Бутылкино болото
Шрифт:
– "Как вы себя чувствуете, господин Солонин? Я полечил вас немного" – прозвучала его речь, да не в ушах, а прямо в голове пострадавшего.
– Я, вроде… это… – пробормотал писатель нечто невнятное, но ангела этот ответ видать вполне удовлетворил.
– "Вы великолепно держались" – продолжил ангел, по-прежнему не verbal – "Я бы посоветовал вам сменить поле деятельности. Жаль, что я не успел раньше, и вам пришлось пережить неприятные моменты. В своём рапорте я вас рекомендую…".
"О чём он говорит?" – подумалось увечному писателю, а параллельно – "Откуда он знает, как меня зовут? Впрочем,
И снова, ангел его понял.
– "Вам ведь знакома такая концепция, как planet?" – снова прозвучало в голове у Ивана Петровича, и он кивнул:
– Конечно, Коперник, Кеплер…
– "Так вот, я не ангел, в вашем понимании этого слова, а вроде полицейского. И я с другой планеты".
– С Марса?
– "Хм, с Марса… Нет, значительно дальше, моя родная планета находится у другой звезды".
– А эти? Они тоже?… – писатель мотнул головой в сторону предполагаемого нахождения "этих", хотя в поле зрения их не наблюдалось.
– "Да, те, кого вы называете про себя "черти", не буду утомлять вас их самоназванием, совершенно непроизносимым, кстати, и официальным названием их расы, которое вам тоже ничего не скажет, так вот, эти черти тоже с другой планеты, вернее планет. Они люмпены, трудиться не желают, просто пожирают всё съедобное, что попадётся под руку, даже своих сородичей. Когда-то они создали великую цивилизацию, но деградировали, положившись на её удобства. В результате загадили свою родную планету до полной невозможности не только жить там, но даже дышать".
– Кислород… – блеснул своей эрудицией лежащий на собственном пальто у болота г. Солонин.
– "Да" – подтвердил не-ангел. – "Только вместо кислорода на их родной планете в atmosphere по преимуществу сернистые газы и сероводород. К сожалению, мы заметили их очень поздно, чтобы полностью спасти планету. Мы предложили им переехать на другие планеты, дабы начать там новую жизнь, не разрушая, но созидая. Они с радостью согласились, но обманули нашу Звёздную э… Federation. И уже доводят и новые свои планеты до ручки. Кроме того, они похитили и copy наш способ перемещения между планетами. Хотя воспроизвести эту technology полностью им оказалось не по силам".
– Как же вы перемещаетесь? – спросил писатель, к которому уже стала возвращаться его обычная любознательность. – По воздуху, разве летаете?
– "В межзвёздном пространстве нет воздуха", – ответил ангел-полицейский – "Плохо же вы слушали лекции месье Фланеля. Мы прокалываем ткань мироздания и создаём эдакий channel, в высших измерениях, в котором точка входа на одной планете совмещена с точкой выхода на другой. Черти же, научились пользоваться нашими тоннелями. Тут на болоте несколько ваших лет назад была наша исследовательская base, и уходя учёные недостаточно хорошо закупорили тоннель. Вот им и воспользовались вредители. Я, curator планеты Земля приношу вашей планете в вашем лице свои извинения. Виновные уже наказаны. Добавлю, что по законам Звёздной Федерации, ни вы, ни планета в настоящее время не можете требовать за случившееся какой-либо компенсации, поскольку…"
– Да ладно вам! – прервал его уже довольно освоившийся писатель. – Не буду я требовать никакой компенсации. Оставьте ваше крючкотворство стряпчим. Жив я остался, да и слава Богу. Вы же меня и спасли, за что я бесконечно благодарен…
– "Это
– "Как я уже говорил, я могу рекомендовать вас на сходную работу, ибо проявили вы себя изрядно. Мало кто из землян может устоять в стычке с пятью чертями да ещё с таким антикварным метательным оружием. Нам нужны такие люди. Мы можем отправиться прямо сейчас".
– А как же товарищ мой, Митрофаныч, он же ищет меня, я слышал он стрелял, да и подумать мне надо прежде чем бросаться в такой aventure!
– "Господин Беликов Афанасий Митрофанович сейчас спит на лесной тропинке в версте отсюда. С ним ничего не случится. Так что, времени у нас сколь угодно. Давайте я доделаю неприятные дела, и мы ещё поговорим".
Не-ангел помог подняться Ивану Петровичу и тут в поле его зрения попали живые, но пленённые черти. Они скопом находились в неком прозрачном пузыре. Вроде каучуковых шаров, которые, продают на ярмарках на радость детворе, только в большом. Острые когти их царапали поверхность пузыря изнутри, видно было, что строят они рожи и верещат, но наружу не доходило не единого звука. Под их ногами лежало и тело их товарища, всё покрытое нашлёпками и повязками. Впрочем, полицейский, казалось, нисколько не беспокоился за сохранность стенок пузыря. Достав из кармана то, что писатель определил для себя как планшетку, страж порядка постучал по ней пальцами и пузырь с заключёнными поднялся невысоко в воздух и поплыл к лесу. Спасённый и его спаситель пошли неспешно за ней.
– И куда их теперь? – спросил Иван Петрович.
– "Чертей? В ад, конечно!" – привычно прозвучало у него в голове и далее – "Не совсем в ад, но их планета не сильно отличается от ада, как вы его себе представляете. Теперь все каналы перекрыты, и черти больше не будут расползаться по чужим планетам, терроризируя население и пожирая всё живое на своём пути. Счастье ещё, что они не захватили с собой в этот раз своих э… чертовок, а то бы тут ступить было бы некуда от их потомства. Так, вы решились, коллега?"
Иван Петрович вспомнил великолепный Санкт-Петербург, место своего постоянного проживания. Но и будущие перспективы выглядели заманчиво: побывать в иных мирах, увидеть свет других солнц, сражаться со злодеями за счастье людей. Тут вспомнил Иван Петрович, что так и не видел лицо своего спасителя:
– А вы, вообще-то люди? – спросил он робко.
– "Есть среди нас и натуральные люди, есть и очень похожие на людей, есть непохожие вовсе. Есть и рыбы и растения. Я вот, не человек. Хочешь посмотреть на моё лицо? Не испугаешься?"
– Нет! – твёрдо сказал Иван Петрович, хотя поджилки у него заранее затряслись. А может, то кончалось действие лекарства, которым лечил его спаситель, пока был писатель без сознания.
Тогда не-ангел остановился, повернулся к Ивану Петровичу своим лицом, скрытым маской, прикоснулся к ней пальцами, и маска растаяла. Открывшееся лицо вовсе не похоже было на человеческое; скорее оно походило на морду рептилии, и имело такой же безгубый рот, покрытую мелкой чешуёй кожу. Но одно узкое носовое отверстие и три широко расставленных тусклых глаза. Внезапно, правый глаз подмигнул Ивану Петровичу. Тот почему-то не сдержался и прыснул.