Бумеранг
Шрифт:
Сватов весело пожал плечами, грубовато ответил:
– Да как обычно. Музыка - говно, и телки - не очень. Пожалуй, наши - самые клевые.
– Так ты бы поискал, неужели совсем никого нет?
– Уже пробовал, бесполезно.
– Сватов покачал головой.
– У одной мордашка ничего, так сисек нет, у другой ноги, как колеса, а у третьей зубы червивые. Вот если бы их как конструктор детский состроить, тогда бы получилось самое то.
– Ишь, какой привередливый! А по мне так вполне нормальный дансинг. И молодых хватает, и даже наркотой приторговывают.
– Ну, это само собой. Какая дискотека без колес? Или ты здесь порядки свои хочешь наводить?
– Николай взял у бармена бокалы с
– Смотри, не нарвись. Здешние менты нас не знают, живо холку намнут.
– Думаешь, тоже кормятся с этих дел?
– А то как же! Считай, две основных статьи дохода - «колеса» и проституция. Ежу понятно, что давно надо легализовать! Как в Италии с Голландией.
– Это ты про наркотики или проституцию?
– А про то и другое! Вот увидишь, сразу станет меньше и «СПИДа», и изнасилований.
– Жаль, нет в думе Кольки Сватова!
– хмыкнул Зимин.
– Давно бы передовой страной стали.
– Чего ты усмехаешься? Все так бы и стало, в натуре!
– Да разве я спорю… - сделав хороший глоток, Стас оглядел подрагивающие в цветомузыкальном мареве людские тела. В общем дискотека была самая обыкновенная, разве что называлась несколько экзотично - «Казантипом» - по имени мыса в Крыму, на котором долгое время тусовались барды и молодняк со всего СНГ. Вот и в этом зальчике публика подобралась самая пестрая. Пузатый мужчина лет пятидесяти только что привел юную подружку и выпустил потанцевать - точь-в-точь как болонку на газон. Сам же отошел к бару и тут же набрал с полдюжины банок пива. Тут же неподалеку от них в обнимку танцевала парочка малолеток, языками исследующая глубины своих слюнявых ротиков. Мальчику лет двенадцать, девчушке - и того меньше. Нравы в зале процветали самые вольные, как и положено на жарком юге. Целовались без малейшего стеснения, курили травку, подростки, танцуя, успевали массировать ладонями упругие попки своих подруг. В более укромных уголках танцплощадки, должно быть, происходили более пикантные сцены, но туда взор Зимина не доставал. Наверное, и хорошо, что не доставал, иначе не решился бы отпустить в «свободный полет» Мариночку. Да и Мишаня не осмелился бы оставлять свою Валентину без внимания. Впрочем, тревожиться за них не приходилось, - у дамочек был завидный эскорт. Разогревшиеся гладиаторы с удовольствием прыгали вокруг них, выделывая мускулистыми торсами самые немыслимые па. Только сумасшедший рискнул бы сунуться к такой компании с недобрыми помыслами. Само собой, перед танцами выпили за здоровье Костика, а потому настроение у всех было вполне бодрое.
– Слышал, что о корабле с заложниками передают?
– Николай толкнул Зимина в бок.
– Это ты про теплоход «Даурия»?
– Ага! Говорят, освободили все-таки пассажиров. Вроде даже перестрелка какая-то была, трупы есть. Короче, ничего у террористов не прокатило.
– Это ты к чему?
– Да к тому, что есть повод еще выпить!
Стас согласно чокнулся с Николаем, с удовольствием отхлебнул все того же томатного сока.
– Ну, а террористы куда подевались?
– А черт их знает! Кого-то вроде пристрелили, а часть слиняла. Теперь их на берегу преследуют.
– Если преследуют, значит, уйдут.
– Стас меланхолично кивнул.
– Так уж у нас заведено: сначала нагоним войск, окружим, а после выпустим. По секретному распоряжению из Кремля.
– Так здесь вроде не мы их ловим. Это уже Грузия.
