Были 90-х. Том 2. Эпоха лихой святости
Шрифт:
Михаила привлекали не столько герои фильма, сколько обстановка, на фоне которой разворачивались события. Глаз его радовали домики в английской деревне: добротные, содержащиеся в порядке. Ему приглянулось поставленное на серьезную основу кулинарное дело. Пленили своей красотой цветы и кустарники возле жилища. И когда Михаил фиксировал свое внимание на этих деталях, он как бы приглашал Марину отчитаться о проделанной работе в домашнем хозяйстве…
Но поддерживать дом и двор на высоком уровне было непросто. Михаил же искренне недоумевал: почему они не могут добиться такого результата,
Поначалу на мелкие уколы мужа Марина не реагировала. Уже после она выдала мужу:
Английский порядок тебе нравится, цветы, меню их влекут. А обратил ли ты внимание на тот факт, что домашней работой занимаются не герои произведений Агаты Кристи, а обслуживающий персонал?
Выходит, персонажи относятся к классу буржуазии, существующей за счет прибавочной стоимости, получаемой в результате наемного труда. Мы к таковым не относимся. Ты обратил внимание на вальяжный вид действующих лиц? Неспешный ритм их жизни явно показывает, что никто никуда не торопится. Если бы английская леди работала как я и, придя домой, включалась в хозяйственный круговорот, думаю, ее спокойствие и невозмутимость улетучились бы как дым. А то до того английская буржуазия расслабилась, что убийства выглядят как развлечения – не будь которых, жизнь была скучна. А тут замочили очередную жертву – смотришь, окружение несколько очнулось после сна.
Со временем Марина убедила Михаила, что в Англии – картина другая. Большую роль в становлении класса буржуазии играло наличие колоний. К началу ХХ века Англия стала одной из самых могущественных и богатых стран мира. В Британскую империю входили Австралия, Афганистан, Западная Африка, Индия, Канада, Персия, часть Бирмы, острова в Тихом океане. Наличие дешевого сырья и рабочей силы в колониях приносило прибыль. Накопленный капитал позволял и позволяет безбедно существовать английской буржуазии.
Мечту о своем доме Михаил осуществил, но обустроить его, как рисовало прежде воображение, – не получилось…
Немыслимое
Инна Иохвидович
Штутгарт (Германия)
Прозаик. Автор 22 книг. Работала библиографом, редактором. В 90-е годы преподавала в частном Университете средств массовой информации, также работала в частном фонде.
Настоящие «герои безгеройного» времени
В 90-е годы случалось то, о чем мы раньше и в романах не читали. Про этот случай рассказала мне добрая знакомая Ася. Ведь после перестройки и развала СССР особенно страдали служивые: врачи, учителя, библиотекари… Хорошо, если удавалось пристроиться гувернанткой, а то больше сиделками, уборщицами, всякой другой прислугой у новых богачей, у нуворишей…
Ася и начала работать у одной из этих. Про ее хозяйку после ее бегства говорил весь город…
Она недолго проработала у этой женщины, «бизнес-леди», владелицы магазинов. У той не было мужа, но была девушка-дочь и старик-отец, и Ася была в этом доме не столько сиделкой, сколько экономкой, домработницей и кухаркой в одном лице.
Когда Мила отказалась от ее услуг, попросту говоря – уволила, Ася была приятно удивлена не только «полным расчетом», но и как бы «выходным пособием». Она даже корила себя, что вечно подозревает людей, видит в них что-то нехорошее, а нужно довериться миру, иначе смотреть на окружающих, видеть их лучшие стороны.
Но через несколько месяцев все уже говорили о Миле, растерянно и возмущенно гудел народ, и эта леденящая душу история была у всех на устах.
Оказалось, что Мила под большие проценты занимала деньги у самых разных людей «по кругу», у одних занимала, с другими этими деньгами расплачивалась, аккуратно с процентами, и снова занимала… Как стало известно, она уже несколько лет проворачивала подобные операции, занимая все более и более крупные суммы. Ей в охотку давали, в том числе и бандиты (то есть респектабельные руководители преступных формирований). Все «даватели» были людьми бывалыми, опытными, у многих были «ходки» еще на «советскую зону».
Но однажды Мила вместе с дочерью и с суммой около нескольких миллионов долларов исчезла.
Однако «бывалые» были спокойны, ведь старик-отец оставался, он у них был кем-то вроде заложника. Бандиты очень заботились о старике и, конечно, стерегли его – он же был их единственной надеждой на получение своих «кровных».
Ах, ошибались бандиты – знатоки людской психологии! Как выяснилось позже, квартира, в которой проживал старик, была уже Милой продана, и несчастный старик выписан (естественно, за взятку) с этой жилплощади. Они и не знали о том, что когда старик узнал о предательстве дочери, он включил газовую колонку… А они ведь так берегли его – как зеницу ока! Охрана у подъезда день и ночь стояла!
Они и похоронили «деда», как называли его. И в ресторане справили поминки по нему, хоть был он не только самоубийцей, но и евреем.
– Такая сука чтоб была, чтоб родного отца… – меланхолично-пьяно рассуждал, сидя в собственном ресторане за поминальным столом, один из кредиторов.
– А еще еврейка! Вот времена настали, когда ничего святого даже для жидов не осталось, – пораженно сокрушался давший Миле триста тысяч «беспредельщик».
Так закончилась одна из многочисленных страшных историй этого страшного времени, с участниками которой Асе пришлось непосредственно соприкоснуться.
Лариса Петрашевич
Монреаль (Канада)
В начале – середине 90-х работала переводчиком с македонского и сербскохорватского языков (до развала Югославии).
Педиатрическая поэма
Она была очень, очень известным педиатром в Москве. О взращенных под ее досмотром здоровых детишках (ранее хворых) ходили легенды.
Шел 1991 год, то есть время было особое, раскуроченное. Но, оказывается, и в этой свистопляске странных событий кое-кто рожал детей. Я, например.