Буря
Шрифт:
— Смотри под ноги.
— Я случайно.
— Ты ведешь себя как капризная девчонка. Я не злюсь на тебя, я устал, и мне страшно от той мысли, что у замка лежат мертвые люди, и что некоторых поглотил океан. Тебе нет до этого никакого дела?
— Конечно же, мне есть дело.
— Тогда прекрати задавать вопросы. И сделай то, что велел отец.
Фьорд выпустил локоть сестры из пальцев и продолжил спускаться по лестнице, а у Эльбы перехватило дыхание. Она обиженно отвернулась и зажмурилась, не понимая, что происходит с Фьордом, и отчего она чувствует себя так одиноко.
Фьорд вырвался на улицу и распахнул ворот льняной рубахи. Он прошел по мосту к поселению и увидел вдалеке
На самом деле, он злился на Эльбу. Он не хотел ей признаваться, но он не любил ее воинственный взгляд и упрямый нрав. Он должен был защищать семью вместе с отцом, а она постоянно оказывалась рядом и высказывала свое мнение. Из-за нее ему приходилось в два раза больше работать, в сотни раз сильнее стараться. Она ведь всего лишь девчонка, а соревноваться с ней было крайне сложно. Иногда отец так смотрел на нее, словно видел в ней достойную замену, и Фьорд ощущал себя ненужным, неправильным. Он знал, что у него прекрасная сестра, которая сумеет преодолеть любые препятствия, которая защитит свой народ. Вот только это была его ответственность и его долг, как старшего сына. А не самой красивой девушки Эридана. А, возможно, и всего Калахара.
Фьорд направился к Нейрис, сбросив с плеч плотную накидку.
Возможно, когда-нибудь он перестанет злиться. Он заменит Атолла, а Эльба станет его верным соратником. Фьорд ждал этих дней, ведь не любить свою кровь нещадное преступление. Он хотел успокоиться и надеялся, что однажды он посмотрит на сестру без тени злости или зависти.
* * *
Кровавый закат озарил разрушенное поселение Дор-Валхерена. Пустые дома. Сети, брошенные на неровной дороге. Размытый берег. Уже больше пятидесяти лет природные катаклизмы не беспокоили Эридан. Пифия благословляла народ Атолла пищей и кровом. Но теперь привычный порядок вещей был нарушен и мирному существованию приходил конец. По крайней мере, так считал Атолл, когда приклонил колени перед солнцем и едва слышно обратился к Белой Пифии с вечерней молитвой. Он знал, что прямо сейчас народ Эридана взывал к Богам, надеясь получить ответ. Но еще он знал, что Боги не ответят. Не сегодня. Вечерняя молитва впервые за всю долгую жизнь Атолла Полуночного привнесла лишь тревогу и опустошение, а не успокоение. Мужчина поднялся с колен и направился к ритуальному кругу. Руки у него стали совсем холодными, тело била дрожь. Речной вождь говорил себе, что дело в слабости, но в глубине души понимал, что грядет нечто опасное, и его сердце чуяло беду.
Под звуки грохочущих водопадов он приблизился к толпе, собравшейся возле реки Эридан. Люди тянули руки к первым появившимся звездам. Языки пламени извивались и рычали, будто живые. Никогда прежде Атолл не видел такого буйного огня. Женщины и мужчины танцевали вокруг него и вытирали слезы, они прощались с теми, кто больше не услышит грохот водопада и шум дождя. Морской зверь забрал в свои недра шестнадцать человек, и вождь знал, что теперь он не сможет уснуть шестнадцать ночей.
— Мы собрались здесь, чтобы просить совета у Белой Богини, провозгласил Атолл. Люди выстроились в несколько линий. Повисла тишина, которую перебивал лишь хруст гигантского костра и шум прибоя.
