Бункер. Пыль
Шрифт:
"Ты закончила - возвращайся!"
Рука, пропахшая смазкой и потом, зажала ей рот, защищая от постороннего воздуха. Джульетта не могла дышать. Впереди показался черный участок пустого пространства, облако цемента рассеялось.
А там, между двумя железными прутьями, зияла темная пустота. Пустота между тюремными решетками, которые тянулись на два слоя вглубь и по всему периметру, от Механического прямо до Верхнего.
Она прошла. Прошла . Теперь она могла видеть что-то другое, совсем другое, снаружи .
"Резак, - пробормотала
2
"Эта чертова штука проржавела до чертиков".
"Это похоже на гидравлику".
"Наверное, ей тысяча лет".
Фитц пробормотал последнюю фразу, и слова нефтяника просвистели сквозь щели, оставленные отсутствующими зубами. Шахтеры и механики, которые держались на расстоянии во время раскопок, теперь столпились у Джульетты за спиной, когда она направила свой фонарик сквозь затянувшуюся пелену порошкообразной породы во мрак. Раф, бледный, как пыль, стоял рядом с ней, и они вдвоем втиснулись в конусообразную воронку, выгрызенную в пяти-шести футах бетона. Глаза альбиноса были широко раскрыты, полупрозрачные щеки выпучены, губы сжаты и бескровны.
"Ты можешь дышать, Раф, - сказала ему Джульетта. "Это просто другая комната".
Бледный шахтер с облегчением выпустил воздух и попросил тех, кто стоял сзади, прекратить толкаться. Джульетта передала фонарик Фитцу и отвернулась от проделанного ею отверстия. Она пробиралась сквозь толкающуюся толпу, ее пульс участился от мелькания какой-то машины по ту сторону стены. То, что она увидела, быстро подтвердилось бормотанием окружающих: стойки, болты, шланги, стальные листы со сколами краски и полосами ржавчины - стена механического чудовища, уходящая вверх и в стороны, насколько хватало слабых лучей фонариков.
В ее дрожащей руке оказалась жестяная кружка с водой. Джульетта жадно пила. Она была измучена, но мысли ее неслись вскачь. Она не могла дождаться, когда вернется к рации и расскажет Соло. Не терпелось рассказать Лукасу. Здесь была хоть какая-то затаенная надежда.
"Что теперь?" спросил Доусон.
Новый бригадир третьей смены, давший ей воду, настороженно посмотрел на нее. Доусону было около тридцати, но работа по ночам прибавила ему лет. У него были большие узловатые кисти рук, полученные в результате ударов и переломов пальцев, часть из которых пришлась на работу, а часть - на драки. Джульетта вернула ему чашку. Доусон заглянул внутрь и отхлебнул последний глоток.
"Теперь мы сделаем дыру побольше", - сказала она ему. "Заберемся внутрь и посмотрим, можно ли спасти эту штуку."
Движение на вершине гудящего главного генератора привлекло внимание Джульетты. Она подняла голову и увидела, как Ширли хмурится, глядя на нее. Ширли отвернулась.
Джульетта сжала руку Доусона. "Чтобы расширить это отверстие, потребуется целая вечность", - сказала она. "Нам нужны десятки маленьких отверстий, которые мы могли бы соединить. Нам нужно вырывать целые секции за один раз. Подгоните другой экскаватор. И пусть люди работают кирками, но, если можно, сведите пыль к минимуму".
Бригадир третьей смены кивнул и постучал пальцами по пустой чашке. "Никаких взрывных работ?" - спросил он.
"Никаких взрывных работ", - сказала она. "Я не хочу повредить то, что там находится".
Он кивнул, и она оставила
Джульетта расстегнула рукава комбинезона и засунула руки внутрь, прикрывая шрамы. Она забралась на бок генератора, зная, за что можно ухватиться, какие части горячие, а какие просто теплые. "Тебе нужна помощь?" - спросила она, добравшись до верха, наслаждаясь теплом и гулом машины в своих больных мышцах.
Ширли вытерла лицо подолом нижней рубашки. Она покачала головой. "Я в порядке", - сказала она.
"Извини за обломки". Джульетта повысила голос над гулом огромных поршней, двигающихся вверх и вниз. Не так давно был день, когда она бы зубы выбила, чтобы стоять на вершине машины, когда она была разбалансирована на все сто.
Ширли повернулась и бросила грязные белые тряпки вниз, к своей тени, Кали, которая окунула их в ведро с грязной водой. Странно было видеть, как новый начальник механического отдела занимается таким обыденным делом, как чистка генераторной установки. Джульетта попыталась представить себе Нокса, делающего то же самое. И тут до нее в сотый раз дошло, что она была мэром , и как она проводила свое время, долбя стены и перерубая арматуру. Кали снова подбросила тряпки вверх, и Ширли поймала их с мокрыми шлепками и брызгами воды. Молчание старой подруги, когда она вернулась к своей работе, говорило о многом.
Джульетта повернулась и оглядела собранную ею группу рабочих, которые расчищали завалы и расширяли отверстие. Ширли была не в восторге от потери рабочей силы, не говоря уже о запрете нарушать герметичность бункера. Призыв к рабочим прозвучал в тот момент, когда их ряды уже поредели из-за вспышки насилия. И неважно, винила ли Ширли Джульетту в смерти мужа или нет. Джульетта винила себя, и поэтому напряжение стояло между ними, как жирная лепешка.
Прошло совсем немного времени, и работа по пробиванию стены возобновилась. Джульетта заметила Бобби за пультом управления экскаватора: его огромные мускулистые руки как бы сами по себе направляли отбойный молоток на колесах. Вид странной машины - какого-то артефакта, погребенного за стенами, - бросил искры в не желающие двигаться тела. Страх и сомнения переросли в решимость. Пришел носильщик с едой, и Джульетта наблюдала, как юноша с голыми руками и ногами сосредоточенно изучает работу. Носильщик оставил свой груз фруктов и горячих обедов и взял с собой свои сплетни.
Джульетта стояла у гудящего генератора и развеивала свои сомнения. Они поступают правильно, говорила она себе. Она своими глазами видела, как огромен мир, стояла на вершине и осматривала землю. Теперь ей оставалось только показать другим, что там есть. И тогда они не будут бояться этой работы, а будут стремиться к ней.
3
Было проделано достаточно большое отверстие, чтобы пролезть в него, и Джульетта взяла на себя эту обязанность. С фонариком в руке она проползла через груду обломков и между согнутыми в замок железными прутьями. Воздух за пределами генераторной был прохладным, как в глубоких шахтах. Она кашлянула в кулак, пыль от раскопок защекотала горло и нос. Она спрыгнула на пол за зияющей дырой.