Бунт стихий
Шрифт:
Капитаны, слушая обстоятельный рассказ, только хмурились, время от времени переглядываясь с недовольным видом. Практически всем присутствующим больше всего хотелось спать, а вместо того приходится разбираться в какой-то бредовой истории. Похоже, этот парень пытался убедить их, что не виноват, что все произошло бы точно так же и без его участия, что ничего исправить уже нельзя и теперь все так и останется. Когда колдун закончил, первым заговорил Сайто.
– Давайте подведем итог, – жмурясь, предложил он. – Итак: мы имеем дело с природным катаклизмом, и все происходящее не зависит от чьей-то воли. Выходит, у нас нет врага, которого можно было
– Наверное, – Тамура отозвался с готовностью, хотя уверенности в его тоне не было. – Я не знаю всех их возможностей. Я сам смог пробить дыру, потому что у меня свой способ управлять духовными частицами. А они все же синигами… Но у меня нет никакой уверенности, что стена сможет сдержать их распространение. В конце концов здесь им тоже станет слишком тесно.
– В то же время, – продолжил Сайто, – если мы станем непрерывно сражаться с ними, то они не вывалятся все разом, нападения будут в целом такими, как это было ночью?
– Скорее всего, да, – кивнул колдун. – Иногда может быть хуже, иногда лучше, но не намного. Я еще толком не понял происходящих процессов, но мне показалось, что драка, подобная тем, что тут уже были, каким-то образом сбрасывает напряженность пространства, и оно ненадолго успокаивается.
– Но только ненадолго. А что с этим делать, ты не знаешь. Получается, нам теперь так и придется жить на баррикадах?
– Есть еще надежда на Маюри, – напомнил Кьораку. – Он ведь спас какое-то оборудование, я прав?
Шунсуй нарочно не стал упоминать о тех надеждах, которые он возлагал на самого оммедзи. Если Куроцучи начнет ревновать, это может здорово помешать работе.
– Мы работаем над этим, – проворчал Маюри. – Надо еще порыться на месте лаборатории, вдруг удастся откопать еще что-нибудь полезное.
– Тогда займись, – кивнул командир. – В общем, из всего сказанного мы делаем вывод, что кому-то придется держать оборону прямо здесь. И я думаю, что внутри города должны остаться капитаны, лейтенанты и добровольцы из отрядов. Отберите хороших бойцов, но только тех, кто действительно понимает обстановку и готов сражаться в таких условиях. Паникеры нам по эту сторону стены не нужны. Но, Маюри, ты лучше от сражений воздержись. На тебе будет исследование, так что оставайся с той стороны, пока здесь будет жарко. И Унохана-сэмпай: на тебе госпиталь.
– Я думаю организовать четыре медицинских пункта, – сообщила та. – По одному близ каждых ворот, чтобы удобнее было доставлять раненых.
Требовалось обсудить еще многие организационные вопросы. Например, где теперь добывать продовольствие. В Руконгае острый дефицит пищевых продуктов, а здешние, сейрейтейские, запасы разорены. Основных предложений поступило два: рыться в мусоре, надеясь отыскать что-нибудь не пострадавшее, и заняться воровством в Мире живых. Оба варианта нельзя было назвать достаточно масштабными, чтобы обеспечить пропитанием и войска, и лагерь беженцев, но все остальные выглядели совершенно бредовыми и были забракованы.
А еще требовалось обеспечить охрану порядка на территории лагеря в Руконгае, мирное взаимодействие с местными, да и об основных обязанностях синигами забывать не следовало. Нужно было хоть как-то восстановить график дежурств в Мире живых, довести до сведения патрульных сложившуюся ситуацию, наладить хоть какое-то взаимодействие. Навести
Был поднят вопрос и об идентификации «свои – чужие». Если придется сражаться ночью, попробуй там разбери, у которого контуры расплываются. Йоруичи предложила просто скидывать верхние, черные косоде, оставаясь в нижних, белых. Так своих и лучше видно будет на фоне ночи. Предложение поддержали.
– Только, если увидите что-то необычное, не спешите нападать, – сварливо напомнила Каноги. – Это может быть мой банкай.
– Но самое главное, – подвел итог Кьораку, – мы все должны хорошенько отдохнуть. К вечеру мы и наши лейтенанты должны быть готовы к битве. Поэтому не усердствуйте чрезмерно, пытаясь навести порядок в делах. Если вы переживете эту ночь, вы успеете завершить это завтра, а если не выспитесь, как следует, то и шансов выжить у вас поубавится. В общем, надеюсь на ваше благоразумие.
***
С собрания три капитана уходили вместе, не потому, что им было по пути, скорее, просто по привычке. Первым заговорил Хаями.
– Ну и влипли же мы! Главное, непонятно, что теперь со всем этим делать. Хорошо еще, что мы можем сражаться, а не вынуждены бежать отсюда, поджав хвост.
– А я бы, пожалуй, сбежал, – признался Сайто.
Кучики покосился на него с некоторым недоумением.
– Трус, – констатировал Хаями.
– Ага, – легко согласился Сайто. – Другое дело, что я понимаю, что это бессмысленно. Пока мы сражаемся, у нас остаются какие-то шансы, но стоит пустить дело на самотек, и возможности спасения уже не останется. Поэтому я и не убегаю.
– Если ты боишься, может быть, тебе действительно стоит сбежать? – Предложил Бьякуя, не сумев скрыть презрения в голосе. – Кьораку ясно сказал, что паникеры здесь не нужны.
– Видишь ли, – безмятежно улыбнулся Сайто, нисколько не обидевшись, – если я сражаюсь, то вовсе не за этот город, не за каких-то абстрактных людей, даже не за честь. Только за жизнь. Да, я научился сражаться для того, чтобы уметь защитить свою жизнь. Всякий раз, когда я встреваю в рискованное предприятие или рискую жизнью, чтобы спасти кого-то другого, я вовсе не намерен умирать, я всегда рассчитываю, что удастся выжить. Иногда ошибаюсь и влипаю всерьез, ну что ж… Но делать что-то, точно зная, что я умру, я бы не стал. Поискал бы другой выход. Я не готов умереть и не люблю драться, так ради чего я полез в воины? Просто я не умею доверять свою жизнь чужим людям. Я предпочитаю защищаться сам. Если я сейчас сбегу, мне останется только верить в то, что вы здесь сумеете сдержать распространение этой заразы. А верить и жить спокойно я не смогу. Проще уж самому проследить за всем.
– Не пойму я тебя, – проворчал Хаями. – То ты трус, но не трус…
– Трус, – кивнул Сайто. – Тенденция, доведенная до крайности, имеет свойство переходить в свою противоположность.
Оба приятеля весело расхохотались. Глядя на них, Бьякуя подумал, что сам он нипочем не смог бы с такой легкостью подшучивать над собой и позволять другим это делать. И ведь пресловутая «трусость» Сайто – не более чем привычная роль, всего лишь притворство. Что ж, может быть, он и предпочел бы в самом деле удрать куда подальше, но раз уж не сбежал, раз решил сражаться, то и погибнет, если придется, все с той же безмятежной легкостью. Как только ему это удается?