– Да какая разница, Коль! Школа-то - российская. Смотри, до чего их Шеварнадзе довел! Все наши ошибки повторяет…
Из толпы сверкающей рыбкой вынырнула раскрасневшаяся Мариночка. В атласной миниюбочке, в туфельках на золотистых шпильках, она выглядела просто великолепно. Подскочив к ним, сходу впилась в губы Стасика, горячими руками обвила крепкую
– Как же я по тебе соскучилась!
– А я-то по тебе как!…
Глядя на них, Сватов только усмехнулся. Такой любови-моркови он никогда не понимал. Может, оттого и оставался до сих пор вольным бобылем.
Выдержав короткую паузу, колонки вновь вдарили - на этот раз «Муркой» в исполнении известного эстрадного певца.
– Слышал?
– взвигнула Мариночка.
– Это уже про меня!
– Екалэмэнэ!
– Стас вздохнул.
– Неужели тебе нравится эта муть? Там и смысла-то ни никакого нет.
– Как это нет?
– изумилась Мариночка.
– А так… Раз пошли на дело, выпить захотелось… Это перед делом-то - выпить? Чушь голимая! И потом - как это из-под полы может торчать наган?
– Не придирайся, Стасик, - фыркнул Коля Сватов.
– Это ведь классика. И потом - где ты видел песни со смыслом? Разве что у Высоцкого.
– Не только!…
Однако завершить спор им не удалось. Жалобно хрюкнув динамики смолкли, а мгновение спустя над головами танцующих загрохотали автоматные очереди. Пара бородачей, выскочив на сцену, самозабвенно лупила вверх из «Калашниковых». Еще один детина - на этот раз уже с выбритой челюстью и выбивающимися из-под камуфляжного берета космами - выхватил из рук дискжокея микрофон, жестяным голосом с легким гортанным акцентом объявил:
– Времени у нас нет, потому сообщаю сразу: внизу стоят два «Икаруса», - это специально для вас…
В зале зашумели, и похожий на Чегевару тип тотчас выстрелил вверх из пистолета.
– Когда я говорю, все молчат. Это понятно?
– он выдержал небольшую паузу.
– Сейчас вы организованно покинете танцплощадку и спуститесь вниз к машинам. Там мои люди помогут вам занять места в автобусах. Потом мы проедем в одно место и позже, если все будет нормально, вас всех отпустят. На всякий случай добавлю: мы - те самые люди, что удерживали в течение нескольких дней пассажиров теплохода «Даурия». А потому советую вести себя тихо…
– Не много ли ты на себя берешь, козлик?
– гулко поинтересовался со своего места Коля Сватов. Голос у него был басовитый, и сказанное террорист услышал прекрасно.
– Тут ведь не только мужики, полно женщин с подростками. Или совсем совесть потерял?
Тишина наступила такая, что Зимину показалось, что он слышит тиканье собственных часов. Но это тикали не часы, это бились два прижатых друг к другу сердца - Маринино и его собственное. Наверное, из-за выпитого вина он не сразу разобрался в происходящем. Да и на Сватова алкоголь подействовал не самым лучшим образом. Говорить в подобном тоне с людьми, держащими в руках оружие, конечно же, не следовало.
– Кто это сказал?
– вооруженный тип закрутил косматой головой.
– Я сказал. Я!
– Сватов отважно поднял руку, и в тот же миг бандит выстрелил.
Все, что сумел сделать Зимин, это резко оттолкнуть Мариночку в сторону. Помочь Сватову он не успел. Надо отдать должное террористу, стрелял он отменно. С тридцати шагов угодил Николаю в грудь. Выстрел оказался роковым, пуля попала точно в сердце. Уже оседая на пол, Николай попытался что-то сказать подскочившему Стасу, но у него ничего не получилось. Тренированное тело выгнулось дугой, на подбородок выплеснул ручеек крови, глаза обморочно закатились. Николай умер прямо на руках Стаса. А через секунду все вокруг пришло в жуткое волнение: дружно завизжали дамы, публика ринулась врассыпную. И снова замолотили автоматы бородачей. На это раз террористы били не в людей, а в матерчатый потолок, однако действие это произвело самое ошеломляющее. Ад, разразившийся на танцплощадке, лучше было бы не видеть, и именно так поступали многие из присутствующих - закрывали лица ладонями, крепко-накрепко зажмуривались…