Буря над городом

Виор Анна

Гани поежился. Ледяные Моря… Север… Древний… Никогда не думал он, что слова эти обретут для него такой смысл. Почему он поверил Ото Энилю? Легче было подумать, что старый Советник выжил из ума… И снова – Вирд. Наэль поверил, потому что слышал от парня рассказы о городе под куполом, о Древних, об этих эффах… Все, что и Эниль утверждал.

Могли ли Верховный и большинство Советников пробудить Древнего, отдать всю Тарию на заклание ради своего могущества и долголетия? А почему нет? Гани никогда не верил в честность и благородство правителей. Те, у кого много, всегда хотят больше. А Ото Эниль не похож ни на злодея, ни на сумасшедшего – довольно приятный человек, к тому же его земляк – междуморец.

Гани вздохнул.

Волей-неволей, а он снова оказался втянутым в гущу событий.

Вирд беспокоится об этой девушке – Мастере Огней… вернее, еще даже не Мастере – студентке. Элинаэль Кисам представляла опасность для заговорщиков, так как являлась единственным известным оружием против Древнего. А значит, шансом на спасение не только для Советника Эниля, Вирда, прочих Одаренных, но и для всех жителей Тарии, для самого Гани Наэля.

Вирд описал ее как красивую темноволосую девушку, но Гани лишь мельком видел гостей Мастера Этаналя, среди них было четыре девушки, в том числе три темноволосые, а красивыми их всех можно назвать. Гани не стал бы вмешивать в это дело Итина Этаналя – чем меньше тот знает, чем дальше от вихря, неизменно создаваемого Вирдом вокруг себя, и тем лучше для Архитектора. Но сам Гани не может отыскать Элинаэль – если он отправится в Академию Силы и станет расспрашивать о девушке, Ректору Исме, который оказался предателем, тут же донесут об этом, и в руках заговорщиков окажется не только студентка с Даром Огней до того, как он успеет ее предупредить, но и сам Наэль. Кто мог подумать, что старый друг Кодонака – худший враг? Гани ведь собственноручно принес Исме письмо, рассказал подробности о Вирде, открыл все карты, даже спутников своих представил – так что и их не пошлешь. Остается только действовать через Итина Этаналя. Если молодой Архитектор разыщет девушку, то никто ничего и не заподозрит. Вот только как объяснить все самому Архитектору?..

Гани шагал по мостовой улицы Мудрых, направляясь к дому с красной черепицей, в котором уже побывал вчера вечером. За ним по пятам следовали Ого, Эй-Га и Харт, вооруженные до зубов и обвешанные дорожными котомками, а также эта навязанная ему дикарка. Компании их лучше днем на улице не появляться, иначе все станут останавливаться и глазеть на них, словно на какой бродячий театр. Да, в Городе Семи Огней можно встретить и рыжего кутийца, и вооруженного луком чернокожего, и наемника-арайца в самый разгар арайской войны. Но чтобы всех и сразу, да еще и в сопровождении одетой в меховое платье и обрезанный плащ поверх него дикарки!.. И весь этот цирк под руководством Мастера с пепельными волосами, междуморца. Из-за этих его волос, что не были такими длинными, как у Мастеров Силы, но все же ниспадали до плеч, Гани часто принимали за седого Одаренного, которому перевалило за сто пятьдесят (возраст, когда отмеченный Даром начинает седеть).

Пора бы вспомнить своих старых знакомых в Городе, кто бы мог помочь ему скрыться с глаз на некоторое время, ну и спрятать эту… компанию. Гани еще не успел навестить ни одного своего друга, с кем поддерживал связь до путешествия в Ару. Успеешь тут…

Еще издали он заметил: в одном из домов горит свет, слишком белый и яркий для свечей; конечно же это дом Этаналя. Он сбавил шаг, стараясь держаться в тени, что на улице Мудрых было достаточно трудным – так много здесь фонарей.

От природы Гани обладал мягкой поступью, поэтому бесшумно двигаться ему не составляло труда, Харт и Эй-Га были наемниками и сразу заметили, что Наэль стал идти крадучись. Мгновенно, без всяких просьб с его стороны, позади стихли бряцанье оружия Харта и смех утарийца. Дикарку Ату и до этого слышно не было. Что до Ого, то кутиец – он и есть кутиец, война и охота у него в крови. Воспитай волка, как цепного пса, и все равно он будет способен бесшумно убивать.

