В пески и в болота,В окопы, в траншеиЗарылась пехотаПо самую шею.Атаки, налёты,Обстрелы, бомбёжки —Воюет пехота,Да худо с кормёжкой,Нет водки во фляжке,Махорки в кисете.Пехоте-бедняжкеКак выжить на свете?Нет продыха ночью,А спать так охота!Познал я воочию,Что значит пехота,На малом кусочке землиНа ДнепреВ году 43-м,В лихом октябре.
«Здесь ветер жгуч…»
Здесь ветер жгуч и песок зыбуч.Мы пришли сюда, чтобы немца бить.«Ой, Днепро, Днепро, ты широк, могуч».Как
же нам тебя переплыть?Каждый плыл как мог, сердце сжав в комок,Под смертельным огнем врага.Правый берег высок, правый берег далеки дорога к нему долга.Вот на берег крутойотряд штурмовойступил за солдатом солдат,и закипел рукопашный бой,где боги штык и приклад.Нам сказал комбат: «Ходу нет назад.Нас на том берегу не ждут.И пока не придет пополненье в отряд,будем насмерть стоять тут».И за боем бой – где чужой, где свой?Все смешалось в пылу борьбы.Мой товарищ убит, ну а я живой —Никому не уйти от судьбы.Здесь и ветер жгуч и песок зыбуч.Здесь друзья мои полегли.«Ой, Днепро, Днепро, ты широк, могуч!Над тобой летят журавли».
«Понять хочу, каким был на войне…»
Понять хочу, каким был на войне?Судьбе покорным? Храбрым? Трусоватым?Я разным был, так думается мне.Когда каким – обычным был солдатом.Я попривык к бомбежкам и разрывам минИ всякий раз не кланялся снарядам.Испытывал я страх, когда в ночи одинИ нет товарищей со мною рядом.Страшна была мне смерть таких же, как и я,Курсантов из Москвы, из Тулы и Рязани.Они всегда со мной, их позабыть нельзя,Простых ребят с усталыми глазами.Медалью «За отвагу» награжден.За что, и сам не знаю толком.Я просто воевал, мерз, мокнул под дождемИ фронт считал своим гражданским долгом.
«Бьют минометы, грохочут пушки…»
Бьют минометы, грохочут пушки,визг осколков, снарядов свист.Знают, что ждет их, бойцы-побегушки:связной и связист.Связному бежать с поручением в роту.Связисту с катушкой налаживать связь.Лезть из окопа совсем неохота,но хочешь – не хочешь – вылазь.И закрутилась смертельная гонка:то бегом, то шагом, то ползком.Вот укрылся от мины в воронке —и снова бегом.Ад кромешный. За взрывом взрывы.Повезло и на этот раз.И связной и связист оба живы —выполнили приказ.
«В бою был ранен молодой солдат…»
В бою был ранен молодой солдат.К полуночи доставлен в медсанбат.Хирург усталый – в шутку иль всерьезСказал солдату голосом помятым:«Ты боли не терпи, кричи, ругайся матом.Вас было много. Кончился наркоз».Солдат годами забывал о призрачном наркозе.Однако мат употреблял в житейской прозе.2017
«Четыре койки в маленькой палате…»
Четыре койки в маленькой палате.Нас трое в ней — четвертая пуста.Мы ничего не знали о солдате,Что умер ночью, — смерть была проста.Не бредил он, ни крика и ни стонаМы не слыхали — сами живы чуть.А утром из команды похороннойПришли за ним забрать в последний путь.Пустует снова койка до закатаВ который раз, ну а потом опятьОчередного принесут солдата,Чтоб на рассвете вновь его забрать.Мы бой ведем с гангреной в медсанбате,Хоть выжить шанс один лишь против ста…Четыре койки в маленькой палате.Нас трое в ней — четвертая пуста.
