Бутылка для Джинна
Шрифт:
Так вот, когда Джон добрался до меня, командира на месте не было, он находился внизу, на складе. Он искал емкость с жидким газом, все равно каким, лишь бы он давал очень низкую температуру. Когда он вернулся и вбежал в штурманскую, Джон уже ввел программу на возвращение. Что-либо изменить было уже нельзя, поэтому командир решил просто уничтожить этого демона. Я думаю, что не стоит рассказывать в подробностях, как это произошло.
Оказалось, что двойник Айзека все-таки выудил из моего мозга нужный ему код, передал его Джону и тот возвратил нас назад, заблокировав, в свою очередь, программу так, что разблокировать ее нам не удалось.
По прибытии нами занималась не одна комиссия. Так называемый «черный» ящик, извлеченный правительственной комиссией, подтвердил правильность
– Сэр, а вы уверены, что на этот раз получится? – спросил Тэдди, видимо, сильно его поколебало то обстоятельство, что придется опять столкнуться с неизвестностью.
– Тэдди, как в старину говорили, мы не гарантийная мастерская. Но не переживай. Наши ученые хорошо поработали. И летим мы сейчас не воевать, а устанавливать контакт. Получится он или нет – не знаю. А вот то, что теперь не должно быть напрасных жертв, я уверен на все сто. Ну, хорошо, вы переваривайте то, что я вам наговорил, а на вопросы отвечу потом. О'кей? Тогда по коням, как говорили мои древние предки.
Вот на этом и закончился рассказ Альфреда. Честно говоря, я ожидал чего-то более грандиозного, но эта история поразила меня своим драматизмом. Сколько пришлось пережить этим людям за такой короткий срок! В моей голове не укладывалось, какое мужество нужно иметь, чтобы действовать в такой обстановке с более или менее твердым рассудком. И потом, пережив подобное, снова окунуться в неизвестность. Отдавая дань их достоинствам, я все же чувствовал, что во всей этой истории есть что-то неуловимое, ускользающее от внимания, но оставляющее неудовлетворение.
Допустим, что эти могущественные силы существуют на самом деле. Но в чем смысл их действий? Изоляция землян? Какой в этом смысл? У нас нет возможностей вести масштабные захватнические войны. Насколько мне было известно, для того, чтобы снаряжать экспедиции, подобные нашей, все человечество напрягалось до предела. Реальная стоимость же этих проектов никому, наверное, не известна, так как средства, затраченные на них, могли бы использоваться на Земле со значительно более высоким конечным выходом. Во многих странах люди перебиваются с хлеба на воду, многие голодают, особенно страдают дети и старики. Казалось бы, зачем тебе космос, покорми людей, а они, в свою очередь, отработают этот хлеб с лихвой. Что еще нужно?
Сейчас мне начинает казаться, что я нашел ответ. Это, конечно, предположение, но с каждой минутой я убеждался все больше и больше в своей правоте. При изучении истории мне казалось, что людьми движет жажда наживы. Это проходило красной нитью сквозь сменяющиеся эпохи. Деньги, деньги и еще раз деньги. Им сопутствовала власть. Иногда одно поддерживало другое. Но власть штука переменчивая, тем более, когда кончались деньги или власть имущие перегибали палку. Как и в любом деле, добившись чего-то, становишься рабом своих собственных мечтаний. И тогда начинаешь лелеять свое детище, в крайних случаях не считаясь ни с чем. Страх за возможность потерять достигнутое превращается в манию, которая порождает преступления, а последние разносят эту заразу среди других людей, усиливая и заражая собой все вокруг. Страх становится эпидемией, угасая в одном месте и возгораясь в другом. Излечиться от этой болезни в одиночку нельзя, даже если стать отшельником. У человека цивилизованного, привыкшего бояться по большей части коллективно, страх, как один из инстинктов, проявится в другой форме, но не умрет. У каждого человека страх находит слабые струнки и играет на них, иногда вызывая резонанс и выводя человека из рамок, общепринятых в обществе. И тогда общество изолирует этих несчастных, оставляя им либо умирать от страха, либо подавляя его лекарствами.
