Быть человеком?
Шрифт:
Дверь дома наконец-то открылась. Улыбающаяся девушка андроид в синем платье спросила о цели визита, а затем кинула взгляд на двух сломанных андроидов, что стояли позади Хэнка. Её улыбка моментально исчезла с лица, а диод засветился жёлтым.
— Мистер Камски, Вам нужно это видеть. — Произнесла она.
Джесс, что стояла облокотившись о перила, сквозь шумы наблюдала за капающим на снег тириумом. Это даже показалось ей в какой-то степени красивым. Снег летел, обрамляя её кожу и запутанные волосы. Он ложился на куртку Андерсона, что стоял перед ней и что-то пытался объяснить, стоящей перед
Через какое-то время послышался знакомый голос, пропитаный недовольством.
— Ну, что там ещё?!
Камски, завязывая свои тёмные волосы в хвост, бросил взгляд в сторону входной двери и замедлил свой шаг. Ошарашенный взгляд метался от одного незваного гостя к другому.
— Может поможете уже ей или как?! — не выдержал Андерсон его замешательства.
Тот словно пришёл в себя, очнулся, слегка вздрогнул. Казалось, он вот-вот вернёт свою прежнюю личность. Ту самую, с долей неловкости и неуверенности в голосе. Но мужчина одёрнул себя, поправил свою белоснежную рубашку и сказал:
— Проходите. — Он завернул рукава и перед ним открылись двери в другую комнату.— Обойдёшь бассейн и зайдёшь в дверь. Там лаборатория. — Сказал он Ральфу, который продолжал вести Джессику по знакомому, но с тех времён, слегка изменённому дому. Тот кивнул и продолжил свой путь.
Камски окинул взглядом Коннора и Хэнка, а от каплей тириума, что расползлись по серому кафелю, его слегка передёрнуло. Не таким он представлял этот день.
— А вы можете ехать. Я боюсь, что это займёт достаточно много времени.
— Это сколько? — спросил лейтенант.
— Сутки. Может двое. В зависимости от процента повреждения.
— 67 процентов. — Заявил Коннор, скрестив руки на груди.
— Сутки. — Уже точно ответил Элайджа.
— Тогда заедем завтра вечером. — Предупредил Хэнк, положив свою руку на плечо RK800. — Мы из полиции… Так что, у нас к Вам будет пара вопросов.
— Буду рад ответить. — Сказал мужчина, поправив сползающие засученные рукава.
Можно ли родиться заново? Интересный вопрос. Кто-то верит в то, что умирая, человек переселяется в другое тело и забывая о прошлой жизни начинает жить новой. Кто-то думает, что человеческое подсознание так или иначе остаётся витать в потоках Вселенной. В этом мире, несмотря на год, до сих пор есть множество неотвеченных вопросов. С каждым годом их становится только больше. Люди теряются в догадках изучая другие планеты, забывая про ту, на которой живут. Зачем им знать о других цивилизациях, если они за своей не могут до конца уследить? Никто никогда не признает своего поражения. И человечество не сразу будет просить о помощи у другого, более разумного, вида.
– Гордость губит миллионы.
Раньше Камски раскидывался подобными фразочками и мыслями во время процесса, а сейчас он молча и сосредоточенно ковыряется в голове Джесс, в попытках замены её задней части. Основной корпус, что симулировал мозг, он не трогал. Схемы искрились синими оттенками, иногда мелкими молниями разлетаясь в стороны от повреждений, что заставляло создателя недовольно
Множество проводков тянулись от большого белого прибора, с кучей цифр и дисплеев, до её головного процессора. Одна толстая прозрачная трубка, была присоединена к её спине. Перекачивался тириум, что лишь помогало процессу восстановления её системы.
В какой-то степени, она была рада оказаться в такой обстановке. Словно вернулась в начало. Может то, что девушка обрела за время её второго существования останется и всё просто продолжится? Да. Скорее всего, так и будет. На её лице появилась улыбка.
— Чему ты так радуешься, Джессика? — голос Камски раздался эхом по всей лаборатории.
Огромное панорамное окно, за которым можно было увидеть часть замёрзшего Детройтского озера, освещало белое чистое помещение, с кучей серых ящиков, в которых всё так же был бардак. А запутанные провода валялись по всей поверхности пола.
— Рада, что память останется на месте.
— А тебе есть что помнить?
Его вопрос заставил Джесс ненадолго окунуться в воспоминания. Те мелькали, словно видеозаписи: вот она идёт с работы, вот ухаживает за цветами, вот знакомится с Ральфом, вот на допросе у Коннора, вот ухмылка Хэнка… Да, ей однозначно есть что вспомнить. Любые мелочи могут засесть в голове, а если рыться ещё глубже в подсознание, то можно и прочувствовать образовавшиеся в программе обновлённые чувства.
— Этот раз был намного удачнее, чем первый. Верно?
— Почему «был»? — Мужчина наклонился к её уху и произнёс. — Он продолжается.
Её улыбка в тот момент, казалось могла быть ярче любого солнца. Заметив это, Камски бросил смешок. И улыбка исчезла.
— Но разве Вы не должны перезапускать мою программу после каждого неудачного раза эксперимента?
— Ну, если ты хочешь и до сих пор считаешь себя просто экспериментом, то… Я могу.
Он обтёр руки о белое полотенце и оно моментально окрасилось в голубой цвет. Подойдя к приборной панели, Элайджа нажал пальцем на экран. Сразу выплыло два окна, один из которых спрашивал об уверенности решения перезагрузки.
Джесс сидела сложа руки, а внутри всё сходило с ума лишь от одного осознания того, что она может забыть что-то связанное с её прогрессом в каких-либо чувствах, в каких-либо моментах, что произошли в её обновлённой жизни. Так нельзя. Обрывать память системы нет смысла, даже у андроида. Даже если это и произойдёт подкорка будет напоминать о чём-то, что засело так глубоко, что никакая программа не сможет удалить. Пример тому та ужасная ночь, которая мучает её словно кошмар.
Андроид вскочила с места, но провода, что были к ней подсоединены, потянули её обратно на стул.
— Прошу, не делайте этого.
Мужчина склонил голову набок.
— Мне не хочется забывать… Забывать кого-то.
— Надо же. — Он усмехнулся и свернул всплывающие окна, махнув пальцем по экрану. — Да ты как никак девиант.
— Не смешно. — Отчеканила Джессика, что заставило Элайджу растянуться в улыбке и подойти к ней, дабы закончить работу. — Эмпатия заложена в моей программе как самая основная.