«Стояли мы и молчали…»
В. Шаститко
Стояли мы и молчали,Скорбно потупив взгляд.Умер однополчанин,Освобождавший Белград.На свете нет горшего горя,Когда умирает друг.Снова Донской крематорийНа нас навалился вдруг.Люди
уходят, уходят,А нам предстоит еще бой.Прости и прощай, Володя,Однополчанин мой.1991
«Горжусь не тем, что воевал…»
Горжусь не тем, что воевал.Не тем, что немцев убивал,А тем, что был я рядовойНа самой на передовой.И тем, что выполнить я смогПеред Отечеством свой долг.Горжусь и тем я наконец,Что я не гордый, не гордец.
«У каждого своя война…»
У каждого своя война.Войну я видел из окопа.В атаке, где был ранен в ногу,За что она награжденаМедалью славной «За отвагу»,То есть за мужество в бою.Закончил я войну свою,Сказав себе: «Назад ни шагу».
«На свете нет лучше солдатской шинели…»
На свете нет лучше солдатской шинели: Она и подстилка, она и покрышка, Под голову сидор, винтовку под мышку, — И спишь как с девчонкой в обнимку в постели. Пропахшая порохом, пулей пробита, Пропитана потом и дымом махорки — Шинель – королева солдатского быта, Царица пехоты, без оговорки. В походе, в окопе, в бою, медсанбате, Вернулся с войны – всё шинель при солдате. А если солдата на фронте убили, Шинелью его и укрыли в могиле.2012
«На фронт широка дорога…»
На фронт широка дорога,Узкая тропка назад.С матерью у порогаПростился и – в военкомат.Пересылка. Училище в Туле.Курсант, а затем рядовой.Родине присягнулиИ – пехом к передовой.Путь боевой был недолгим —У пехоты короткий срок.Пулей, а может осколком,Мне навылет пробило бок.Медсанбат. Куликовка. Чернигов —Лазареты. Госпиталя.Весь в повязках, словно в веригах,Я никчемен, как жалкая тля.На соломе в телячьем вагонеЛезет в голову всякая дрянь.Остановки и перегоны,Полустанки и город Брянск.А потом настоящее чудо.Только Бог сотворить его мог:Белый – белый поезд оттудаПокатил меня на восток.За окном небо хмурое, серое.Над полями кружит метель,А в вагоне сестра милосердияОправляет мою постель.Фронтовые мои сестрицы!Вижу вас – прошибает слеза:Руки нежные, добрые лицаИ усталые ваши глаза.Так в тепле, в неустанной заботеЯ проехал почти треть страны,Забывая о маршевой роте,О придирках ко мне старшиныИ о том, как ходил в наступление,За собою таща пулемет.Только боль от сквозного раненияО войне мне забыть не дает.Мир тепла покидаю с грустью.Там, снаружи, трещит мороз.Меня в северное захолустьеПоезд с красным крестом привез.На носилках выносят в сани.Снизу сено, а сверху тулуп.Мой возница с седыми усамиОт мороза и сам полутруп.«Эй, отец, это что за селенье?»И на мой неучтивый вопросОн ответил в недоумении:«Город Луза. Слыхал небось?»Ничего я не слышал о ЛузеИ представить себе не мог,Что в великом Советском СоюзеСуществует такой городок.Городишко, увы, непригляден,Но какие же девушки в нем!Своим ясным северным взглядомОпалят, словно жарким огнем.Ежедневно сестра синеокая,Тормоша меня рано с утра,Говорит, так приятно окая:«Просыпайся, москвич, пора!»Поправляюсь помалу. Давно лиБыло мне и привстать невмочь,А теперь уже с местной дролейЯ роман завести не прочь.Да и надо ж такому случиться!После долгих мытарств и бедВозвратиться в родную столицуВыпал мне счастливый билет.Опять госпиталь, только столичный,По соседству мой старый Арбат.Всё знакомо здесь и привычно,Как всегда топтуны торчат.Меня лечат снова и снова,Наконец сообщают мне,Что по чистой я комиссован.Это значит конец войне!Вновь иду я своим Арбатом,И сам черт мне теперь не брат!Уходил я на фронт солдатомИ солдатом вернулся назад.
