Быть может...

Харри Джейн

Девица наградила его лучезарной улыбкой и, сладострастно проведя кончиком языка до своим пухлым губкам, томно спросила:

– Обещаешь?

– Слово джентльмена. – Голос его прозвучал низко, интимно.

И атмосфера в комнате внезапно ожила, словно наполнилась искрящимися разрядами электрического тока. Тереза, к своему ужасу, вдруг ощутила, как по спине побежали приятные мурашки. Хозяин дома, несомненно, препротивный тип, но в сексуальности ему не откажешь. Рыжая красотка, очевидно, знала это не понаслышке,

потому что повернулась и послушно стала подниматься по лестнице.

Тереза почувствовала себя страшно одинокой. Ничего удивительного, подумала она. Ведь я приехала в Нью-Йорк с радостной мыслью о скором воссоединении с Рейнером, о возможном браке с ним. А вместо этого превратилась в самозванку, в невольного свидетеля чужого любовного романа.

В комнате повисла странная, тревожащая душу тишина. Тереза поспешила нарушить ее:

– Насколько я понимаю, ваши моральные принципы не столь уж строги, когда дело касается лично вас.

– Совершенно верно, – подтвердил он без тени смущения. – Но я не женат и никогда не был женат. – Он помолчал и добавил:

– Я также не врываюсь в чужие дома без приглашения.

– Дайте мне адрес вашей Летишии, пожалуйста, и я пойду, – сухо сказала Тереза, протягивая ему листок бумаги, на котором были записаны нью-йоркские координаты Рейнера, и ручку.

Он не заставил просить себя дважды.

– Это на противоположной стороне сада, на параллельной улице. Если вам тяжело нести ваши вещи, стоянка такси за углом.

– Надеюсь, вы не ждете от меня сердечной благодарности, – с легкой иронией сказала Тереза и, пройдя в холл, взяла свой чемодан.

– Я давно уже перестал верить в чудеса, – парировал хозяин дома, открывая ей дверь. – Прощайте, мисс Харди.

– О, в этом слове есть что-то необратимое, – медовым голосом заметила Тереза. – Я бы предпочла «до свидания». Вы согласны?

– Нет, поскольку речь идет о вас. Я скажу Рейнеру, где он может найти вас. Возможно, скажу вопреки своему желанию, – мрачно добавил он.

– Дверь за ней захлопнулась, и Тереза оказалась на улице. Солнечный день вдруг потерял для нее всякую привлекательность.

– Пошел ты к черту! – в сердцах пробормотала она, спускаясь по лестнице с чемоданом, – Скоро вернется Рейнер, и мы начнем совместную жизнь. – Она бросила последний взгляд на дом, где ей оказали враждебный прием. – И ничего ты с этим не сделаешь, – вызывающе закончила девушка, словно хозяин дома мог ее слышать.

Тереза потащилась к стоянке такси, гадая, наблюдает ли Уолтер за ней в окно. Впрочем, довольно быстро она спохватилась и сердито спросила себя: даже если и наблюдает, почему это меня должно интересовать?

Уолтер стоял у окна и провожал задумчивым взглядом хрупкую женскую фигурку незваной гостьи. Он уже сожалел о том, что пристроил ее у Летишии, и клял себя за донкихотство. Эта мисс – как ее там? – а, Харди, совершеннолетняя,

так почему его должно волновать, случится с ней что-то или нет.

Уолтер увидел, как Тереза Харди остановилась, поставила чемодан, потерла пальцы правой руки и, взяв поклажу в левую, продолжила путь. Она держала спину прямо, но выглядела какой-то незащищенной и пронзительно одинокой.

Уолтер знал, что если бы был одет, то чувствовал бы себя обязанным помочь девушке с этим проклятым чемоданом. Он бы даже проводил ее до дома Летишии и лично представил добродушной хозяйке.

Но в сущности я ничем не обязан этой особе, даже наоборот! – гневно подумал он. Вполне возможно, что своим вмешательством я только ухудшил и без того печальную ситуацию.

Какое-то время его мысли крутились вокруг Рейнера Уиджилла. Уолтеру приходили на ум слова, которые он скажет Рейнеру, когда тот вернется домой.

Отрепетировав я чуть подкорректировав свой спич, Уолтер остался доволен. Я позаботился о его знакомой, а дальше пусть мистер Уиджилл сам расхлебывает кашу, которую заварил. У меня самого есть проблема, которую надо решить.

Он резко отошел от окна и, оказавшись в холле, почти взбежал по лестнице на второй этаж. Миновав салон, из окна которого открывался прекрасный вид на сад, он открыл дверь, ведущую в его покои. Для выполнения следующей задачи он должен быть полностью одет и иметь ценную голову, поэтому Уолтер прямиком направился в гардеробную. Взяв нижнее белье, белую сорочку и джинсы, он пошел в ванную, но по дороге заметил, что дверь в спальню приоткрыта, хотя хорошо помнил, что закрыл ее.

Прижимая одежду к груди, Уолтер бесшумно приблизился к спальне. Наступив у двери на что-то мягкое, он нагнулся и увидел, что это голубое полотенце из ванной гостевой комнаты. Тихо ругнувшись, он распахнул дверь и застыл на пороге.

На его кровати, приняв соблазнительную везу, возлежала обнаженная Кристин.

– А вот и ты, дорогой! – пропела она томно. – Тебя не было целую вечность. Ты уже отвязался от мисс Серой Мышки?

Уолтер привалился плечом к дверному косяку. Он чувствовал себя совершенно измотанным.

– Что ты здесь делаешь, Кристин?

– Как что? Тебя жду, дорогой. Ты сам просил меня об этом.

– Я сказал, что скоро освобожусь, и только.

– Не будь таким придирчивым, котик. – Кристин чувственно повела плечами и плавным движением завела руки за голову. – Разве я не вызываю у тебя приятных воспоминаний?

– Не стану отрицать, – сказал Уолтер, глядя ей прямо в лицо. – Но я также помню, что ты помолвлена с Китом Уайтом. Тебе тоже не следует забывать об этом.

– Кит сейчас у своих жутких родителей в Олбани. – Кристин скорчила недовольную гримаску. – Поэтому он не смог сопровождать меня вчера на вечеринку. Иногда Кит бывает ужасно занудным.