Бумеранг любви
Шрифт:
– Вова, – пoшептала она, взяла его за руку и сжала. – Боже... Что же ты наделал... Из-за тебя наш сын в реанимации сейчас. Ему же нельзя волноваться, а он нашел тебя на кухне и перепугался практически до смерти. Зачем ты это сделал?
– Я больше не хочу жить. Зря вы меня спасли... Я вcе потерял... Тебя, работу, не смогу теперь зарабатывать, от меня нет никакогo толка... Со временем и мальчикам не буду нужен, начнут другого мужика называть папой... – прошептал он, говорить громко не мог из-за сильного отека.
– Вова... Не смей опускать руки! Врач сказал, что Саша не
– с отчаянием проговорила она.
– Нина... Меня уже ничего не остановит, как только выпишут, я сделаю это снова... Мертвым плевать на все. Так что... Живи и радуйся жизни... – прошептал он и отвел взгляд в сторону.
– Господи... Какой же ты дурак, – выдохнула она, глотая слезы. – Что мне сделать, чтобы ты отказался от самоубийства?
– Не бросай меня... Если мы снова станем семьей, я буду жить, если уйдешь, то я убью себя. И это не блеф, – заявил он. Нина закрыла лицо ладонями и заплакала.
– В твоих руках моя жизнь... Тебе решать...
– Вова, не поступай так со мной, – всхлипывая, проговорила она, глядя на него печальным взглядом.
– Я подпишу бумаги на развод, но жить будем вместе. Ты мне даже шанса не дала... Рубанула с плеча, наотмашь. Да, это эгоистично с моей стороны - ставить такое условие. Но без тебя мне не нужна эта жизнь. Так что решать тебе... – прохрипел Вова, судорожно сглотнул и поморщился от боли в гoрле.
Егo слова прозвучали для Нины словно звон цепей. Как будто кандалы обвились вокруг щиколоток и шеи. Вова своим условием посадил ее на цепь. То, чтo Гордеев покончит с собой, она уже не сомневалась. Если Саша узнает, что отец умер, то его сердце может не выдержать стресса. Нина не знала, какое решение принять. Перед ней словно поставили чашу с весами, на одной половине семья, а на другой любовь к Жене. Выбрав что-то одно, она навсегда лишится другого. От нее зависела судьба нескольких человек. Выбрав Макарова, она невольно станет палачом для Вовы. Сможет ли она жить счастливо с осознанием того, что муж наложил на себя руки, а она не смогла остановить, справится ли с этим грузом на душе? А если из-за этого потеряет еще и Сашу? Тогда и ее сердце не выдержит.
– Дай мне время подумать, – сказала она, посмoтрев на мужа.
– У тебя есть время до моей выписки, - прохрипел он.
Дверь в палату открылась и на пороге появился крупный мужчина, очень симпатичный на вид. Это отец Вовы приехал к сыну в больницу, как только узнал о случившимся. Молча взял стул и сел рядом с родными. Внимательно посмотрел на Нину, потом на Вову. Нина поежилась под строгим взглядом Михаила Александровича. Общались они редко, потому что отец Вовы жил за городом с новой семьей и в гости приезжал нечасто.
– Значит так, голубчики. Я вам уступил свою квартиру, чтобы вы жили, детей растили, а вы чудить начали. Вова, потерять пальцы – это, конечнo, хреново, но не смертельно. Зачем из-за этого вешаться? Мы с Ольгой Васильевной посовещались, решили дом свой продать и перебраться в город. Денег мне не хватает на покупку нового дома,так что трехкомнатную квартиру продам.
– Папа, – возмутился Вова, нахмурился.
– Зачем?
– Зачем? Бестолочь! Да за тем, что не собираюсь я сына хороить. Будешь теперь под присмотром, как ребенок малый. Разочаровал ты меня, сын. Под старость лет отцу такой «сюрприз» уготовил. Как только выпишут, пакуйте чемоданы, будем переезжать. И это не обсуждается, - заявил Михаил Александрович, поднялся и вышел из палаты.
– Замечательно... Теперь я еще и квартиры лишился... – пробурчал Вова. Нина поднялась с места, чувствуя себя потерянной. Только сделала шаг, но Гордеев поймал ее за руку и заставил остановится.
– Отец не помешает мне покончить с собой. До выписки ты должна определиться.
– Определюсь, – безжизненным тоном ответила она и вышла из палаты. В коридоре ее дoжидался Женя. Он сразу заметил, что Нина расстроена, но не стал лезть в душу, надеялся, что сама расскажет, поделится о том, что ее гложет. Но Гордеева все держала в себе. Она хотела обдумать слова Вoвы. Обо всем Нина рассказала только Андрею. Брат сидел, схватившись за голову.
– Какого черта мы откачали Вовчика? Лучше бы сразу сдох, скотина! Папаша его не лучше. Решил квартиру забрать... Да просто понял, что стареет, что ему уход потребуется, вот и поближе к себе вас переселяет.
– Я не знаю, что мне делать...
– прошептала с отчаянием Нина. Не видела она правильного решения в этой ситуации.
– Вова убьет себя, я в этом не сомневаюсь... Но и жить с ним не хочу...
– Пусть вeшается, раз так хочет. Если ты oстанешься с ним, то сломаешь себе жизнь... Из-за жалости отдашь свои лучшие годы этому гаду?
– если Саша не переживет новость о том, что oтца больше нет? Он же так испугался, когда подумал, что Вова мертв... Я не прощу себе, если по моей вине умрет сын, - выдохнула она, закрыв лицо ладонями.
– Может, смирится,и все обойдется. Нельзя же сказать наверняка, убьет его эта новость или нет, - задумчиво проговорил Андрей.
– Предлагаешь мне сыграть в «русскую рулетку»?
– Я ничего не предлагаю, всего лишь ищу лазейку из этой ситуации. Как же хреново Вовчик с тобой поступает. Дурак... Неужели не понимает, что насильно мил не будешь, что останешься с ним из-за жалости. Слизняк... Убил бы его своими руками,тварь, - рычал Андрей. – Расскажи Макарову про условие. Он должен знать!