Бумеранг
Шрифт:
– Извините, - извинился спортсмен и намеревался продолжить свой путь.
– Можно тебя на одну минуту, - остановил его Огонёк.
Паша остановился и с высоты своего роста несколько удивлённо посмотрел на вдатого чудака.
– Ну, говори.
– Отойдём. Разговор к тебе есть, - несмело предложил Огонёк.
– Пойдём.
Они отошли в дальний конец вестибюля.
– Ты меня помнишь?
– Огонёк сделал маленький шажок в сторону, чтобы спортсмен смог получше его разглядеть.
– Вспомнил. Это мы с тобой к вашему шефу
– Точно, - подтвердил Огонёк.
– Так вот, он просил передать вам вот это, - он торопливо вложил в руку Павла аудиокассету и клочок бумаги с какими-то цифрами, - и ещё позвонить ему. Номер на листке. Ладно, я пошёл.
Огонёк заторопился на выход. Уж очень неуютно он здесь себя чувствовал.
Павел повертел кассету в руках, потом засунул её под кимоно и вгляделся в цифры на бумаге. Настроение вдруг стало никаким. Он вернулся к стойке.
– Фролыч, я позвоню, - бесцветным голосом попросил он.
– Конечно.
– Сторож поднялся со своего стула и вышел в фойе.
Павел снял трубку старого, перемотанного изолентой телефонного аппарата на столе гардеробной, и набрал на диске номер, записанный на переданном ему клочке бумаги.
Абонент ответил без задержки.
– Меня попросили позвонить по этому номеру, - прикрывая ладонью зарешёченное окошечко телефонной трубки, приглушённо сказал он.
– Спортсмен?
– уточнили на том конце провода.
– Да.
– Помнится, вы обращались ко мне за помощью...
– Я помню.
– Так вот. Беспредельщика мы этого нашли. На кассете, которую вам передали, он обо всём рассказывает. А чтоб поговорить с ним лично, поезжайте на, - Василий продиктовал адрес, - сегодня к трём часам дня. Там его и найдёте.
– Понятно. А что с нашей стороной договора.
– Уладите свои дела, потом встретимся и всё обсудим.
– Абонент повесил трубку.
Раздираемый всякого рода сомнениями, Павел вернулся в зал. Протиснувшись сквозь плотную толпу болельщиков и зрителей, отправился в раздевалку, но дойти до неё не успел. Судья вызвал его на ринг.
Этот турнир не был каким-то особенным, и победа в нём не сулила никому никаких дорогих призов. Приз был один - зрительские симпатии. А вообще-то, он много дороже всего самого ценного. На Павла Донцова рассчитывала вся команда "Силы".
Павел занял место в "красном" углу, "Синий", напротив - Костя Рубашкин, классный боец из соседнего клуба. Бабахнул гонг. В первую же минуту боя всем, включая даже непрофессиональных зрителей, стало ясно, кому будет принадлежать победа. Донцова словно подменили: замедленная реакция, отвратительная техника, никакой реактивности, сплошные ошибки. Рубашкин словно с манекеном резвился. После первого раунда, вокруг здорово побитого Донцова, сгрудились его друзья.
– Соберись, Паня, - теребил его за плечо Володя.
– Да что с тобой, словно юнец дерёшься, - недоумевал Борис.
– Проснись же, наконец!
– слышалось отовсюду.
Но ничего не помогло. И оставшиеся
– Ладно, на зимних встречах возьмём реванш, - в раздевалке утешал друга Геннадий.
– Проиграл, с кем не бывает, - похлопал Павла по плечу Володя.
– Да ерунда это всё!
– неожиданно громко выкрикнул Павел.
В раздевалке воцарилась гробовая тишина.
– Не понял!
– через некоторое время пронзил её голос Бориса.
– Ты что этим хочешь сказать?
– Сейчас объясню, - перешёл на шёпот Павел.
Спортсмены обступили его плотным кольцом.
– Сегодня утром меня перехватил посыльный от братвы, ну, помните, обращались мы к ним за помощью.
Ребята закивали. Донцов продолжал, всё так же шёпотом:
– Так вот. Они передали мне кассету, вот, - Павел полез под мокрое от пота кимоно и вытащил оттуда переломанную надвое кассету, за которой нескончаемым хвостом тянулась "изжёванная" лента. Вот, ё моё!
– И что на ней?
– Кассета перешла в руки Володи, и он пытался привести её в порядок, безрезультатно, конечно.
Паша лишь плечами пожал.
– Теперь неизвестно. Но есть ещё адрес, на котором этот тип появится в три часа дня.
– Не нравится мне всё это, - переодеваясь в адидассовский спортивный костюм, пробурчал Сергей.
– Ладно, ребятки, - встрял в разговор Борис.
– Съездим на адресок. Поговорим с этим типом. А там понятно будет. Вообще-то я слышал, что братва своё слово железно держит.
– Это в книжках так написано, - с сарказмом заметил Сергей.
– Хорош базарить попросту. Время терять не будем. На месте всё выясним. Поехали.
– Борис первым покинул раздевалку. Остальные двинулись за ним.
Стас не торопился выпутываться из сладких сетей сна. Уж очень приятно было ему томиться в них, но внутренние часы всё-таки заставили разорвать их и выплыть в реальность. Кстати, поторапливали и настенные. Старые, но надёжные, они всегда шли верно - никогда не запаздывали и не убегали вперёд. Сейчас стрелки показывали два часа дня ровно.
Стас в одних трусах и босиком прошлёпал в ванную, с наслаждением принял контрастный душ и до покраснения кожи растёрся махровым полотенцем. Фейс ещё оставлял желать лучшего, но ничего не поделаешь. Зализывать раны ещё будет время, а пока пора браться за дело. Громов вернулся в комнату и мысленно поблагодарил свою бывшую супругу. На стуле, рядом с раскладушкой, аккуратной стопкой вздымалась его старая одежда: потёртые джинсы, рубашка и короткая кожаная куртка. Под стулом приютились "адидассовские" кроссовки. Смотри-ка, не вышвырнула вещи мужа, сохранила. Ну, умничка, просто. Стас с удовольствием облачился в этот гардероб и по привычке сунул руки в задние карманы джинсов. Ну, Танька, ну, молодец! В одном кармане полтинник, в другом сложенный вчетверо тетрадный лист. Стас развернул бумагу и узнал красивый почерк Татьяны.