Гани даже невольно обернулся,

чтобы убедиться – его спутники по-прежнему следуют за ним. Черного утарийца он разглядел не сразу, если бы в темноте не блеснули белки его глаз: этот и вовсе соткан из теней, если не будет скалить свои белоснежные зубы, то сможет подкрасться ночью даже к стражу границы так близко, чтобы ухватить того за нос.

Приближаясь к дому Этаналя, Гани заметил размытую фигуру, прильнувшую к стене дома на другой стороне улицы. Наэль резко свернул в темный переулок. Что-то не так… Его сердце почуяло неладное. Если свет в доме Архитектора и можно было объяснить засидевшимися до утра гостями – это в духе бесшабашных студентов, сам таким был, – то человек напротив дома Этаналя… мог быть, конечно, и случайным прохожим, но лучше предположить, что не случайным…

– Эй-Га, – прошептал он утарийцу, – ставлю серебряный огонек, что ты не сможешь незаметно подкрасться к тому дому с красной крышей, в котором горит свет, и выяснить, сколько вокруг него соглядатаев.

– Готовься открывать свою сумку, Наэль. – В темноте блеснули белые зубы, и Эй-Га растворился в переулке похлеще какого Мастера Перемещений, разве что без искрящегося тумана.

– Посмотрим, что там с черного входа… – И Гани снова направился к дому Этаналя, но уже вкруговую по темным переулкам.

Над городом забрезжил рассвет. Эй-Га догнал их через четверть часа. Он не успел открыть рот, как Гани уже бросил ему серебряную монету. Тот довольно осклабился, ловя огонек на лету, и стал рассказывать:

– Двое у главного входа, вооружены мечами. Они ждали остальных.

– Остальных? – переспросил Гани.

– Да. Из дома вышли еще пятеро. Двое патлатых попросту исчезли… ну, как Вирд это делает. А остальные окружили дом со всех сторон и с черного хода тоже.

Значит, за Вирдом уже приходили. Кое-кто времени зря не теряет… К Этаналю не пройти. Нужно искать другое решение.

– Ого! – окликнул Гани кутийца, и рыжая голова того тут же наклонилась к нему. Гани задрал подбородок – это же надо вымахать таким… здоровенным. – Ты видел ту темноволосую девушку, о которой говорил Вирд?

– Видел, конечно! Как я мог не видеть? Разве я глаза потерял?

Гани с сомнением окинул взглядом рыжего. Да уж, хорошенькую девушку он не пропустит. Может, Вирд успел их познакомить?

– Отправляйся к Академии Силы. И высматривай ее там. Капюшон надень, а то от твоих волос Пятилистник загорится! Никого ни о чем не спрашивай; увидишь ее – скажи, чтобы шла к башне Тотиля. Если ее не найдешь, сам отправляйся на тот берег к Башням Огней. Башня Тотиля! Запомнил?

– Угу. – Ого расплылся в широкой улыбке и повернул по направлению к Академии.

– Стой!

– Что?

– Меч оставь, там с мечами ходят только Мастера, да и то далеко не все.

Ого меч отдал не сразу и при этом смотрел на Гани так, будто раздумывал, какого цвета у того кровь и не выяснить ли это прямо сейчас. Кутиец! Но однажды Гани Наэлю отдал свой меч даже распаленный битвой Мастер Оружия – Вирд, перед тем как исцелить Баса, так что…

Гани уже составил краткий план, куда направиться после посещения Этаналя. Было еще слишком рано, но его товарищ по студенческим годам, такой же, как и он, Мастер Музыкант Бейх Артали будет рад видеть его в любой час.

– Ну что ж, пошли, – кинул он спутникам, поворачивая в обратную сторону.

– А как же Этаналь? – спросил Эй-Га, который внимательно мотал на ус все, что слышал, поэтому был в курсе их миссии.

– За ним следят. Глупо соваться туда.

– Я заметил открытое окошко в одной из комнат.

– Ну и что?

– А то, что мне не составит труда попасть туда стрелой так, что никто и не заметит. А к стреле ты привяжи записку. Вы, тарийцы, это ловко умеете.

– Что умеем?

– Ну, царапать пером по бумаге…