Буря
Шрифт:
Василь избавился от одежды и теперь она могла увидеть его орган – напряженный и желающий ее.
— Он точно в меня поместится? – несмело спросила она.
— Мы сейчас это проверим, – шепнул ей Василь, разводя ее ноги в стороны.
Лия завозилась под ним, явно нервничая. Ее нижние губы разбухли от желания и увлажнились, и Василь уже упирался в нее, готовый войти.
— Ты уверена, что этого хочешь? – спросил он, продолжая нежно ласкать ее тело.
Лия кивнула и обняла его, прикусывая губу и зажмуриваясь.
Василь проникал в нее медленно, стараясь быть очень осторожным. Девушка хныкнула от боли,
— Посмотри на меня, – шепнул он. Серые глаза распахнулись ему навстречу. – Уже не надо бояться.
Василь внимательно смотрел на нее, не решаясь продолжать. Лия взяла его за щеки и притянула к себе, подставляя губы для поцелуя. Он просто целовал ее, оставаясь в неподвижном положении, ожидая, когда она будет готова. Возбуждение постепенно накрывало ее. Она сама начала двигаться под ним осторожно и смущенно, он подхватил ее темп. Теперь, когда боль была позади, она вдруг ощутила, как удовольствие приходит к ней со всех сторон – она чувствовала Василя кожей, руками, кончиками пальцев, животом и сосками. Его губы были на ее губах, тело прижималось к ее телу, их души будто бы слились и двигались в едином ритме. Руки Лии заискрились синими вспышками, она выгнулась от удовольствия. Она чувствовала, как его член упирается во что-то в ее глубине. Каждое его движение задевало чувствительные точки, заставляя ее кричать от наслаждения. Она положила руки ему на бедра, задавая вектор и скорость движения. Василь склонился над ней, опираясь руками на кровать. Его лицо пылало от желания. Лия, наконец, нашла идеальный ритм и теперь с каждым толчком вглубь себя приближалась к пику страсти. С ее губ сорвался протяжный стон, и она впилась ногтями в бедра Василя, судорожно сжимая их и выпуская легкий магический разряд. Это было приятное ощущение, и мужчина глубже вошел в нее, теряя голову.
— Лия, – прошептал он, ритмично двигаясь в ней в такт своему вожделению.
— Василь, – она скользнула руками по его шее, груди, нежные пальцы очертили мышцы живота, снова пробежали по бедрам, перекинулись на спину, слегка надавливая ногтями.
— Искусительница, – хрипло бросил он, выгибаясь от ее ласк и разряжаясь внутри нее.
Лия расслабилась в его руках и замерла.
— Если бы ты был моим женихом, – задумчиво сказала она, – я бы не стала дальше выбирать – ты точно стал бы моим мужем.
Василь усмехнулся.
— А мое мнение не важно? – спросил он.
— По тебе и так видно, что ты доволен, – уверенно постановила Лия, аккуратно вылезая из-под него и устраиваясь на плече. – Так что я говорю свое решение, если вдруг ты сомневаешься, сделал ли мне хорошо.
— Я достаточно внимательно наблюдал за тобой, солнышко, – шепнул Василь ей в ухо, щекоча горячим дыханием. – И дождался, момента, когда смог отбросить сомнения в том, что ты испытала все, что должна.
— Надо срочно показаться Сахане, чтобы она сказала, получился у нас ребенок или нет, – Лия хотела вскочить, но Василь ее удержал.
— Думаю, стоит немного подождать с этим и предпринять еще несколько попыток, – Василь пытался говорить серьезно, пряча улыбку в напряженных губах. – Чтобы уж наверняка.
Лия снова улеглась, предвкушая.
— Ты прав. Нам предстоит много работы. – она подумала, что это звучит слишком вызывающе
— Да, – сдавленно произнес Василь, но не выдержал и неприлично громко рассмеялся.
***
Доктор Мурти встретил Алкида в общей гостиной.
— Господин Алкид, у меня к вам очень серьезный разговор, – начал он.
Алкид кивнул ему, с замиранием сердца думая о сестре.
— Мы можем пройти ко мне в кабинет.
Мужчины поднялись наверх и устроились в креслах друг напротив друга.
— Ваша сестра здорова, – сказал Мурти.
Алкид сначала неверно воспринял информацию, а потом не поверил и переспросил:
— Вы хотите сказать, что отравление прошло для нее бесследно?
— Нет, – доктор Мурти покачал головой. – Я говорю, что она исцелена. Ее болезни больше нет, нет прогноза, что она проживет 10 лет. Она проживет столько, сколько ей позволит удача и судьба.
Алкид потер лицо ладонями.
— Вы уверены в том, что говорите?
— Практически. Сахана настаивает на более длительном наблюдении. Я ее понимаю. Поверить в свой успех всегда очень сложно. Особенно, если весь мир считает подобное невозможным.
— Я даже не знаю, что сказать, – потрясенно прошептал Алкид.
— Скажите мне, что отпускаете ее.
— Айрину? – удивился Алкид.
— Сахану, – с нажимом сказал Мурти. – Ваши интересы удовлетворены – сестра здорова. Теперь освободите свою рабыню и отпустите ее.
Упоминание положения Саханы не членом семьи прозвучало для него как что-то неправильное и резануло слух. Никто посторонний не смел называть ее рабыней. Алкид выпрямился во весь рост и его глаза заволокло гневом.
— Не надо мне указывать! Это абсолютно не ваше дело, доктор Мурти. Я испытываю к вам величайшую благодарность и уважение, так что прекратим этот разговор, пока дело не приняло серьезный оборот.
— Это не вам сейчас решать, господин Алкид. Выслушайте меня до конца, возможно вы измените мнение, после моих слов.
Алкид подошел к окну, сильно жалея, что Мурти нельзя просто выкинуть из него в снег.
— Я слушаю.
— Сахана совершила чудо. Подобного результата не может добиться ни один лекарь в нашей стране. Мне достаточно написать об этом в медицинскую периодику и весь мир будет в курсе. Вы же, наверное, догадываетесь, что не только в вашей семье есть отчаявшиеся и потерявшие надежду? Представляете, скольким влиятельным людям Сахана окажет подобную услугу? Как думаете, им будет выгодно, чтобы вы решали, где она живет и что делает? Стоит ей вылечить племянника правителя или дочь губернатора, а может быть жену преступного лидера – и она станет исключением из правил. У нее будет приказ об освобождении или вовсе новая личность и новая жизнь.
Алкид ударил кулаком в шкаф темного дерева, оставляя вмятину в жесткой древесине.
— Зачем вы это мне говорите? – его глаза потемнели в черноту. Доктору Мурти показалось, что вокруг него на мгновение кончился воздух.
— Я не хочу этого делать, – признал он. – Потому что уважаю Сахану и уверен, что это только навредит ей, сделав щепкой в водовороте судьбы. Но я не могу смириться с тем, что она в рабстве! Вы купили ее ради сестры – так освободите!
— Дело больше не в Айрине. Сахана – моя женщина. Я люблю ее, – произнес Алкид, – и не могу отпустить.