Риа подбежала к старшей сестре. Риа считала, что Эльба самая прекрасная девушка Калахара, а брат Фьорд самый сильный человек Эридана, но она не хотела становиться на них похожей. Она хотела стать иной, хотела многое узнать, многое увидеть. Недавно ей исполнилось одиннадцать, а она уже прочла все книги в библиотеке Дор-Валхерена. Она и наизусть их выучила. Риа не расставалась со старыми
— М иниа, чан, тате, анпету. Топа кса, уанжи ти, — тихий голос Атолла разносил ветер. В его глазах отражались огненные языки. На его шее висело тяжелое ожерелье, сделанное из костей животных. Вода, земля, воздух и огонь. Ч етыре мудрости, одна жизнь. Мы связаны между собой, как день и ночь.
— Отец цитирует третье писание Книги Жрецов, шепнула Риа, посмотрев на сестру. Эльба перевела на нее любопытный взгляд, но Риа поспешила ответить. Нет, я не была в запретной секции.
— Но Книгу Жрецов могут читать только старейшины.
— Книгу Друидов, если говорить точнее.
— Риа…
— Что? Маленькая темноволосая девочка нахмурилась и вскинула подбородок. Он не запрещал мне.
— Потому что ты не спрашивала разрешения.
— К чему вообще это разрешение, чтобы почитать книгу? В Ордэте всем дозволено пользоваться библиотекой. Даже женщинам.
— Ордэт далеко. Эльба отвернулась и посмотрела на отца. Его серый плащ лениво развивался по ветру. Мы с тобой здесь, а, значит, и жить нужно по здешним правилам.
В последнее время Эльба ходила грустная. Риа пыталась выяснить, что случилось у Фьорда, но тот молчал, как самый настоящий упрямец.
«Любые невзгоды можно разрешить, придя за советом к близкому. Если невзгоды не разрешаются, значит, тебе не к кому приходить, значит, ты одинок».
Так говорил отец.
— Боги выберут избранного, который отправится в Черные Топи… Атолл взмахнул руками, и в сумраке его глаза показались чернее ночи. Добровольцы, пройдите к костру.
Долг велел Фьорду и Эльбе ступить вперед первыми. Они встали рядом и взялись за руки. Через мгновение к ним подошли десятки женщин и мужчин. Добровольцы сжимали ладони друг друга и молчали, вглядываясь в красную, огненную сердцевину, и внезапно в небе вспыхнула молния. Атолл ударил руками о колени, закрыв глаза. Толпа повторила за ним и зашептала: «Топа кса, уанжи ти».
— Топа кса, уанжи ти, в унисон проговорили Эльба и Фьорд и порывисто отклонили назад головы. Их спины прогнулись под неестественным углом, а зрачки закатились.
С неба упали первые дождевые капли, и добровольцы отпрянули от костра, сгорбив спины и закрыв ладонями лицо. Гром, молния, раздались глухие удары барабанов.
Речные люди Эридана верили, что в каждом человеке живет душа животного. Она придавала силы в трудные времена. Воссоединение с душой зверя происходило во время ритуального танца. Человеческие эмоции, желания и мечты покидали тело, и обнажалась чистая натура, истинный облик. Одна из женщин зарычала, словно рысь. Фьорд развел в стороны руки, словно птица. А внутри Эльбы жила змея, девушка плавно извивалась, не произнося ни слова, но шипя сквозь зажатый между зубами язык.
Б осые ноги топали о рыхлую землю. Барабаны звучали все громче. Небо полоснула ярчайшая молния, и на землю обрушился ливень. Поднялся ветер, костер захрустел. Он погибал, но добровольцы набирались сил. Вместо глаз виднелись белые глазные яблоки. Будто в трансе, они кружили возле стихающего огня, и повторяли:
«Топа кса, уанжи ти».
Эльба кружилась, поддаваясь струям воздуха. Ее черные, густые волосы оплетались вокруг талии, падали на лицо. Девушка танцевала на носочках, легкая и почти невесомая, словно перо, и толпа не могла оторвать от нее глаз. Мужчины желали Эльбу. Ж енщины восхищались ею. Природная красота и кровь вождей. Эльба Полуночная была такой же прекрасной, как и бухта Дор-Валхерен, о которой слагали песни.