У меня голова пошла кругом от этого предчувствия. Я не утверждаю, что это истина в последней инстанции, но все ложилось в моем сознании на свои полки. По складу своего характера я поверхностно
Попытаемся разобраться в том, какую роль сыграл этот фактор в истории Альфреда. Люди, попавшие в межзвездную экспедицию, подбирались тщательно. Как я слышал, на первых этапах космоплавания претендентов подвергали многочисленным испытаниям. Во-первых, при существующих тогда условиях, преобладали физические кондиции. Затем уже психологические, моральные и где-то к концу списка – профессиональные. Главным считалось, что человек должен выполнить поставленную задачу, большего от него не требовалось. Много внимания уделялось совместимости, способности подчиняться и т. д.
Постепенно система изменилась. Так называемых «потенциальных» претендентов отслеживали в течение определенного промежутка времени, когда они попадали в поле зрения определенных кругов. Снижающиеся перегрузки и изобретение искусственной гравитации позволили снизить требования к физическим данным, поэтому круг «потенциальных» значительно расширился. Многие сами не знали, что им оказана «высокая честь». Для наиболее подходящих создавались условия, когда они приходили к выводу, что космос – это их призвание, причем приходили сами, якобы без посторонней подсказки. Попадая в космос, они считают его своим новым домом, и это упрощает задачу всем, включая их самих.
Но сто лет назад такого не было. Набор осуществлялся из желающих путем тщательного отбора. Вполне возможно, что и в экипаже «восьмерки» были люди, оказавшиеся в космосе «случайными». От них и могла пойти волна неосознанного страха, заразившая остальных. Альфред подчеркивал, что на корабле атмосфера создалась довольно дискомфортная. Это факт. От него и попробуем оттолкнуться. Чего могли бояться эти «случайные» люди? Неизвестности? Безусловно, но мне представлялось, что к такому страху можно привыкнуть. У человека есть такая особенность – когда неприятное событие произойдет не скоро, он способен свой страх спрятать где-то в глубине своего сознания, отсрочив тем самым свой приговор. Текучка, постоянная занятость позволяют не вспоминать о страхе, постепенно человек привыкает к нему.
Тогда что же? У меня складывалось впечатление, что эти самые «внешние силы» воздействовали на этих людей каким-то особым образом. Я представил себе, как бы действовал я сам на месте, грубо говоря, инопланетян. Имея под рукой неисчерпаемые возможности, я бы попытался сначала испугать смельчаков, естественно, не раскрывая себя, скажем, каким-либо полем. Предположим, они сдрейфили и вернулись. Если нет, то нужно испугать их угрозой их жизни. Не показав, скажем, страшную рожу или большой кулак. Нет, просто поставить на их пути препятствие. Опять не вышло. Хорошо, подольем масла в огонь. Покажем, что их товарищи испугались и возвращаются. Так сказать пример из жизни. Последствия есть? Единичные. Это плохо. Убивать не в моих, конечно, правилах. Я большой гуманист. Что бы еще придумать? Цивилизованными способами не получается. Тогда попробуем воздействовать на подсознание. Если раньше полночь для начала операций была выбрана только из-за того, что на вахте не было лишних людей, то теперь используем этот факт в другом направлении. Вызовем у них суеверный страх, ведь по их преданиям, все нечистые силы начинают действовать именно в полночь. Урну с прахом они выбросили. А я восстановил образ этого несчастного, не выдержавшего волны ужаса. Есть еще одна жертва? Как, она все равно умрет? Чудесно, воспользуемся этим. Устроим спектакль, потом посмотрим на результат. Ага, и это не проходит? Крепкие ребята. Ну что же, вы сами этого хотели. Но показывать свое лицо не хочется. Придется снова воспользоваться двойниками. Повернуть все равно придется. Но какая сила у этих людей! Предыдущие экспедиции не выдерживали и цивилизованных методов, уходили с орбиты и никогда уже не вернутся.