Бумеранг
Шрифт:
– Во сколько завтра нужно быть в общаге? – спросил Алексей, меняя тему. Понятно, что не хотел рассказывать.
– В девять. Я вроде дорогу запомнила…
– Я тебя отвезу на байке, как раз оценишь.
– Спасибо, но я могу сама.
– Ну уж нет! После твоей дыры мы заедем к маме. Она будет рада.
– С утра?
– Как раз покормит нас. У нее свое кафе. Думаю, матушка будет рада.
– И я бы хотела увидеть твою маму, – призналась, начиная уже волноваться. Столько лет не виделись.
– И я про это! Так что договорились.
–
– Я взял выходной, так что буду зарабатывать очки, чтобы ты забыла о том, как сидела пять часов под дверью.
– Я забыла, как только оказалась в твоей теплой квартире.
– Это хорошо. И все же… – довольно сказал он и взял мою руку, крепко сжимая ее, – я хочу заработать очки. Кстати, давно хотел рассказать…
На следующее утро не хотела просыпаться, но пришлось, так как меня безжалостно разбудили чудесным ароматом молотых кофейных зерен. Леша старался на кухне, шумя на весь дом. Будто не один, а целый полк Алексеев туда забился, гремя кастрюлями и ложками. Даже подушку на голову закинула, но все равно слышала. Такой грохот невозможно было не услышать!
Через десять минут Мартынов принес на подносе кофе с подгорелой яичницей, и еще захватил круассаны недельной давности.
– А как же сырники? – спросила, обдумывая, как бы отвертеться. Выглядело пугающе, и я уже не говорю про съедобно.
– Завтра тогда, а сегодня я решил начать завоевание именно так.
«Ага, завоевать… И решил действовать через больницу, когда я туда попаду после его завтрака?» – подумала, обдумывая, куда это выкинуть. В окно несерьезно. В детстве так делала, за что получала затрещин от бабули, приезжающей в город нас навестить. Вечно кто-нибудь видел и бабуле докладывал. Но я тогда считала это необходимой мерой. Она готовила на убой, будто на неделю хотела накормить.
– Ага, завоевывают красивых, а у меня волосы набекрень, лицо сонное, – начала, мечтая о стакане воды. Утром обычно ничего в рот не лезло, только после жидкости уже через час можно было чайку хлебнуть.
– Поверь, ты и такая хорошенькая. Не могу на тебя насмотреться.
Сделала глоток кофе, понимая, что там кофейного порошка на десять кружек. Все же решил травануть меня. Провела языком по зубам, переживая, что перекрасятся, и весело заметила:
– А ты за это время стал таким донжуаном.
– Ага, таким, что девушка спала на диване, а я в своей спальне. У меня трешка, если забыла.
– Я не могла занять спальню хозяина. В третьей комнате ты организовал спортзал. К тому же у тебя невероятно классный диван, – заметила и попыталась вновь влить в себя кофе, ощущая горьковатый вкус. Но есть плюс – чудесно пахло. Просто восхитительно!
Дальше плюсы заканчивались.
И что ворчу себе под нос, когда парень старался? Лешка – любитель поспать, а для меня пошел на кухню и готовил. Вероятно, первый раз в жизни осилил
Так что я отметила его старания.
Улыбнулась и честно призналась:
– Ты невероятный!
– Спасибо! Хотел тебя порадовать. Рад, что ты оценила. Я в кофе добавил корицу, но об этом никому. Это огромный секрет.
– Обещаю. Никому, – сказала и, пересилив себя, запихнула в рот кусочек яичницы, стараясь при этом выглядеть счастливой.
Чеснок!
Много соли и чеснока!
Мамочка, да я сегодня проведу день на унитазе!
– М-м-м… – как можно бодрее сказала, пытаясь не кривиться. – Чеснока ты не пожалел.
– О да! Рад, что ты заметила. Переживаю, что заболеешь. Вчера по дождю прошла. Это плохо. Поэтому я для тебя постарался.
Ага, не помру от холода, так загнусь от отравления.
Какой у меня заботливый друг!
– Но ты много не ешь… – Улыбка появилась на моем лице, и я сразу же сжала вилку, желая услышать продолжение. – Мы поедем к моей маме после общаги. Сегодня увидишь ее, она нас ждет. Ты влюбишься в ее чудесные блинчики.
– Здорово! – сказала и оставила вилку в покое на подносе. Вроде как наелась. – Слушай, а почему ты вечно на фастфуде, когда у тебя мама первоклассный повар?
– Да потому что она далеко живет, да и не хочется, чтобы пилила меня за учебу. Я ей сказал, что хочу потом заняться мотоциклами и тачками.
– Ты твердо решил?
– Я обещал, что за год подумаю.
– Ох…
– Если не поддерживаешь, то лучше молчи, – обиженно буркнул он.
Усмехнулась и добавила:
– Твоя жизнь.
– Но деньги родителей, поэтому проблема. Я хочу тачки гонять, да и так… Есть наметки, но пока не скажу.
– Так еще год! Ты маме обещал.
– Э, да. Целый год! Опять… эти кривые рты, гнилые зубы. Скукота!
Треснула чуть его по голове ладошкой и сказала:
– Твоя работа будет заключаться в том, чтобы они кривыми не были!
– Да в курсе я, но меня это жуть как раздражает еще с первого курса.
– Тогда почему пошел? – удивленно уточнила я.
– Из-за отца. У него на меня огромные надежды.
– Понятно.
– А мне вот непонятно, – со вздохом сказал он, а потом довольно воскликнул: – Все, хватит об этом, мне родителей хватает.
– Тогда мне пора в душ. Кстати, ты меня заговорил. Сколько времени?
– Да еще рано, – довольно сообщил он. – Я специально пораньше разбудил, чтобы ты оценила мои таланты.
– И я оценила. Спасибо! – сказала, стараясь не вспоминать этот ужасный вкус кофе и подгорелой яичницы. Ужас на всю жизнь.
– Я еще в другом очень даже хорош, – не сказал, а пропел Леша, наклоняясь ко мне.
Не ожидая такой рекламы, покраснела и рукой слегка хрястнула ему по затылку.
– Я сейчас кирпич достану и тресну.
– Что, осталась привычка с детства, когда лифт не брал? – весело спросил он, складывая руки на груди.