Бунт
Шрифт:
***
— Долго еще? — Требовательно поинтересовался Айс.
— Не знаю, — ответил Фейд, — я прилагаю все усилия, но они недавно изменили пароль, так что мне приходится проходить сквозь слои стали. Дай мне время.
— Семья Грейс предложила деньги и немалые. Если мы не поторопимся, кто-то из мужчин может воспользоваться этим, так что мы должны действовать еще быстрее, пока кто-нибудь не причинил ей вред.
— Понял. Сделаю все как можно быстрей.
Айс кивнул, оставляя своего брата заканчивать работу.
Он догадывался, что что-то произошло с Грейс, не
Он слышал смех Макса. Он выглядел счастливей, чем пару месяцев назад. И он не был единственным, в ком Грейс вызывала такие эмоции. Эта женщина удивила его, чего не происходило с ним годами.
Удивительно, что она не тронулась умом после всего, что с ней произошло в семнадцать лет. Он был уверен, что родители заплатили немало денег, чтобы скрыть действия ублюдка Уинстона. Он даже не присутствовал на суде, потому что его поместили в психиатрическую клинику и не выпускали ни под каким предлогом. Айс почувствовал раздражение, когда другой мужчина подсел к Грейс, пока она разговаривала с Максом. Святой думал, что она поведется на его дерьмо, но она просто собиралась посадить его задницу в крутой кипяток.
Когда Айс вышел вперед, чтобы его присутствие стало более явным, глаза Святого расширились. Он отступил к группе мужчин, но держался к Грейс как можно ближе, чтобы в случае штурма использовать ее, как собственный щит и получить долю от вознаграждения.
Заявление Дэкса о вознаграждении еще больше поставило его сестру в опасное положение. Весь день Айс был вынужден слушать по телевизору обращение родителей Грейс. Также он мог сказать, что саму Грейс это тоже начало доставать.
— Вставай, — он протянул ей руку, она приняла ее, и он помог ей подняться.
Как только она встала, он ее тут же отпустил.
Айс повел ее к автоматам, это лучше, чем ничего. В небольшом магазине уже практически ничего не осталось. Айс вручил ей две чашки супа быстрого приготовления: — Какой из этих ты будешь?
— Овощной. Ненавижу томатный.
Айс открыл их и разогрел в микроволновой печи.
— Что ты собираешься делать, Айс? Долго мы так не протянем. Нам нужна еда.
— Я знаю. Я пытаюсь сказать им, чтобы были поэкономней, но они меня не слушают.
— То есть? Ты же лидер.
— Не для всех, только для своих братьев.
— Макс, Шакал, Фейд и другие ребята, с которыми ты общаешься, твои братья?
— Не родные братья, — пояснил Айс. — Мы принадлежим одному мотоклубу. Мы ближе кровных братьев.
По выражению ее лица, Айс мог сказать, что не особо поднялся в ее глазах. Он уловил, что она явно задавалась вопросом о его преступлениях. Он был на глазах у закона с двенадцати лет, когда впервые сбежал из дома. За все эти годы он не позволял гребанной правовой системе решать за него, где он должен быть, когда и с кем, хотя она упорно возвращала его домой. Когда ему было пятнадцать лет, он снова ушел из дома. На этот раз сбегать не было нужды, даже отец боялся его останавливать.
Айс вручил Грейс чашку горячего
— А это не так уж плохо. Я не знала, что у заключенных свой магазин. Как вы оплачиваете расходы на свои нужды? Вам разрешено использовать свои счета?
Айс почти рассмеялся над ее наивностью. — Нет, член семьи производит перевод денег, чтобы мы могли их оплачивать свои расходы.
— А кто переводит деньги тебе? — Она густо покраснела, как только эти слова слетели с языка.
— Жена моего брата.
Айс мог поклясться, что Грейс хотела задать куда больше вопросов, но не стала. Он не любил болтливых и любопытных женщин и уж тем более не хотел ей объяснять, чем занимались женщины в их клубе. Одно он знал наверняка: такая женщина, как Грейс, не поймет образ жизни байкера и его сук.
— Тебе нужно что-нибудь еще?
— Содовую, если можно.
Айс потянулся к двери автомата за ее плечом и достал банку содовой. — Вот, — он протянул ей банку.
— Спасибо.
— Нет проблем.
Айс ненавидел себя за то, что собирался сделать, но он не мог сопротивляться желанию прикоснуться к ней.
Он хотел почувствовать ее в своих руках с тех пор, как только она перешагнула порог класса. Он положил свою руку ей на шею и приблизил к себе так, что ее грудь касалась его груди. Содовая выпала из ее рук и Айс поблагодарил ее за то, что она не успела ее открыть.
Затем Айс обрушил свой рот на ее губы. Когда она попыталась отстраниться от него, он положил руки на ее талию и притянул еще ближе к себе, раздвигая языком ее плотно сжатые губы. Когда он почувствовал вкус ее ротика, он застонал от удовольствия. Он хотел большего, но не почувствовав ответа на поцелуй, отстранился от нее.
— Не делай этого, — дыхание было сбивчивым, прерывистым. Айс сделал попытку вновь завладеть ее ртом.
— Детка, я никогда никого не слушаю. И если я чего-то хочу, я это получаю.
От страха ее глаза расширились.
— Не так. Я никогда не причиню тебе вреда и не сделаю ничего против твоей воли.
— Но ты только что сказал...
— Ты хотела, чтобы я поцеловал тебя также сильно, как этого хотел я.
— Я не хотела.
— Не ври. Я знаю, как женщина смотрит на мужчину, когда хочет, чтобы ее поцеловали. Теперь и ты знаешь.
— Да, я точно знаю, что не хочу, чтобы ты целовал меня снова.
— Ты хочешь больше, чем просто поцелуй. Но это придется отложить до тех пор, пока мы не выберемся отсюда.
— Я думала, что я не в твоем вкусе.
Ему нравились женщины с огоньком. Чуть-чуть. — Я передумал.
Она фыркнула: — Я не собираюсь ждать, когда тебя выпустят из тюрьмы, чтобы потом тебя снова поймали и посадили лет на двадцать!
Он одарил ее загадочным взглядом, но больше не сказал, ни слова. Он не мог отказать себе в удовольствии увидеть ее вновь, как только обретет свободу. Но ей пока незачем это знать, если бы она узнала, то сбежала бы во Францию или Милан или в другое причудливое место, в котором она жила раньше. Но новое место, куда она уедет — это будет тем местом, куда он ее отвезет.