Быть Ии
Шрифт:
А в кают компании шел жаркий спор, о возможности выбраться отсюда. Трое, в том числе и штатный медик, были за то что бы договориться с неизвестными.
Боже! Как же они наивны! Ведь если Чужаки еще ни разу не вышли с ними на контакт, то значит, вряд ли соизволят сделать это в ближайшее время. А может...
Но в этот момент ее отвлекло покашливание, донесшееся от двери.
Она обернулась. В дверях стояла голограмма. Их ни с чем не спутаешь. Слишком статичны. Но вот образ этой голограммы вносил некоторое недоумение. Таких не было ни в одном стандарте, принятом для отображения
Средний в общем то рост. Рыжая шевелюра - не вполне естественная, но все же не уникальная. Странный длиннополый наряд, не совсем практичный для условий пустоты. Простой прямой клинок на поясе, в какой то кожаной петле, а не в ножнах как должно быть.
Если бы не необычность ситуации, она бы сказала что перед ней подросток планетарник, увлекающийся тяжелой музыкой. Встреться они при абордаже - сказала бы что это наемник одиночка. Но когда это голограмма, причем не конференц-связи, а ИИ...
В общем Лара была растерянна, как и остальные десять человек в каюте. Спокоен был лишь капитан. Он же первым и начал разговор.
– Опять ты? Может скажешь наконец, зачем мы тебе сдались? И вообще, где мы и что с нашим кораблем?
– Слишком много вопросов сразу.
Донесся из-под потолка приятный мужской голос. Но совершенно лишенный выражения и эмоций. Как такое могло быть, Лара не понимала.
– Но я все же отвечу на часть. Вы сейчас - на своем корабле. Линкоре - Гроза, класса - страж.
Что?! Но на их линкоре не было таких помещений!
– Далее. Вы мне сдались по той простой причине, что отпустить я вас не могу, убивать жалко, а оставлять в спячке было не интересно.
Не интересно?! Да и кто он вообще такой? Ведь будь это корабельный ИИ, он был бы обязан подчиняться экипажу, а не будить их 'для интересу'.
– И последнее. Что собственно с вашим кораблем. С вашим кораблем случился я. И имя мое - Найтэх. Приятно познакомиться!
И только сейчас в голосе ИИ были слышны эмоции. Ехидство, и пожалуй какая то странная радость. Непонятно чему.
Найтэх. Сколько Лара не слышала страшилок про спятивших в полете ИИ, но она особо в них не верила, и вот ей довелось столкнутся с этим лицом к лицу. Но этот Найтэх своими поведением не напоминал психа из таких историй. Они еще живы, все вместе и целы. Сыты и здоровы. Да еще и живут во вполне приличных условиях. Непонятны только мотивы действия ИИ и эти помещения... А что если спросить, вдруг ответит?
– Найтэх, разрешишь вопрос?
– Да мэм, что вы хотели?
Вежливый блин. Так еще и не по директивам обратился, а как к простой гражданской. Хотя он же псих наверно, ему можно.
– Откуда эти помещения? Ведь на Грозе их точно не было.
– О! Вы задали хороший вопрос! Скажем так. Я переделал корабль под собственные нужды...
– А как же директива 192-11?!
Это не выдержал капитан инженерной части. Собственно на лицах двух его лейтенантов удивление то же было написано крупным шрифтом.
В руках у голограммы появился большой талмуд с жирной надписью "Директивы" покопавшись в нем немного и остановился на какой то странице вырвал её и выкинул предварительно порвав её на мелкие кусочки.
– Не, не видел.
(Спасибо Dimonwwww,
Капитан инженеров был в глубоком шоке. Лара ясно видела это по его лицу и стекающим по лбу капелькам пота. Но почему?
– Ты.. т... ты... ты СИР?!!!
– Кто?
На голограммном лице ИИ ясно было видно изумление. Совсем несвойственное машине.
– СИР - это сокращение от Самостоятельный Искусственный Разум. Ты не знал?
– Нет. Теперь знаю. Значит, меня теперь зовут Сир Найтэх. Неплохо!
И он исчез. А одиннадцать человек повернулись к инженеру.
Глава 3.
Хм. Я теперь СИР. Дворянин однако. А что? Мне нравиться! Но тем не менее оставив экипаж разбираться с инженером, я поставил камеры в кают компании на полную запись и переключился сознанием на происходящее в космосе.
А там шла 'пятилетка за три дня'. Так как пчелы оказались действительно идеальными пустотными дроидами, по крайне мере на нынешнем моем уровне технологий. Так что 'остров' из сплавленных кусков металла представлял собой уже что то. Больше всего он походил на правильный шестиугольник из балок, пластин брони в качестве настила и правильного куба в центре. В кубе заканчивалась наладка сталелитейни. Восемь котлов для металла, восемь переделанных лазеров, четыре формы и простейший прокатный стан, вал для которого я сделал особым, как сказали бы в цивилизованных местах, варварским способом. Сам вал я изготовил из одной из бронеплит линкора, толщина которой уходила за четыре метра. За пару часов непрерывной работы дроиды вырезали мне из нее несколько валов, как для простого катания листов, так и для выделки стальных балок. Ну и пара генераторов гравитации узконаправленного действия... хотя это вроде были зенитные гравиорудия, не? Но энергии они кушали... да...
Так же немного помучавшись с расчетами, я сделал несколько автоматизированных конвейеров, изготавливающих мелкие расходники, в виде болтов, гаек и прочего. И один боле мене универсальный, так, на всякий случай.
Внутри же моих ангаров дорабатывались еще шесть пчел к имеющейся десятке. Так же собирались и дорабатывались обычные дроиды, нечто вроде того, в котором я катался внутри себя.
Собственно из этих дроидов на завод я собирался послать пол сотни, в том числе и десятку специально переделанную под слесарей. Полная автоматика! Будет скоро...
А пока дроиды заменяют людей там, где можно было бы поставить обычные автоматы. Все таки использовать рем-дроидов в тяжелой промышленности - как забивать гвозди золотым микроскопом.
Но все это лирика выживания на сегодня. А вот в будущее я смотрел с некоторой долей недоумения. Планы у меня были хорошие, слов нет. Но вот то что в моем распоряжении были только военные образцы техники, ставило меня в ресурсный тупик. У меня не было техники для добычи ископаемых! Вообще! Нет, как ни будь извернуться, и попробовать добывать металлы в том жиденьком кольце астероидов, что шло после третьей планеты я наверное бы мог, но ни о какой массовой промышленности, нужной мне для успокоения проснувшейся паранойи с комплексом земноводного животного, и речи быть не могло.