Бумага Мэтлока
Шрифт:
— Они на ЛСД и метедрине.
— О Боже! Вот уж никогда бы не подумал. Откуда вы знаете?
— Долгая история, к тому же эта информация тоже секретная. В двух словах: они, вернее он, покупали очень много в Бриджпорте. После этого Бисон ни в каких списках не фигурировал, однако из игры не вышел. Мы думаем, что он стал посредником в Карлайле. Однако доказательств у нас нет... Вот вам еще один.
Это был тренер университетской футбольной команды. Распространитель наркотиков, но сам не наркоман. Он специализировался на марихуане и амфетамине. Раньше он получал
А вот еще один. Тут Мэтлок уже не на шутку испугался. Заместитель декана по приемной комиссии. Окончив Карлайлский университет, он попытал счастья на поприще торговли и довольно скоро вернулся обратно. Жизнерадостный, широкий человек. Он тоже только распространял наркотики, но сам их не употреблял. Действовал всегда через вторых и третьих лиц.
— Мы думаем, что он вернулся сюда не без помощи нимродовской организации. Нимрод неплохо придумал — посадить его на такое место.
— Но это же ужасно. Ведь родители студентов считают этого сукина сына чем-то средним между астронавтом и капелланом.
— Я и сказал, что неплохо придумано. Помните, я говорил вам и Кресселу: люди Нимрода интересуются не только наркотиками.
— Но вы не знаете, чем еще.
— Именно это нам и надо выяснить... А вот информация об учащихся.
В списке значилось пятьсот шестьдесят три фамилии, а всего студентов в Карлайле насчитывалось чуть больше тысячи двухсот. Впрочем, как признал агент, многие попали в этот список не потому, что были наркоманами, а потому, что состояли в студенческих клубах и братствах, известных крупными закупками наркотиков.
— У нас не было времени проверять каждое имя. Мы следим за связями — любыми, пусть самыми отдаленными, отыскиваем их. Используйте все возможности, мы вас не ограничиваем. У этого списка, — добавил Лоринг, — есть одна особенность — не знаю, заметили вы ее или нет.
— Думаю, что заметил. Здесь десятка два-три очень громких фамилий — дети весьма влиятельных, высокопоставленных родителей. Промышленность, правительство. Вот этот, например, — Мэтлок ткнул пальцем в список. — Кабинет президента, если не ошибаюсь.
— Вот видите, — улыбнулся Лоринг.
— И уже есть от них отдача?
— Мы не знаем. Возможно. Нимрод времени зря не теряет. Вот почему забили тревогу. Говоря официально, могут быть такие последствия, которые даже представить себе трудно... Вплоть до вынужденных назначений на государственные должности.
— О Господи, — тихо произнес Мэтлок.
— Вот именно.
Они услышали, как открылась и закрылась входная дверь. Словно повинуясь условному рефлексу, Лоринг спокойно взял бумаги из рук Мэтлока и быстро положил их обратно в. свой чемоданчик. Закрыл его и вдруг молча, как бы между прочим, распахнул пиджак и схватился за рукоятку револьвера, висевшего в небольшой кобуре у него под мышкой. Мэтлок вздрогнул.
В библиотеку вошел Адриан Силфонт. Лоринг небрежным жестом вынул руку из-под пиджака.
— Я не буду мешать вам, джентльмены, — мягко
— Мистер Крессел также принял его, сэр. Он будет действовать в качестве связного между нами.
— Понимаю. — Силфонт посмотрел на Мэтлока. Во взгляде его было облегчение. — Я очень благодарен вам за то, что вы решились помочь, Джеймс.
— Полагаю, что иного выбора нет.
— Вы правы. И самое ужасное, что в это дело может быть втянуто такое множество людей. Мистер Лоринг, прошу уведомить меня, как только у вас появится что-то конкретное. Тогда я сделаю все, что вы захотите, выполню любую инструкцию. Единственное, чего я прошу, — это доказательств, и тогда вам будет обеспечено мое полное и официальное содействие.
— Понимаю, сэр. Вы и так помогли нам больше, чем можно было ожидать. Примите нашу благодарность.
— Выбора у нас действительно нет. Но я обязан поставить определенные условия, ибо превыше всего для меня интересы Карлайла. Университеты сейчас напоминают сонное царство, но это только на первый взгляд... Ну, вам надо еще поработать, а мне — кое-что почитать. Спокойной ночи, мистер Лоринг. Спокойной ночи, Джеймс.
Мэтлок и агент поклонились, и Адриан Силфонт закрыл за собой дверь библиотеки.
К часу ночи Мэтлок уже перестал что-либо усваивать. Главное — фамилии, источники, предположения — прочно отпечаталось у него в памяти, этого он уже не забудет. Естественно, он не мог бы повторить все наизусть, да этого и не требовалось. Но стоит ему увидеть кого-то из перечисленных в списке, память тотчас откликнется. Вот почему агент настоял, чтобы он произнес все фамилии вслух по нескольку раз. Тогда все будет в порядке.
Единственное, в чем он сейчас нуждался, — это в ночном сне, если сон к нему придет. Нужно, чтобы все это как бы отошло в перспективу. А уже с утра он начнет принимать первые решения, определять, каких людей следует привлечь, выбрать тех, кто находится в контакте с другими. А это значило обзавестись новыми близкими друзьями, преподавателями или даже студентами — частицами отдельных фрагментов из обширной информации, предоставленной Лорингом.
В разговорах он должен с большой осторожностью прокладывать путь: нанося удары и парируя их, следуя за мельчайшими признаками, за взглядами, за изменениями.
Где-то и с кем-то это произойдет.
— Я хотел бы кое к чему вернуться, — сказал Лоринг. — К исходному материалу.
— Мы охватили невероятно много материала. Мне необходимо с ним освоиться.
— Это не отнимет и минуты, — заверил Лоринг и вытащил из чемоданчика разрезанный кусок серебряной бумаги. — Вот, возьмите.
— Спасибо, хоть и не знаю, за что, — Мэтлок взял некогда блестящий лист и принялся рассматривать странный текст.
— Я говорил вам, что это олтрсмонтанско-корсиканский диалект, и за исключением двух слов так оно и есть. Внизу написано: «Venerare Omerta». Это уже не по-корсикански, а по-сицилийски.