Бумажная звезда
Шрифт:
Даймонд был очень доволен.
Он утверждал, что все это поможет ей в работе.
Студийные сцены закончились; теперь уже скоро, через какие-то две недели, они уедут на натурные съемки в тропическую часть Мексики, где снимут сцены в непроходимых джунглях и болотных топях. Именно туда уехал сейчас Даймонд со своей второй командой, которая в течение последних шести недель подыскивала натуру с трепещущими на ветру пальмами, с грязными потоками, несущимися вниз по склонам гор, хотя сезон дождей уже закончился.
Где-то вдали запульсировал
Затем где-то в подсознании Джи Би вспомнила, что ведь таким образом Хамура подает сигнал и до обеда осталось полчаса.
Джи Би встала с ковра. Дверь должна быть ниже мерцающей лампы.
Плохо ориентируясь в темноте и осторожно ступая, девушка нашла панель, легкое прикосновение к которой бесшумно открывало дверь, ведущую в слабо освещенную комнату, служившую декомпрессионной камерой, чтобы восстановить физические и моральные силы. Она постояла там минут пять и пошла в гардеробную, где переоделась в мерцающее платье, сконструированное для нее Миларом.
Хамура сервировал для нее стол на террасе. Он с улыбкой поклонился, налил ей вина из замороженной бутылки и поднял крышку с блюда, на котором лежали моллюски, украшенные овощами, — настоящее произведение искусства. Из спрятанных где-то колонок лилась тихая и прекрасная музыка Дебюсси.
Став снова самой собой и испытав при этом некоторое разочарование, Джи Би выпила вина и посмотрела на океан, вертя машинально в пальцах опал. Есть не хотелось, да и вообще ничего не хотелось. Девушка стала думать о том, как провести время, прежде чем лечь спать. Будь Виктор дома, посмотрели бы какой-нибудь фильм, но ей не разрешалось самой пользоваться проекционной комнатой без хозяина, так как оборудование стоило слишком дорого, а она могла его сломать, поэтому Даймонд, когда отсутствовал, запирал дверь на ключ.
Как ей хотелось, чтобы сейчас кто-нибудь был рядом, с кем можно поболтать, снова почувствовать себя человеком.
В семь часов утра, когда Джи Би уже собиралась приступить к работе над образом, Хамура позвал ее к телефону.
— Мистер Блейз, — сообщил он с поклоном.
Но это был вовсе не Блейз.
— Это Дональд Уилер. Помните меня?
— Дон…
— Не называйте громко мое имя, — прервал он ее.
— Но… Что вы хотите? Почему вы… Я хочу сказать… вас так долго…
— Я знаю. Что вы сегодня делаете?
— Я… я работаю.
— Тогда сделайте перерыв. Я нанял яхту. Вы как-то сказали, что никогда не ходили под парусом.
— Но вы… как… Где вы?
— На заправочной станции, шоссе № 1. Через десять минут я буду у вас.
— Я не могу.
— Почему?
— Даймонд не разрешает мне выходить.
— Он не узнает. Цербер сейчас в Мексике и вернется в лучшем случае завтра.
— Откуда вы это знаете?
— Мне сказала Вера.
— Вы разговаривали с Верой?
— А почему я не могу разговаривать со своими друзьями? Она мне также сказала, что
Джи Би покачала головой, прежде чем поняла, что доктор ее не видит.
— Я действительно не могу, Дональд. А вдруг он позвонит?
— Ему скажут, что вас нет.
— А что я скажу Хамуре?
— Зачем ему что-то говорить? Ваши дела его не касаются. Он слуга.
— Он больше чем слуга, — ответила Джи Би, а про себя подумала: «шпион».
— Тогда скажите ему, что едете на студию, чтобы встретиться с Арни и обсудить с ним одну из ваших сцен. Так вы поедете со мной или нет?
— Нет… Да, — внезапно выдохнула она и с радостью подтвердила:
— Да, поеду.
В чем была, Джи Би сбежала вниз по лестнице и, затаившись, ждала. Как только черный «корвет» подъехал к дому, она нырнула в него и быстро захлопнула дверцу. Мощный мотор взревел, и машина на бешеной скорости выехала за ворота, минуя охрану. Джи Би краем глаза видела, с каким изумлением смотрит ей вслед Хамура. Но это сейчас ее больше не волновало, она свободна, как ветер.
Дональд Уилер был в джинсах, линялом спортивном свитере и поношенных туфлях. За ночь доктор отмахал пятьсот миль и выглядел уставшим.
— Не понимаю, зачем вы это делаете? — сказала Джи Би.
— Я скучал без вас.
— Но все так неожиданно. Вы мне даже ни разу не позвонили.
— Я звонил и писал письма. Я даже послал вина из того самого винограда. Но вы мне так ни разу и не ответили, и тогда я подумал, что вы теперь кинозвезда и вам нет дела до простых смертных.
Джи Би с удивлением посмотрела на Дональда:
— Вы мне писали? Но я не получала никаких писем.
— Я так и думал.
— Вы хотите сказать, что Даймонд скрывает от меня почту?
— А вы как думаете?
— В общем… да… конечно. Он защищает меня. Я получаю письма от самых разных людей, и среди них немало сумасшедших. Даймонд считает, что я не должна их читать.
Он говорит, что актер должен воздействовать на публику, а не она на него. Но что касается моей личной почты…
Джи Би в испуге замолчала.
— Послушайте, — сказал Дональд, — давайте не будем обсуждать это сейчас. Сегодня мы будем веселиться.
Веселиться. Джо-Бет почти забыла это слово. Она стала Старфайер, а Старфайер должна непрерывно трудиться, чтобы спасти Землю, ее леса, океаны, животных, у нее нет времени на веселье.
— Люди могут меня увидеть! — закричала Джи Би, охваченная паникой, и сползла под сиденье.
— Это дело поправимое, — решил Дональд, стягивая с себя свитер. — Надень вот это и накинь на голову капюшон, в ящике есть темные очки.
Джи Би покорно натянула свитер, который еще хранил тепло его тела и от которого исходил слабый запах пота и лошадей. Джо-Бет удивлялась своей смелости. Интересно, что предпримет Даймонд, когда обо всем узнает?
— А ему обязательно надо знать о нашей прогулке? — спросил Дональд.