вот рычага переключения скоростей не было.
– Хотел бы я знать, кто меня оштрафует… – пробормотал мужчина, называвший себя Робином, и усмехнулся. – Держись, моя прелесть! Скорости не боишься?
– Люблю! – призналась Варя. – Давай, гони!
И они погнали по шоссе вдоль береговой полосы. Тронувшись с места мягко, почти незаметно, а потом наращивая такую головокружительную скорость, что Варвара едва не визжала от восторга. И вот что интересно: несмотря на бешеную скорость, на отсутствие боковых дверей и стёкол, на, казалось бы, хрупкое и заниженное лобовое стекло, совсем не ощущалось неминуемого сопротивления воздуха и встречного ветра. Более того – когда Робин заметил в свете фар застывший на дороге силуэт оленя и резко притормозил – у неё перехватило дыхание от мягких объятий кресла, внезапно обтёкшего её со всех сторон и загасившего силу инерции… но и только. Никаких бросков вперёд! Оленя они объехали, не спеша, а затем опять помчались так, будто за ними гнались с видеокамерами все посетители «Янтаря».