Бумажные розы
Шрифт:
На Дэниела напала тоска при мысли о том, что на свете, оказывается, есть еще человек, имеющий над ними власть. Может, и правда стоит засесть за юриспруденцию? Тогда ему по крайней мере удастся разобраться в запутанной ситуации, в которой они с Эви оказались. Но что поделать, если его больше привлекает журналистика?
Дэниел решительно вскрыл первый конверт.
— Это чек на мое содержание, — сказал он. — Как ты думаешь, мы можем его обналичить? Если тот, второй, адвокат узнает об этом, он может обвинить нас в воровстве.
— Как ты можешь украсть деньги у самого себя, интересно? Ты просто обязан реализовать
— Вскрывай другой.
Во втором конверте оказалось пространное письмо. Сначала Дэниел быстро пробежал его глазами, а потом вернулся к началу и стал читать более внимательно. Закончив, он дрожащей рукой протянул его Эви.
— Они справляются о том, как я живу и можно ли меня определить в университет. Заверяют, что будут и впредь поддерживать меня материально, и хотят назначить того адвоката опекуном до моего совершеннолетия. Даже соболезнования не выразили по поводу воспитательницы. А лично для меня ни словечка. Чисто деловая записка.
— Для них ты не человек, а лишь объект, в который требуется до поры до времени вкладывать деньги. — Эви прочитала письмо и презрительно поморщилась. — На твоем месте я отписала бы тому адвокату и сообщила, что ты принимаешь их предложение насчет продолжения образования. На твоем месте я взяла бы у них все, что они способны от себя оторвать, а по достижении совершеннолетия объявилась бы на пороге их дома со словами: «Мое почтение, родители, а вот и я, сдавайте мне свои дела!» Забавно было бы поглядеть на их лица!
Дэниел скривился в вымученной улыбке.
— Было бы еще забавнее, если бы я появился перед ними абсолютно здоровым. — Он сложил письмо и спрятал в карман. — Но я никуда не поеду до тех пор, пока мы не выясним все относительно твоей семьи. Возьми чек и отнеси в банк. Хосе сверкает по улицам голыми пятками, да и остальным надо подкупить кое-что из одежды.
Эви внимательно взглянула на него:
— Когда ты надумаешь уехать отсюда, тебе потребуются деньги на дорогу. А кроме этого чека, у нас, возможно, больше ничего не будет. Так что надо экономить.
Дэниел очень страдал, но она ничем не могла ему помочь. Эви сложила чек и сунула его в карман платья. Если в отношении нее до сих пор не было ничего определенного и имелся простор для фантазий, то Дэниел четко знал: он своим родителям не нужен.
Эви прекрасно понимала, каково ему на душе.
Выйдя на улицу, она направилась в сторону банка. Тайлер строго-настрого наказывал ей не высовывать носа из дома одной по вечерам, но сейчас-то, средь бела дня, ей, конечно, нечего опасаться. Городок был маленький, и она всегда могла позвать кого-нибудь на помощь. Вчера — другое дело: все кинулись в погоню за сбежавшими из тюрьмы бандитами, и похититель, воспользовавшись суматохой, вправе был рассчитывать на успех. Слава Богу, Тайлер и Бен вовремя подоспели.
Заворачивая за угол, она едва не налетела на мистера Хэйла. В последний момент Эви успела остановиться и подобрала юбки, чтобы те не собирали дорожную пыль. Адвокат снял шляпу и галантно поклонился.
— Миссис
— Мистер Монтейн считает, что это был один из сбежавших разбойников. Надеюсь, что это больше не повторится.
Эви пошла дальше. Ей очень хотелось подробнее расспросить этого человека обо всем, что ему было известно, но чек жег ей карман. Мистер Хэйл предложил ей руку, и она приняла ее с очаровательной улыбкой. Адвокат не преминул улыбнуться в ответ:
— Насколько я понял, мистер Монтейн является другом вашей семьи? Скажите, он ведь пока не собирается уезжать отсюда?
«Вообще-то это я собиралась задавать вопросы», — подумала про себя Эви.
— У него, как мне известно, какие-то дела с Хардингами, — уклончиво проговорила она. — Скажите, мистер Хэйл, можно ли будет отыскать могилы Хауэллов на местном кладбище? Я уже написала Эванджелин и сообщила о нашем с вами разговоре, но письмо будет идти очень долго. Пока оно дойдет, пока Эванджелин напишет вам, пока вы ей ответите… Словом, я решила кое-что узнать самолично.
— Не вижу ничего дурного в том, чтобы навестить их могилы. Между прочим, буду счастлив проводить вас и все показать. Можно прямо сейчас, а?
Мистер Хэйл был удивительно вежливым человеком. Его ответ понравился Эви, и она наградила его мягкой улыбкой. Она по-прежнему жалела о том, что тогда, при первой их встрече, он, сославшись на соображения профессиональной этики, не пожелал сказать ей ничего конкретного, но в душе сознавала, что нельзя ставить в вину человеку его честность.
— Сначала мне нужно заглянуть в банк. Не хотелось бы злоупотреблять вашим временем.
— О, ничего, ничего! Тем более что мы уже пришли. С этими словами он открыл перед ней какую-то дверь и пригласил войти.
Ей не хотелось, чтобы он видел, как она распорядится чеком Дэниела, поскольку эта операция выглядела не совсем законной. Эви расстроенно нахмурилась и огляделась по сторонам. За решеткой помещались будка кассира и сейф, встроенный в стену. «Господи, ограбить это заведение — проще простого!»
Она со вздохом коснулась руки мистера Хэйла:
— Будьте любезны, подождите меня здесь. Я скоро. Кассир сидел от них всего в нескольких шагах, но Эви все-таки надеялась, что адвокат ничего не расслышит, если она будет говорить тихо. Вынув чек, она решительно направилась к решетке.
Спустя несколько минут торжествующая Эви вернулась к мистеру Хэйлу. Ее улыбки, от которых у кассира приливала краска к лицу, заметно ускорили дело. Теперь у Дэниела имелся в этом банке собственный лицевой счет.
— Вашему брату очень повезло, что у него есть такая сестра, — сказал мистер Хэйл, открывая перед ней двери. — Кстати, ваша девичья фамилия Маллони?
Значит, ему уже многое известно. Эви вздернула подбородок, скрыв тем самым свое минутное замешательство.
— Да. Вообще-то мы с Дэниелом из Огайо, но уже довольно долгое время живем на Юге. Война… Впрочем, она для всех стала испытанием, — ответила она, призвав на помощь хорошо зарекомендовавшую себя в таких случаях тактику «отвлечения внимания».